Антон Ерёмин - Хроники Реального мира. Том 1. Рождение героя

– Это небеса приняли печать Менди. – Закричал Хазар увидевший замешательство гномов и бросился на колени перед Ланд-БенСуром. – Мой господин, это ведь небеса приняли печать Менди, да?

– Да. Да конечно. – Пробормотал, все еще ничего непонимающий, старейшина. Но он должен был, что-то сказать, ведь на него смотрели и люди и гномы. – Да небеса приняли печать Менди, и теперь нашу деревню ждет благоденствие и процветание.

После слов БенСура люди запрыгали от радости и начали танцевать. Хазар выдохнул с облегчением. У него все получилось. Теперь Аркин поселится на острове и начнет обучение его сына.

Аркин полз по тоннелю, останавливаясь лишь для небольших передышек. Все-таки он был уже далеко не молод. Тоннель вел к небольшой буковой рощице у деревни. Хазар специально выбрал именно эту рощу, так как она была густо засеяна терном. Гномы не любили терновые кустарники из-за своей шерсти. Терновые ветки застревали в их косичках и доставляли им кучу хлопот. Когда Аркин вылез наружу, костер в деревни уже погас. Гномы осмотрели его и, не обнаружив ничего подозрительного, пошли спать. Порошок Аркина сжег все до тла, скрыв даже подкоп. Аркин осмотрелся. Ночь была то, что надо. На небе висел новый месяц. Его свет был тусклым и не мог осветить даже небо. Звезд было почти не видно. В этой кромешной тьме Аркин начал ползти к реке. Аккуратно пробираясь на ощупь через терновые кустарники и буковые ветки, он часто останавливался и прислушивался. Когда старец добрался до речки, на другом конце рощи, было еще темно. Там его уже поджидала лодка с хранителями Адоная. Их, будучи на рыбалке предупредил Хазар. Он же указал им место встречи. Знаком должно было стать зарево от костра. Так все и произошло. Мужчины помогли Аркину взобраться в лодку и отплыли. Лодка долго плавала по протокам между островами, опасаясь преследования. Но убедившись, что за ними не следят, они направились к острову Адоная. На берег они вышли, когда ночную мглу сменили предрассветные сумерки. Люди спрятали лодку и направились вглубь острова к своему жилищу.

Только ступив на землю острова Адоная, Аркин смог расслабиться. Он и хранители уходили вглубь острова подальше от моря. Теперь все было позади. Гномы, страх, рабство. Да. Рабство было там, в деревне, а здесь жили свободные люди. Первые свободные люди за тысячу лет. Теперь и Аркин был свободен. Он первый раз за свою долгую жизнь вдыхал свободный воздух. Это состояние, состояние свободы, пьянило его. Оно кружило его голову так, что подкашивались ноги.

– Как далеко вы построили деревню?

– Деревню? – отозвался Харуз. – Деревней наше жилище назвать нельзя. Мы побоялись строить, дома опасаясь, что пролетающие мимо гномы заметят нас.

– Это правильно. Так, где же вы живете?

– Скоро увидишь Аркин. Недолго осталось.

Через некоторое время, пройдя по лесу, люди вышли к небольшой речушке. Перейдя ее, они пошли вверх по течению. Еще через несколько минут они вышли к небольшому, но живописному лесному озеру. Со всех сторон озеро окружали могучие дубы. Берега озера были каменисты и довольно круты. Исключением было лишь то место, откуда из озера вытекала речка. С северной стороны берег озера подпирала высокая скала. С вершины этой скалы в озеро стекал водопад. Между водопадом и скалой был проход в пещеру. В ней то, люди и устроили жилище. Проходя вокруг озера, Аркин заметил в лесу загоны для животных. В них паслось несколько овец и коз. Чуть дальше в клетках кудахтали куры и крякали утки. Обширные кроны дубов полностью скрывали хозяйственные постройки, но люди все равно установили дополнительные навесы из веток, усыпанных листьями. Пройдя сквозь водопад люди, вошли в пещеру. Она была небольшая, но высокая. Пещеру разделили на три части, свитыми из прутьев перегородками. В первой была кухня, столовая и прачечная. Во второй части спальня хранителей. Люди спасли по привычке, насыпав на пол сено и укрываясь дерюгой. В третьей, самой дальней комнате, была спальня Адоная. В ее центре стояла большая круглая кровать, так же свитая из прутьев молодой ивы. На каркас была натянута дерюга из лыка. На ней спокойным и безмятежным сном спал Адонай. Он был укрыт овечьей шкурой. Под головой была подушка, так же сшитая из овечьей шкуры и набитая шерстью. Аркин присел на табуретку у кроватки мальчика. На его глаза навалились слезы. Пять лет он не видел избранника. И вот, он наконец, сидит возле его колыбели. Мальчик лежал на боку. Его светлые волосы были раскиданы по всей подушки. Руки были сложены лодочкой и убраны под щеку.

– Он прекрасен. – Сквозь слезы прошептал Аркин.

– Да старец. Мы каждый день любуемся его чистой и светлой красотой.

– Он уже, что-то умеет?

– Ну конечно умеет. – Обиженно ответила хранительница Тия. – мы научили его говорить, владеть топором, ловить рыбу, охотиться.

– Я не про это спрашивал, Тия.

– А про что?

– Я спрашивал про магию? – Не отрывая глаз от Адоная, спросил Аркин. – Магия. Он уже совершал магические чудеса?

– Ну, чудесами это трудно назвать. – Отозвался Харуз. – Так баловство.

– Значит совершал. Давайте выйдем, чтобы не мешать его грезам, и вы все мне расскажите.

Люди вышли из спальни Адоная и прошли на кухню. Там Аркину предложили миску горячей похлебки и кружку травяного чая. Аркин первый раз ел свежую, не оскверненную гномами, еду. И хоть она и была простая, но была прекрасная. Пока Аркин наслаждался завтраком, Харуз рассказывал ему про те пять лет, которые они прожили на острове. Где-то до года, Адонай рос простым мальчиком, ничем не отличаясь от своих сверстников из деревни. Но в год с небольшим, он совершил свое первое магическое чудо. Чудом это действительно было трудно назвать, и совершил он его скорее неосознанно. Одна из хранительниц несла мимо его колыбели кувшин с водой и споткнувшись упала. Адонай смог остановить кувшин в падении, не дав тому разбиться. Далее он совершал, что-то подобное довольно часто. То игрушки свои в воздух поднимет, то табуретку отодвинет. Но когда хранители просили его сделать это специально, у него ничего не получалось и малыш тут же закатывался в истерике. Когда ему исполнилось три года, он поджег очаг. Хранители тут же потушили его, так как была уже ночь, и свет огня мог выдать их. Но Адонаю это не понравилось, и он поджег очаг вновь. Сырые, залитые водой дрова вспыхнули так быстро, как будто были сухим хворостом. Хранители снова потушили его. И Адонай опять поджег его. Ту ночь все хранители помнили очень хорошо. Они не сомкнули глаз. Тушили костер, наверное, раз пятьдесят, пока Адонай окончательно не устал и не уснул. Хранители же провели всю ту ночь подле его кровати, держа наготове несколько ведер с водой.