Александр Харламов - Княжья Печать

Все происходило на уровне инстинктов. По упругому движению воздуха я определял, где находится чудовище, даже не пытаясь как-то ему противодействовать. Зеркало! Я пошарил по своим карманам в тот момент, когда василиск издал очередной жуткий петушиный крик, нащупал металлический ободок, выставив впереди себя, опоздав на какие-то доли секунды. Могучий удар снес меня с ног, опрокинув на спину, грудная клетка под тонкой кольчугой отозвалась острой болью.

– Ку-ка-ре-ку! – победный клич монстра был омерзителен, больно ударив по ушам.

– Ку-ка-ре-ку!– что-то целой скалой рухнуло на меня сверху, придавив всей своей тяжестью и зловонной вонью. Я дернулся нелепо выставив руки с зеркалом впереди себя, ни на что уже не надеясь, попрощавшись мысленно и с жизнью, и с Обителью, и даже с вредным Дедом, пославшим меня сюда на верную смерть.– Ку-ка…

Победный клич василиска оборвался на полуслове. И все резко затихло. Прижатые к земле ноги затекли от упавшей на них тяжести. Я пошевелился, поерзал, но никакого встречного сопротивления не встретил, лишь только тогда открыв глаза.

Надо мной застыла громадина лесного монстра, наводившего ужас на всю здешнюю округу долгие месяцы. Василиск оказался такой же, каким рисуют его сказочники Пяти Княжеств. Длинный змеиный хвост толщиной в две мои ноги, покрытый острыми, как бритва шипами, изгибался по земле метра на три-четыре. Короткие куриные лапы, покрытые серым пушком, несли на себе скользкое тело зеленой жабы, на котором громоздилась петушиная голова, украшенная диадемой из костяных наростов. Чудовище так и застыло надо мной, уперевшись красными бусинками глаз в выставленное вовремя мною зеркало.

– Ух, ты…– наконец-то выдохнул я, выползая из-под ставшей теперь скульптурой нечисти.– Здоровая, зараза!

Уже совсем бесстрашно потрогал выпуклый клюв, отозвавшийся на мое прикосновение утробным звоном. Открыл курдюк с отваром и с наслаждением выпил, чтобы унять боль в покалеченной грудине. Рывками она стала стихать, приводя организм в норму. Кроме боевых умений, которые варягам в Обители прививают с детства, Дед обучал нас и искусство зелеварения. Каждый из наемников умел вылечить себя с помощью трав и отваров, но высшим пилотажем считалось приготовить «напиток берсерка», когда сознание покидало тебя, оставляя внутри лишь всепоглощающую ярость и могучую силу. Только после того, когда ты хоть раз обратился, ты мог претендовать стать Варягом. У меня когда-то получилось! Я сокрушил горного медведя голыми руками, упиваясь своей беспощадностью, но зато потом почти месяц провалялся в кровати, тяжело перенеся такую потерю сил.

Когда боль поутихла, я медленно побрел обратно к постоялому двору, чтобы порадовать хозяев и стребовать с них достойную плату. Наверное, я даже расскажу им про драгоценности, хранящиеся в логове василиска. Все-таки они показались мне хорошими людьми. Особенно парнишка, смотрящий на меня восхищенными глазами.

К трактиру я добрался ближе к вечеру, когда над Кижем зашло солнце, и на сером, еще не черном небе, появились первые полупрозрачные звездочки. Моя Красотка была накормлена и стояла в стойле вместе с хозяйскими лошадьми, наслаждаясь свежим овсом. Проверив ее, я зашел внутрь, за неплотно прикрытой дверью расслышав громкие голоса. Говорила в основном хозяйка, а муж лишь вяло пытался ей что-то возразить.

– А я говорю тебе, что он шарлатан!– кричала она.– Где это видано, чтобы варяг был таким хлюпиком?! Варяги – они сильные, здоровые…

– Да где ты варягов-то видела?– попытался возмутиться Кирилл, но был моментально перебит своей женой.

– А ты? Ты видел? Перехватили твоего голубя разбойники, какие, да прислали парнишку на Разведку.

– Но он же пошел за василиском?

– А ты за ним ходил? Может, он в лес свернул, да и был таков, а ночью на нас нападут, да последнее отберут его дружки?

– Кхе-кхе!– покашлял тактично я, распахивая дверь. Хозяева тут же замолчали, а женщина еще и здорово смутилась, сразу же удалившись в дальнюю комнату.

– Все, хозяин, убил я вашего василиска!– обрадовал я Кирилла.– Теперь тракт свободен. Пойдут к вам люди, торговля наладится…

Нахмурившись, мужик почесал густую черную бороду, и, видимо, после споров с женой, задал резонный вопрос.

– А чем докажешь?

От такого я даже растерялся. Уж никак я не думал, что мне придется доказывать что-то. Рассчитывал на достойную оплату и вкусный ужин для героя-спасителя, а оказалось вон как…

– Да я ж…– пробормотал я, потупив взгляд.– Как-то не подумал…

– Эх, варяг…– покачал головой мужик.– Как же я тебе платить-то буду, если не знаю, убил ты чудовище, али нет? Вдруг оно завтра опять начнет бедокурить?

– Я варяг!– гордо вскинул я подбородок, угрожающе положив руку на саблю, прикрепленную за спиной.

– А я торговец! Мне факты нужны! Факты! Доказательства! Называй их, как хочешь…

– Пойдемте со мной в лес!– растерялся я, понимая, что так глупо в своей жизни еще не выглядел.– Там он застыл, логово его…

– А если ты разбойник лесной, и в лесу со своими дружками меня кончишь? Дороги мне туда нет…– Кирилл уселся обратно за стол и начал хлебать наваристые щи, при виде которых у меня непроизвольно потекла слюна.

– Так что ж платить не будете?– изумился я.

– Нет, на то и весь сказ!– отрезал мужик, не понимая, что я уже закипаю от гнева. Еще утром они молили меня о помощи, а теперь, когда все успокоилось, он заявляет мне, что я мошенник. Я – Варяг!

Рука метнулась за спину снова, выдергивая с легким шелестом саблю, разрубившую столешницу пополам. Сталь была знатная, заговоренная, при должном умении и камень способная разрубить, не то, что обычный мореный дуб. С грохотом посыпались глиняные тарелки и кувшины. Кирилл вскочил, мгновенно отпрянув. Его лицо изменилось, сменив вольготное и спокойное выражение, на испуганное.

– Ты чего?– острый клинок коснулся чистой рубахи у самого сердца. Не сильно кольнул, оставив после себя красную ниточку потекшей крови. Мужик ойкнул. Из-за прилавка завизжала неожиданно появившаяся жена, та самая, которая уговаривала его мне не платить ни гроша.

– Отпусти, Светлейшим тебя прошу…– пробормотал мужик, пятясь назад, пока не уперся в стену.– Отпусти, сын ведь…

Я обернулся, увидев на ступеньках, ведущих на второй этаж, мальчонку с босыми ногами и заплаканным лицом. Он смотрел на меня с открытыми полными ужаса глазами, переводя взгляд с сабли на отца и обратно. Сердце дрогнуло. Бог с этими деньгами! Я гневно ругнулся, убирая оружие обратно в ножны.

– Эх вы!– укоризненно покачал головой я, обращаясь с этим упреком в основном к женщине.– Верить надо людям! Верить!

– Спасибо тебе, сердешный! Спасибо, мил человек!– Кирилл рухнул на колени, видимо, здоров струсив.– Заплати ему, быстро!– повелел он жене таким голосом, что она немедля достала из-под прилавка тугой кошелек с деньгами.