Ксения Яблонко - Фалор

– Есть, – кивнула я.

– Рассказывай, – приказала она.

И я рассказала, ничего не утаив. Решила, что, когда просишь помощи, нельзя лгать, объясняя положение дел.

С каждым словом слушатели мрачнели все больше, я волновалась все сильнее. Договорила. Повисла звенящая тишина. Никто ничего не сказал.

– Вы можете что-нибудь сделать? – голос предательски дрогнул, выдавая охватившее меня отчаяние. Жалкая.

– Не уверен, – ответил Рой. – Но попробуем. Флакон же у тебя?

Я кивнула и достала из кармана проклятый пузырёк.

– А крышка? – спросила Элоиза.

– Я её отдала парню, который меня довёз. У меня нет денег и я…

– Всё, успокойся, – со скрываемым отвращением оборвала она. – Что на ней было?

– Лебедь.

Они тревожно переглянулись.

– Сядь, – приказала Элоиза. Я послушалась и опустилась на пол, обнимая колени.

– А стихия у тебя есть? – мягко поинтересовалась Эрика. Таким голосом говорят, успокаивая маленьких детей.

– Есть, – кивнула, вытирая глаза. – Вода.

Присутствующие снова переглянулись.

– Это плохо?

– Не хочется тебя пугать, – сказал за всех Джек, – Но мы думаем, это твой наставник. И убить он тебя хотел, а не его.

– В смысле, почему?

Он развёл руками.

– Не знаю. Но лебедь – это Лонхир. Без вариантов.

– Но с ним же Азира разговаривала последней.

– Ты много чего пропустила, может они раньше встретились. Азира – это сова.

– Нет, правда, – вмешала Элоиза. – я всё понимаю, но убивать зачем? Она и так под его контролем, тот же Оврес убил бы за такую возможность. Да и Азира с Фоимом тоже, чего ему ещё надо, он же выиграл.

– Не знаю, что ему там надо было, но мальчик там и остался. Давайте сначала ему помочь попробуем, – Рой вернул всеобщее замешательство в практическое русло. Он перевернул флакончик над своей ладонью. Это, по-моему, как-то с водой связано. Джек коснулся его пальцев и затряс рукой, шипя от боли.

– Оно, да? – невозмутимо уточнил Рой.

– Оно, – сквозь стиснутые зубы рыкнул Джек.

– Организм джиннов реагирует на чужую стихию, – ответил Рой на мой недоуменный взгляд. – У всех по-разному, но реакция будет всё равно. А раз вода у нас – самая враждебная стихия для огня, то происходит вот такое.

– Угу, понятно, – не особенно впечатлившись, отозвалась я.

– Сидите тут пока, – Рой поднялся и направился к двери. На полпути остановился и обернулся. Джек вопросительно поднял на него глаза. Рой нетерпеливо качнул головой в сторону выхода. Джек понимающе кивнул и вышел вместе с ним.

Лика глянула на Элоизу, потом на Эрику. Они обменялись взглядами и пришли к соглашению. Элоиза и Лика ушли, Эрика осталась со мной.

– Всё будет хорошо, – ласково сказала она. – Они что-нибудь придумают и спасут твоего друга.

Лучше бы она про него не говорила. Я надрывно всхлипнула и отвернулась от приветливого лица Эрики. Она перебралась ближе ко мне и обняла, гладя по спине и приговаривая слова утешения. Теперь, не волнуясь больше о впечатлении, заплакала навзрыд, кашляя и дрожа всем телом. Отпустило не скоро.

– Спасибо, – выдавила я, вытирая глаза.

– Не за что, – улыбнулась Эрика. – Это хорошо, что накрыло сейчас. Нельзя держать в себе.

– Угу, – кивнула я.

Она о чём-то спросила, я односложно ответила, чтобы меня оставили в покое. Она спросила ещё раз. Я не заметила, как позволила отвлечь себя разговорами, но именно этим мы были заняты, когда вернулся Джек.

Я подняла на него глаза. Он заметил, что они красные.

– Помощь нужна, пойдём, – он протянул руку. Я с благодарностью приняла помощь и встала. Джек зашагал к выходу, не убеждаясь, что я следую за ним. За всю дорогу он не произнёс ни слова, и я была ему за это благодарна: мне не хотелось говорить. Вообще ничего не хотелось, кроме как свернуться где-нибудь в уголочке и уснуть, чтобы не думать.

Я шла, как марионетка, поддерживаемая только присутствием посторонних.

Джек без стука открыл дверь и посторонился, пропуская меня. Я мельком подняла на него взгляд и тут же стушевалась. Не знаю почему. Джек никакой угрозы вроде бы не нёс и был совершенно спокоен, но для него молчать и не проявлять никаких эмоций было так же неестественно, как неестественно для фонарика лежать в шкафу без батареек. Я зашла в комнату, он неслышной тенью мелькнул следом и остановился у двери. И это тоже было неестественно.

Комната эта была в точности такой же, как и моя, но намного более обжитой – полок было больше, чем предполагалось, все они были под завязку забиты книгами. На столе громоздились в необъятном множестве какие-то не совсем понятные приспособления, самые знакомые из которых напоминали сильно изогнутые пробирки. Рой стоял у стола, сосредоточенно что-то переставляя, Лика со стопкой бумаг в руках сидела на кровати.

– Ты помнишь, где остался Джон? – спросил Рой, отвлекаясь от своего занятия.

– Я… да, я помню, там… – я замялась, соображая, как лучше объяснить. – Ну вот главная улица, она заканчивается площадью, а перед площадью есть переулок, самый крайний, вот туда мы зашли, когда…

– Я понял, – перебил он, позволяя мне не заканчивать фразу. – Сориентируетесь?

Джек и Лика одновременно и одинаково с готовностью подняли головы.

– Идите.

Они молча сорвались с места и исчезли за дверью.

– Не переживай, – Рой ободряюще улыбнулся мне. – Спасём. Нас учат работать с ядами.

Я кивнула. После опустошающей истерики я вообще никак себя не чувствовала. Я села на кровать и от нечего делать уставилась в потолок. На глаза мне попалась люстра со свечами. Я только теперь поняла, что нигде в штабе не видела электрического освещения, только живой огонь. Всё настолько плохо? Для кого-то, кто жил в доэлектрической эпохе, Джон неплохо освоился в моём мире. Хотя, стоп. В школе же были белые лампы, не могут же они быть свечными, верно? Я решилась спросить, почему нет.

– В Штабе нигде нет электричества?

– В Штабе? – охотно отозвался Рой. Он, как и Эрика, видимо, считал своим долгом отвлечь меня. – Нигде. Но это только в Штабе.

– А почему?

– Маги не могут его контролировать. В экстренной ситуации придётся обращаться за помощью во вне, а как ты себе представляешь звать электриков в секретное, официально не существующее правительственное здание?

– Никак не представляю, – честно ответила я.

– И никто не смог представить. Поэтому всё устроено так, чтобы справиться своими силами. А вообще, ты бы пошла к себе, мы разберёмся.

– Я буду мешать? – деловито спросила я.

– Нет, но…

– Если уйти – это для моего блага, то можно я останусь? А если буду мешаться, то пойду, конечно.

– Ладно, – не совсем уверенно отозвался он, – если хочешь, оставайся.

Рой был озадачен моей настойчивостью не меньше меня. Теперь, когда мне представилась возможность уйти и пересидеть, перетерпеть, пережить наедине с собой, я её решительно отвергла.