Виталий Останин - Граничник

– Врете!

– За словами следи, Стефан! Зачем мне тебя обманывать?

– Не знаю, но такого быть не может!

– Просто ты не понимаешь. Оружие и транспорт Стражей, которыми ты так восхищаешься, это крохотные осколки величия, которым владели люди. Самые малые и далеко не самые значительные.

– Если они были такие великие, чего ж их демоны перебили? – голос Стефана выдавал торжество, мол, а на это ты что ответишь, умный наставник? – А сейчас любой Страж с этими вот их осколочками легко десяток демонов победит!

– Великими люди были в делах, но в вере слабы, – вопрос мальчика был, можно сказать, каноническим, его задавал каждый будущий Страж. Как и мой ответ. – Мы же Врага разим не оружием, а верою и молитвой. Граничник выходит на бой вооруженный технологиями, но побеждает именем Господа.

– Ну это-то понятно!

Сколько я таких разговоров провел – не счесть. Сначала рассказы о прошлом, о величии, предшествующем концу. Затем закономерные сомнения детей. Ответы на вопросы. Снова сомнения, мои контрдоводы и доказательства. А потом история подлинного падения человеческой цивилизации, а не того, что в усеченном виде дается факультативно вместе с изучением Священного Писания.

– Остановимся на отдых, я тебе покажу кое-что.

– Что? – тут же заинтересовался Стефан.

– Видео.

– У тебя есть видео! – кажется, он умудрился подпрыгнуть в седле байка. – Настоящее?

– Настоящее, – я не стал добавлять, что это не развлекательные картинки на церковную тематику, которые им крутят по церквам и приходам в воскресные дни. И что ему вряд ли понравится смотреть на события трехсотлетней давности, как будто он стал одним из свидетелей конца цивилизации.

– А про что там? Про корабли, которые за твердь летают?

– И про них тоже.

Корабли там были, да. Красивые, сверкающие – настоящие памятники гению человека. И другие – взрывающиеся, горящие, кувыркающиеся мертвыми кусками металла в холодной пустоте космоса. И скрюченные людские фигурки, как крошки от хлеба, кружащиеся вокруг них… Открывающиеся по всем планетам и космическим станциям Разломы, орды демонов, реки крови, горы мертвых человеческих тел. Огромные города, превратившиеся в ловушки для миллионов людей…

Вообще-то рекомендуется показывать настоящую историю человечества на втором году обучения, когда психика кадетов уже подготовлена к принятию правды. Перед этим также ставят гипноблок на три последующих года, чтобы они не могли никому о ней рассказать. Потом он уже не требуется – к моменту выпуска молодые Стражи прекрасно понимают, о чем говорить допустимо, а о чем лучше молчать даже с матерью.

Но правила работают в обычных условиях. А в нештатных и поступать приходится сообразно. Так что на ближайшем привале я, тщательно контролируя процесс, передам картинки ужасного прошлого в мозг моего воспитанника. И буду следить, чтобы сердце его не разорвалось от ужаса. Впрочем, вряд ли ему это грозит – один раз в жизни он это потрясение уже испытал.

– Скорее бы! – протянул Стефан, ерзая в седле.

Я хотел было пожурить его за нетерпеливость. Но не стал – смысл? У него разум дитя, а ребенку положено быть импульсивным и нетерпеливым. Взрослея, а в его случае это очень быстро произойдет, он разучится удивляться.

– Пока едем, расскажи, как Святые Воины восстание подняли!

– Да ты же знаешь, чего рассказывать? В церквах о том постоянно твердят.

– Может, Стражи больше знают.

В уме ему не откажешь. И в умении анализировать. Страж, точнее любой посвященный Ассамблеи, знает значительно больше. Но рассказывать этого тоже нельзя. До показа образовательного видеоролика, который, к слову, Святые Воины и нашли. И который стал отправной точкой возрождения человечества.

– На привале, – отозвался я. И тут получил сообщение с дрона о движении в лесочке в трехстах метрах. – Сбавь-ка скорость.

– Да и так еле ползем…

– Сбавь!

Разрешение у камер разведчика было хорошее, но многого разглядеть не удавалось – мешала листва. Но в лесу кто-то был. Не зверь. Группа, от пяти человек и до Бог знает какого количества. Но вряд ли больше полутора десятков, иначе и шума бы они производили немерено.

– Правее возьми, – велел я, решив на всякий случай увеличить расстояние между нами и неизвестными. Может, там просто общинники прячутся или охотники, а может, и не люди это вовсе. – И расстегни правую седельную сумку. Пока просто расстегни, не суй туда руку! Когда прикажу, вытащишь оттуда пистолет. Но только по команде.

– Понял. А что там, Оли?

– Люди. Или не люди. Движение. Езжай пока, не надо давать им знать, что они замечены.

– А может…

– Молча поезжай! Я работаю!

В кои-то веки мальчишка решил отреагировать не обиженной мордашкой, а молчаливым кивком. Взрослеет щенок.

Люди в лесу, заметив, что гравицикл со Стражем чуть изменил курс и теперь пройдет в отдалении от леса, решили, что таиться больше нет смысла. И высыпали на равнину, демонстрируя самые что ни на есть враждебные намерения. Как я и предполагал, их было чуть больше десятка – двенадцать, если уж совсем точно.

Никакие это были не общинники. Теперь, когда они вышли на свет из лесу, я опознал в них сектантов. Обычных, в общем-то, людей, которые отринули Господа и выбрали службу Князю мира сего. Отличались они и внешне, явно копируя своих хозяев и покровителей. Крашеные или татуированные лица, большое количество амулетов и оберегов, самодельное оружие, все больше холодное, но у парочки я углядел арбалеты, а у одного – трубу ракетного гранатомета, которую он тут же принялся наводить на байк.

– Полный ход! – скомандовал я. Стефан без раздумий бросил рычаги управления вперед.

О том, откуда у отступников оружие из прошлого, я не думал. Не до того было. Вместо пустых размышлений я следил за гранатометчиком, ожидая, когда тот начнет прицеливаться. Модель я опознал сразу – простой и надежный комплекс с системой наведения. Он не оставлял и тени шанса, что сектант промахнется.

За секунду до выстрела, увидев, как загорелся зеленый диод системы захвата цели, я скомандовал Стефану:

– Прыгай!

Тот, судорожно сжимая рычаги управления, давил их вперед и не сразу отреагировал. Потом оглянулся, как если бы я сидел у него за плечом, сообразил, что там меня нет, и как-то сразу собрался. Сунул руку в седельную сумку и, оттолкнувшись ногами от упоров, выбросил свое тело с байка.

Доли секунды, пока сила тяжести и ускорение разносили в стороны человека и механизм, я молился, чтобы целью самонаводящаяся ракета выбрала байк. Он ведь крупнее, микроскопическим электронным мозгам снаряда должно казаться, что это и есть приоритетная цель. Если я ошибся, то эта мысль и станет для меня последней.