Рэйда Линн - Сталь и Золото. Книга 2. Смерть и Солнце. Том 2

– Да, наставник, – признал очевидное «дан-Энрикс».

– Разумеется… А вы когда-нибудь задумывались, для чего введен такой запрет?

«Чтобы всякие идиоты, вроде нас с Дарнторном, не поубивали друг друга прямо в Академии», – хмуро подумал энониец.

– Нет, наставник. Я об этом не задумывался.

– Очень жаль. Могу я взглянуть на ваш меч?

Крикс помедлил и протянул меч старшему мастеру. Чувствовал он себя при этом так, как будто бы кого-то предал.

– У меня есть для тебя подарок, – сказал коадъютор пару дней назад, когда они как раз заканчивали завтракать. Голос мужчины звучал суховато – вероятно, чтобы как-то оттенить сентиментальный смысл его слов.

«Дан-Энрикс» ощутил странное волнение, попробовав представить, о чем говорит его сеньор. До сих пор Крикс не слишком часто получал подарки, а тем более – от сэра Ирема.

Пока южанин размышлял, что это может быть, лорд Ирем уже встал из-за стола, прошел в другую комнату и через несколько секунд вернулся, держа в руках длинный меч. Даже простые ножны и прямая рукоять без всяких украшений не помешали энонийцу сразу же понять, что это не дешевое оружие. Глаза «дан-Энрикса» расширились.

– Возьми, – сказал ему сеньор. – Он твой.

Вардос взял меч, взвесил его в руке, зачем-то проверил ногтем остроту клинка… южанин наблюдал за ним в каком-то странном отупении. Из распахнутого окна в пустой и неуютный аулариум наставника влетал холодный и сырой осенний ветер. Стоять возле окна в одной рубашке было холодно, и энониец с удовольствием прикрыл бы ставни, но наставник Вардос не обращал на ветер ни малейшего внимания, так что энонийцу приходилось терпеть молча. Почему-то Криксу явственно представилось, как Нетопырь размахивается и бросает меч в открытое окно, и тот, прочертив серебристую дугу, падает на блестящую мокрую крышу главного скриптория. От таких мыслей Крикс похолодел. Если Нетопырю действительно придет на ум сотворить что-нибудь подобное, то меч останется на крыше до тех пор, пока стоит Лакон, поскольку вытащить его не сможет даже самый лучший скалолаз. А хуже всего то, что Вардос будет в своем праве.

К большому облегчению «дан-Энрикса», наставник все-таки вернул ему оружие.

– Я вижу, он неплохо сбалансирован, – заметил Вардос таким тоном, будто они вели светскую беседу о достоинствах столичных оружейных мастерских. – Будьте любезны, вытяните руку… да, вне всякого сомнения, баланс отличный. Я давно не видел такого прекрасного меча. Обидно только, что достался он несдержанному олуху. Не опускайте руку, пока я не разрешу.

– Сколько я должен его держать, наставник? – спросил Крикс. Он уже слышал о подобном наказании от Арклесса – тот утверждал, что оно было изобретено, когда Гвидарикс подписал эдикт о запрете на телесные наказания в Лаконе. Ученики, которым приходилось испытать это на своей шкуре, потом утверждали, что предпочли бы отскрести песком все грязные котлы на кухне или подмести дорожки вокруг всех построек Академии. Оставалось только радоваться, что наставник не вручил ему утяжеленный тренировочный клинок с залитым внутрь лезвия свинцом.

– Там посмотрим, – сказал мастер легкомысленно, раскладывая какие-то бумаги на столе. И, оценивающе посмотрев на юношу, добавил: – Пожалуй, я прикрою окна. Здесь слишком прохладно.

От такого проявления заботы настроение у Крикса окончательно испортилось. Если Мастер-со-шрамом счел необходимым позаботиться о сквозняках – значит, он собирается держать его здесь до тех пор, пока Крикс будет способен стоять на ногах.

Ничего страшного, – мысленно успокоил себя Крикс. – Это всего лишь меч.

К тому же – лучший меч из всех, какие он когда-либо держал в руках.

Когда оруженосец коадъютора испытывал достоинства своего нового оружия во дворе Адельстана, клинок рассекал воздух с еле слышным шелестом и казался гораздо легче, чем полагалось при его размерах. У «дан-Энрикса» никогда раньше не было настолько же удобного оружия. Когда он поделился этой мыслью с Иремом, тот рассмеялся.

– Я надеюсь! Его делали нарочно для тебя и подогнали точно по твоей руке.

– Но я не помню, чтобы кто-то снимал мерку, – возразил южанин.

Коадъютор закатил глаза.

– Я подбирал тебе мечи последние четыре года , Рикс. Поверь, я безо всяких дополнительных замеров мог сообщить своему оружейнику необходимые детали.

Крикс подумал, что этот клинок очень похож на меч самого коадъютора, Эйсат, разве что тот несколько шире и длиннее. Вдоль клинка шли два широких желобка, а сталь казалась светлой, будто бы прихваченной поверху серебристым инеем.

– Я назову его Эльбрист – «Серебряный», – решил «дан-Энрикс».

Коадъютор выразительно прищурил светло-серые глаза.

– Тебе не кажется, что называть на древнем языке обычный новодел – претенциозно и довольно глупо?..

– Ну, вы ведь свой меч тоже назвали «Эйсатом», а не просто «Льдистым», – заметил «дан-Энрикс».

Коадъютор усмехнулся.

– Крикс, оруженосцу не к лицу говорить сюзерену «а вы-то сами!». Но если уж мы об этом… Я тогда был всего на несколько лет старше тебя самого. Было бы просто удивительно, если бы я придумал имя для меча, не прибегая к Древнему наречию. А рядом, как назло, не оказалось никого, кто посоветовал бы этого не делать… И кстати. Ты, наверняка, об этом не задумывался, но на старом аэлинге «Льдистый» будет не Eysat, а просто Eist. Признаю твое превосходство: ты хотя бы не ошибся в переводе.

Энониец с трудом заставил себя сохранить серьезность. Может быть, сэр Ирем прав насчет нового имени его меча, но энонийцу не хотелось ничего менять. Если «Эльбрист» и впрямь звучит претенциозно, то он это как-нибудь переживет.

Еще раз посмотрев на светлый, будто бы отлитый изо льда клинок в своей руке, Крикс все-таки задал Ирему занимающий его вопрос.

– Почему вы решили сделать мне такой подарок, монсеньор? Он должен стоить прорву денег.

Ирем отмахнулся, словно ему не хотелось обсуждать такие пустяки.

– Я заказал его в тот день, когда мы вернулись из Каларии. Тот меч, который ты привез с войны, больше похож на кирку. Я не знаю, где ты его раздобыл, но он гораздо тяжелее и длиннее, чем необходимо с твоим ростом и комплекцией. Мне подумалось, что человек, который дважды спас мне жизнь, заслуживает лучшего – хотя, конечно, ты неплохо приспособился сражаться этим своим… заступом. Могу ли я надеяться на то, что хоть теперь ты от него избавишься?

– На самом деле, он не так уж плох, – вступился за свое оружие «дан-Энрикс». – Раньше это был меч Лат-Гира, знаменосца «Бешеного принца».

– Ну, тогда оставь его на память, только перестань везде таскать с собой.