Александр Зайцев - Слово и Чистота: Отблеск

«Где, где? В…!!!» – тут же промелькнуло у меня в голове с учетом того, что мне известно о скором Конце, вполне, кстати, здравая мысль. Но, разумеется, вслух я это не сказал. Вместо этого обвел взглядом аудиторию, задержался на развешанных по стенам плакатам.

– С учетом того, что вы сказали «где я вижу будущее», а не «каким я его вижу»… – стараясь скрыть свою нервозность, отвечаю на вопрос. – И учитывая ваш выбор аудитории астрономии для данной лекции, то я позволю себе сделать вывод…

– Я рад, что ты умеешь думать и к тому же наблюдателен, – прервал меня лектор. – Но я спросил твое личное мнение и жду именно его, а не твои выводы на основе наблюдений. Итак, Изао Вальян, каков же твой ответ?

– Я с вами согласен, господин лектор, – киваю, стараясь выдержать тяжелый взгляд юного преподавателя. – Будущее человечества там… – Моя ладонь указывает на плакаты.

– В космосе?

– Во вселенной.

– Любопытное уточнение. – Взгляд преподавателя стал еще более внимательным, острым, словно нож. – Поясни.

– Земля – это только колыбель, но нельзя же вечно жить в колыбели, – выдержав этот взгляд, отвечаю ему словами Циолковского, который не рождался в этом мире.

– Какое емкое выражение. Кто это сказал? – удивился доктор астрофизики, явно не ожидая подобных слов от вчерашнего школьника.

– Я… Только что. – А что я мог еще ответить, не соврав?

– Интересно, – протянул молодой лектор, продолжая наблюдать за мной. – Случайно Мелани Вальян тебе не родственница?

– Мама. – Откуда он знает мать Изао?

– А! – Он улыбнулся, будто найдя для себя ответ. – Тогда мне понятно, откуда подобные поэтичные сравнения родились в твоей голове. Надо сказать, очень живописное сравнение. Земля как колыбель… Я запомню. И нет, я не знаком с твоей матерью, но прослушал пару ее лекций по культурологии в свое время. Видимо, тебе от нее достался талант к выражению мыслей яркими образами. Можешь сесть. – Как только я опускаюсь, он продолжает. – Кто из присутствующих считает также?

Все парни подняли руки практически без раздумий, а вот Клэр и Майя остались сидеть неподвижно.

– Майя Гримм, – тут же переключил на нее внимание Габриэль Мустьель, – а каков будет ваш ответ? – Вот вроде нет в местном языке акцентированного выражения, разделяющего понятия «ты» и «вы», но сразу понятно по интонации, как к тебе обращается собеседник. И это «вы», по отношению к Майе было легко выделить. Наверное, это проявление сословных приличий, как-никак она все же официальный рыцарь.

Майя поднялась со своего места.

– Прошу меня простить, но я не думала над этим вопросом. – В ее голосе нет вызова, только усталость. – Как-то не было времени, – пояснила она.

– Так подумайте сейчас, – открыто и приглашающе улыбнулся ее словам лектор. – Мы подождем.

Видимо, Майя серьезно подошла к задаче и крепко задумалась, почти на минуту. А затем оглядела аудиторию, задержала взгляд почему-то на мне и тихо произнесла.

– Я не вижу будущего человечества…

– Кхм… – Подобный ответ был неожиданным не только для меня, но и для лектора. У того, несмотря на отличное умение держать лицо, от этих слов даже улыбка исчезла. – Вы, как Рыцарь Излома, что-то знаете, недоступное остальным? – все же уточнил Габриэль.

– А? Что? – удивилась Майя. – Прошу меня извинить, не подумала, что мои слова могут быть истолкованы так. Нет, это просто личное мнение. Будущее, прошлое… Для меня куда важнее настоящее. Я имела в виду только это.

– Я вас понял, можете сесть, – махнул рукой граф Рунарский, скорее всего при этом мысленно вычеркнув Майю из тех, кто согласится на его предложение.

Взгляд лектора заметно потяжелел, когда он перевел его на вторую девушку в аудитории.

– Клэр Айлек, ты также не подняла руки, значит ли это, что ты не согласна со словами Изао?

Рыжеволосая бодро вскочила со стула.

– Меня больше интересует не будущее человечества как такового, а будущее меня лично и близких мне людей, – она совсем по-детски шмыгнула носом и продолжила: – Меня привлекают сложные задачи и интересные вызовы, а не абстрактные размышления. Видимо, я куда более приземленный человек, нежели Изао, – она кивнула в мою сторону.

– Ты четвертая по тестам во всем университете и уступаешь из присутствующих здесь только Майе Гримм и Изао. – От этих слов лектора все парни повернулись к девушке со смешными хвостиками, в их взглядах читалось разное: от легкого удивления, до небольшой доли ревности. – Так что про сложные задачи ты права. Что же, я тебя услышал, можешь сесть.

Не знаю, какой план на разговор был у молодого лектора, но скорее всего этот план только что пошел крахом, и он задумался. Ненадолго. После чего вышел из-за кафедры, подошел к первому ряду и сел на край стола.

– Космос…

Габриэль умел говорить, и сейчас его слова лились, словно завораживающая мелодия. Его речь гипнотизировала. Граф был явным фанатом внеземелья, он буквально горел этой темой, полыхал, и это передавалось тем, кто его слушал. Оборотень с ученой степенью рассказывал о своем видении будущего и о том, как это видение конфликтует с нынешним застоем в развитии космической отрасли. Застоем не столько в Новильтере, сколько вообще на планете.

Я в этом, кстати, был с ним полностью согласен. Этот мир в данном аспекте изрядно отставал от моей Земли. Здесь не летали на Луну, не запускали исследовательские станции к дальним планетам. Тут не было ничего похожего на орбитальный телескоп Хаббл или МКС. Уверен, даже я знал об астрофизике больше, чем сидящий на крае стола молодой доктор наук. Четыре месяца, которые провела моя съемочная группа в Андах, а точнее в Паранальской обсерватории, не прошли для меня даром. Сколько я тогда наслушался о темной материи, о межгалактическом газе, о сверхмассивных черных дырах, о теориях плоской, выпуклой или, наоборот, вогнутой вселенной и прочем.

Граф говорил более получаса, иногда задавая наводящие вопросы, чтобы поддержать интерес и вовлечь студентов в дискуссию. Почти на самом интересном месте рассказа он прервался, его глаза блеснули внутренней сталью, и Габриэль резко сменил тему:

– Три месяца назад мы закончили геологоразведочные работы на полуострове Мойс. – Моя память подсказала, что этот полуостров, расположенный на территории Новильтера, в форме узкой дуги выдавался далеко в океан, протягиваясь ровно до экватора. – Вскоре там начнутся работы по закладке нового стартового стола. Достаточно крупного, чтобы позволить запускать ракеты тяжелого класса. Да, вы правильно поняли, на самом верху принято решение: Новильтер вступает в новый виток космической гонки. Считается, что наша страна далеко не последний игрок на этом поприще, как-никак мы запускаем почти четверть спутников связи. Но на самом деле, после того, как Франция в своей колонии на Куру заложила космодром, мы рискуем сильно отстать. Отстать безвозвратно… Новый стартовый комплекс должен не позволить этому отставанию произойти. Франция начинает космическую гонку на новом уровне. Они обещают через пятнадцать лет доставить человека на Луну… – Граф поморщился, произнося эти слова. – Герцог считает, что в этом должны быть первыми мы. Только так и никак иначе.