Тери Ли - Виридитерра: начало пути

Ноа еще вчера приметил открытую террасу, которая отлично проглядывалась через стеклянную стрельчатую дверь с противоположной стороны от кровати парня. Тогда он не решился выйти и осмотреть окрестности – плохо себя чувствовал после испытания. Но парню стало легче, и больше ничего ему не мешает выйти на террасу.

Ноа медленно встал с кровати, которая предательски заскрипела, он огляделся по сторонам – никто не проснулся. Под кроватью Ноа нашел свои ботинки, наспех обулся и, стараясь двигаться бесшумно, подошел к двери. Парень – осторожно, без лишнего шума – открыл дверь и покинул лазарет.

Небо горело и напоминало Ноа волосы эльфийки Эли. Темно-синий небосвод растворялся в ярких теплых цветах – оранжевом, красном, желтом. Тьма уходила медленно, будто бы нерешительно, не желая расставаться с властью над землей.

Терраса представляла собой открытую прямоугольную площадку длиной метра четыре. Каменная изгородь по краям была почти полностью скрыта под густыми зарослями растений.

Ноа подошел к краю террасы и осмотрел утренний Хэксенштадт. Внутренний двор школы, хоть и не был полностью безлюден, выглядел еще прекраснее, чем Афины. Первые солнечные лучи освещали каменные строения и те отбрасывали резкую тень на брусчатку.

Прохладный утренний ветерок обдувал парня, но у него совсем не было страха заболеть. Ноа хотел постоять еще немного и посмотреть на Хэксенштадт – другой, не тот, который ему довелось увидеть вместе с Осо и Энгстелиг. Этот Хэксенштадт был словно закадровым, труд рабочих был тем, что вряд ли бы заинтересовало кого-нибудь здесь. А Ноа считал это занимательным: то, как устраивается и поддерживается Хэксенштадт, как кипит в нем жизнь, которая не связана с занятиями магией. За огородом виднелась четырёхэтажная башня из красного кирпича. Она возвышалась над всеми постройками, которые сейчас были в поле зрения Ноа, и этим привлекала внимание к себе. Она явно была возведена для охраны границ Хэксенштадта – Ноа мог разглядеть часовых, хотя издалека они были похожи на точки.

Воображение живо рисовало ему сюжеты из исторических фильмов, где отважные воины бегают внутри, поднимаются и спускаются по винтовым лестницам, чтобы занять боевые позиции. Ноа даже почувствовал запах пота и пороха, услышал крики главнокомандующего. В его голове это было также реально, и парень, с присущим ему юношеским максимализмом, представлял себя на месте одного из отважных воинов. Хотя бы в мечтах он мог побыть героем, сильным и смелым.

– Я тоже люблю эту террасу, – Ноа услышал из-за плеча знакомый мягкий голос. – Отсюда открывается красивый вид.

Парень обернулся, рядом с ним теперь стояла Эли, но смотрела она не на Ноа, а вдаль. Сегодня ее волосы были собраны в высокий тугой хвост, открывая тонкую бледную шею с россыпью милых веснушек. В руках девушка держала потертый временем свиток.

– Я… – сердце парня бешено стучало, а мысли в панике разбежались, и Ноа пытался согнать их в кучу и хоть что-нибудь сказать. Он понял, что молчит уже слишком долго, однако ничего не мог придумать, но тишину нарушила сама Эли:

– Я принесла расписание занятий, – Эли протянула свиток парню и, улыбнувшись, добавила: – Удачи тебе сегодня, Ноа Вайскопф.

Как только парень взял свиток, Эли быстро развернулась на каблуках и пошла прочь, пока Ноа стоял и просто смотрел на ее удаляющуюся фигуру. Эльфийка мягко ступала по каменному полу террасы – это была самая изящная походка, которую Ноа видел в своей жизни, – ее туфли не издавали ни единого звука, и создавалось впечатление, что Эли не идет, а изящно плывет по воздуху.

Он хотел ее остановить – сам даже не зная почему, – ему определенно нужно было сказать что-то еще, обронить хотя бы самую маленькую фразу, чтобы задержать ее, поговорить еще. Но Эли словно прочитала его мысли и, почти дойдя до двери, остановилась и снова повернулась к Ноа. Но ее взгляд снова был направлен не на него, девушка смотрела вдаль, на школьный огород.

– Там, по соседству с папоротниками, растут ночные лилии. Когда они цветут, лепестки начинают светиться фиолетовым цветом. Говорят, что, если прислушаться, можно услышать, как эти цветы поют. Правда, это всего лишь глупая легенда, – Эли зарделась, словно сказала какую-то глупость, а потом кивком указала вдаль. – Они зацветают лишь тогда, когда чувствуют кровь и смерть. Невероятно прекрасные и кровожадные цветы.

Парень, возможно впервые за все время, посмотрел Эли прямо в глаза. В них одновременно читались такие чувства как грусть, усталость и вместе с тем надежда. Ноа очень хотелось что-нибудь ей сказать, поддержать эльфийку, но он словно оцепенел и как завороженный не мог отвести взгляда от ее зеленых глаз. Он знал, что это банально, глупо, но в них он видел всю красоту бескрайних зеленых лесов, тайных, прекрасных и вместе с тем опасных.

– Почему ты вдруг заговорила о лилиях? – вырвалось у Ноа.

– Потому что я всегда хотела на них посмотреть, – ответила она, улыбнувшись самой прекрасной улыбкой, которой Ноа доводилось видеть.

– Но почему ты заговорила об этом со мной? – Ноа словно цеплялся за соломинку.

Она на секунду задумалась, словно думая, что он шутит, ведь она говорила очевидные – для нее – вещи.

– Я слышала о тебе, Ноа Вайскопф. Ты здесь чужой, но вернуться ты не можешь. Новый мир, должно быть, пугает тебя, и я подумала, что стоит рассказать тебе о чем-нибудь по-настоящему прекрасном.

Эли кивком попрощалась с ним и, быстро развернувшись, удалилась, а Ноа так и остался стоять, думая, что неважно, насколько прекрасны эти цветы, ведь Эли их в любом случае их затмит.

Когда девушка скрылась из виду, парень опустил глаза на свиток. На первый взгляд в нем не было ничего необычного и магического, но стило только Ноа его развернуть, как старый свиток превратился в карту Хэксенштадта, на которой красными крестиками были отмечены места, где парень должен был сегодня появиться. Над крестами мелкими аккуратными буквами было написано время, название предмета и имя преподавателя.

Если верить этой карте, в восемь у Ноа был вводный урок, который проводила Эсмеральда Дарксон.

Парень не знал, который сейчас час, но опаздывать ему уж очень не хотелось. Он, не отрывая взгляда от свитка, направился к выходу.

Ноа терпеливо следовал, сверяясь со свитком, и вышел из лазарета в широкий пустой коридор. Эльфиеек и других постояльцев школы не было видно, возможно, они все находились в других помещениях, которые были скрыты от Ноа тяжелыми дубовыми дверьми. Человечек все вел и вел парня, сначала на лестничный пролет, затем по двору Хэксенштадта.

Двор Хэксенштадта был огромным. Выйдя из здания лазарета, парень взглядом уперся в трехэтажное серое кирпичное здание, из которого размеренной походкой вышел Леон. Мужчина улыбнулся Ноа и помахал ему рукой: