Егор Румянцов - Судьба эскаписта

– Есть кто живой? Эй! – Дориан постучал в дверь. Ему никто не ответил.

– Дружище, может это охотничий домик? – Альварес стоял рядом и переминался с ноги на ногу.

– И на кого здесь охотится, а? На птичек? Так живности и вокруг деревень хватает, – возразила Лили. – Зачем лезть в такие дебри из-за пары уток?

– А откуда они брёвна взяли для дома? Вокруг леса нет. Не с собой же перли по оврагам и ручьям? – задумался Дориан. – Чего-то здесь не сходится. Все будьте начеку.

– Так берёз может нарубили? – невозмутимо предложил Альварес.

– Ага, ты уж скажешь! – ухмыльнулась Лили. – Сразу видно городского жителя. Берёза – твердое дерево, на дома не годится – тяжело обрабатывать и полно дёгтя, только на дрова и идёт. А местные корявые берёзы, наверное, и на дрова не сгодятся.

– Лили, ты говорила, что давно здесь овец пасли. Может домик с тех времен?

– А что? На пастушью хижину похоже, может так и есть. Хотя откуда они брёвна приволокли, так и непонятно?

– Ладно, я вхожу. – Дориан ещё раз постучал, затем дернул дверь. Та не поддалась. – Альварес, подсоби-ка.

– Легко!

Под напором двоих приключенцев дверь быстро сдалась, и команда вошла внутрь.

– [Luminis]! – с кончика пальца Дориана слетел и завис над головой маленький светящийся шарик. Простое базовое заклинание, некий магический аналог факела, позволяющее добавить неподвижный источник света, использовалось повсеместно всеми, кто хот как-то умел колдовать.

Тусклый бело-зелёный огонёк озарил внутреннее пространство. Интерьер хижины оказался крайне неоднозначным. Наряду с вполне ожидаемыми скамьёй, шириной в две доски, типичным квадратным столом и простеньким стулом, внутри находилась маленькая железная печь – такие ни пастуху, ни охотнику не по карману. На печке же лежала совершенно обычная аккуратная чугунная сковорода, и в ней две ложки: большая и маленькая и даже настоящая вилка. По стенам размещались несколько примитивных полочек с керамическими коричневыми горшками разной величины. Какие-то засушенные травы, вениками висящие на верёвочке. Прочая вполне обычная и уместная утварь. И в то же время на длинном толстом гвозде, торчащем из стены, крепилась изящная масляная лампа, украшенная завитками цвета латуни. Самым бросающимся в глаза предметом оказался трёхъярусный стеллаж, полностью заставленный книгами. Большой слой нетронутой пыли говорил, что хижиной долго не пользовались.

– Может это был очень образованный пастух? – пошутил Альварес, проведя пальцем по столу.

– Или король всех охотников, – вздохнул Дориан. – Мое предположение, похоже, подтверждается. Хижиной давно никто не пользовался, я правильно говорю, Лили?

– Несколько лет эта хибарка пустовала точно.

Лили взяла с полки один из горшков, и теперь с интересом осматривала его. Затем поморщилась, и уселась на лавку, абсолютно не беспокоясь о пыли.

– Значит ночуем здесь. Всё лучше, чем под открытым небом.

– Вот это дело, дружище! Я пойду дров поищу, а то глупо таким агрегатом не воспользоваться, – южанин кивнул в сторону печки, а затем вышел на улицу.

Дориан хотел ему что-то сказать вслед, но передумал. Вместо этого он подошёл к полке, осмотрел её на предмет ловушек, и только после этого достал одну из книг, затем вторую. Заинтересовался, смахнул пыль. Книги очень пострадали от сырости, их страницы готовы были распасться в труху при неаккуратном прикосновении, но названия некоторых трудов можно было прочесть.

– Андреус Схоларий, «Мир магии» издание второе, исправленное и дополненное. Занятно… Аренарий-Восточник, «Семантика божественных знаков». Прямо классика. А это у нас Максимилиан Грано «Современная прикладная демонология». Великолепно!

– Демонология? – отозвалась Лили.

– Ага, да ещё и прикладная. За одну эту книжку можно попасть на костер. А вообще, если бы эти фолианты были в нормальном состоянии, за них можно было бы выручить приличные деньги у коллекционеров. Зачем гноить их в таком месте? Это ж просто варварство. Ничего не понимаю.

– Маленькая академическая библиотека по среди глухомани… Филиал кафедры университета на выезде. – Фрида тоже начала рыться в полке с книгами.

– Вот и я про это говорю. Мне всё больше кажется, что здесь прятался какой-то волшебник-диссидент, очень может быть, что ведающий в демонологии, а таких сейчас единицы.

– А чего же ему тут прятаться? – отозвалась Лили. На лице у неё отразилось беспокойство.

– Может наблюдал за неким полудемоном, живущим неподалёку?

– Чё?! За мной что ли?! Да быть не может! – Лили почему-то начала озираться по сторонам. Потом опять поморщилась и помассировала левое плечо.

– Вполне может, – согласилась Фрида. – Но, в любом случае, сейчас его здесь нет, так что точно не узнаешь.

– Да, повезло, что он магических ловушек не наставил… Чего у тебя с плечом?

– Да пустяки! Ушиблась в битве…

Дориан подошёл к запаниковавшей лучнице и, несмотря на протесты, бесцеремонно отодвинул её воротник. На месте левой ключицы зиял огромный синяк. Да и само плечо довольно сильно опухло.

– Ты чего?! – Лили испуганно отдёрнула руку Дориана и отодвинулась подальше.

– У тебя ключица повреждена. Ты что, целый день так шла?! Пей зелье.

– Всё нормально, на мне как на собаке заживает. Нечего тратить зелья на ерунду.

– Завтра у нас долгий переход, а за ночь оно ещё опухнет. Да и боль, наверно, адская. Пей, тебе говорят!

Дориан открыл рюкзак и достал оттуда бутылочку с красной жидкостью. Это была одна из тех микстур, которую они купили у аптекаря Себастьяна в Горгоне. Такие зелья ценились, поскольку позволяли заживлять довольно тяжёлые раны за минуты. Качественные зелья даже переломы могли лечить, хотя на срастание кости требовалось много больше времени. Однако, цена у подобных бутылочек кусалась больнее чем некоторые монстры, поэтому авантюристы берегли зелья лечений и пользовались ими только в крайних случаях, предпочитая просто брать в партию целителей и жрецов с соответствующими навыками.

– Не могу… – опустила голову Лили.

– Почему? – Фрида тревожно посмотрела на Лили.

– Мне с них плохо.

– В смысле?

– Менестрелька, я же демон, пусть и наполовину. Выпила я один раз такое, и лучше б не пила, потому что живот зажгло так, что хоть помирай. Тошнило потом два дня. И рана совсем не затянулась, только хуже стало.

Дориан поставил бутылочку на стол перед носом у лучницы:

– Пей. Плохо тебе сделалось потому, что горе-аптекари освящают зелья в храмах для повышения их свойств. Вот только Себастьян превосходный алхимик, с церковниками никогда не связывался – он в богов не верит, потому я у него и закупаюсь. С обычных дешёвых зелий мне тоже плохо, хоть и не так сильно, как тебе. Пей спокойно.