Игорь Байкалов - Последний

– А почему они просили не говорить об этом до моего совершеннолетия?

– Не все сразу.

Юноша кивнул. Что-то она утаивала и весьма существенную часть. Наверное, есть веские причины, но форсировать события не стоило, поначалу необходимо осмыслить происходящее. Подумать только, его родители – великие ученые. Какая гора с плеч! И занимались они чем-то очень интересным, раз передали Светлячка Александре.

– Должно что-то сохраниться, – сказал он. – Раскопки, записи в научных журналах – все, что угодно. Нельзя просто раствориться, не отставив после себя ничего.

– Конечно, – закивала головой Александра, – Клиан называл свое место работы Источником. Он говорил, что там находятся тайны происхождения нашей цивилизации. Когда все утрясется, мы обязательно найдем его и все узнаем…

Мир грустно улыбнулся. Он был удивлен, немного рассержен за вынужденные тайны Александры. Но теперь он точно знал, что его родители – не преступники, а великие люди, совершившие прорыв в научной мысли. И только трагедия не позволила им стать знаменитыми, а ему счастливым.

Сейчас он лежал на кровати, глядя на потолок и представлял, как сидит на табуретке рядом с отцом, напряженно размышляющим над очередной дилеммой. Вот Клиан удовлетворенно кивает головой и что-то заносит в тетрадь, откладывает перо. Его умный оценивающий взгляд скользит по только что записанным строчкам. Откинувшись на кресло, он с улыбкой смотрит на Мира. Стук в дверь. В открытом проеме виднеется фигура матери, подсвеченная сбоку дрожащим светом керосиновой лампы. «Мальчики, проголодались?» – спрашивает мама. «Да!» – одновременно кричат они, почувствовав сладкий запах яблочного пирога, приносящий тепло и мягкую грусть.

«Да», – вздохнул Мир. – «Все могло случиться именно так».

Возможно, что ему удалось бы понять смысл идей и продолжить исследования своих родителей, ведь и в математике, и в биологии он разбирался неплохо. Во всяком случае, Александра так говорила. Конечно, археология и культурология – не его конек, но и этому можно научиться. Вот только надо разобраться со Светлячком – единственным наследием его родителей. Что же это такое и почему к нему пока нельзя прикасаться? Когда же наступит тот момент? И что произойдет тогда?

Мир сел на кровати и отодвинул ящик тумбочки, в котором лежала единственная вещь: кожаный мешочек, а внутри – Светлячок. Александра сказала, что шарик почернеет через два месяца.

«Два месяца – не так уж и долго. Не то, что тринадцать лет… Можно потерпеть», – сказал себе Мир и, задвинув ящик, зевнул.

***

Казалось, прошло всего несколько секунд с тех пор, как Мир погрузился в сон, но странные звуки заставили его открыть глаза. Они доносились с улицы. Поначалу ему подумалось, что где-то неподалеку ведется собрание, и народ что-то бурно обсуждает. Почему и по какому поводу собрание он не сообразил, а звуки человеческих голосов становились все громче. Происходило нечто странное, но просыпаться ему не хотелось. И, тем не менее, Мир встал с кровати и подошел к окну. Увиденное заставило его мгновенно проснуться.

Десятки огоньков неумолимо текли по тропе в сторону их дома. Шум толпы нарастал, становился все отчетливей. Мир отступил не в силах поверить в происходящее. Его словно парализовало. Он завороженно смотрел, как горящая змея медленно и неумолимо приближается. Еще минуту, и жители деревни будут здесь. Наконец, он осознал, что следует делать.

– Бабушка! Бабушка, они идут! – прокричал Мир, вылетая из комнаты и устремляясь наверх, в спальню Александры. – Они идут! У них в руках факелы!

Юноша влетел в дверь и замер. Александра исчезла! Постель, конечно, не заправлена, но где же она сама? Толпа вот-вот ворвется в ворота и случится самое страшное: он потеряет единственного близкого человека и свой дом.

Мир перепрыгнул через поручни и, чуть не распластавшись на ступеньках, соскользнул по лестнице. Он мигом оказался на кухне. Жили они небогато, и в распоряжении имелись только два ножа. Мир не думал, что придется пустить их в ход. Он действовал автоматически, словно давно ждал этого момента и был к нему готов.

С той же скоростью Мир оказался в холле и чуть не столкнулся с бабушкой. Александра стояла в длинном платье и держала в правой руке револьвер. Складывалось впечатление, что не менее часа она стоит здесь и ждет нападения. Оставалось только хлопать глазами от удивления.

– Не высовывайся, – не терпящим возражения голосом сказала Александра. – Твое появление может только раззадорить толпу.

– Но…

– Я сказала, оставайся здесь! – отрезала она, открыла дверь и вышла.

Толпа уже сломала ворота и растеклась перед крыльцом. Мир осторожно приблизился к окну. Со двора вряд ли кто-нибудь смог бы его разглядеть. Всего против Александры стояло человек пятнадцать-двадцать. Большинство в руках держали факелы, у двух он заметил вилы и еще у одного что-то похожее на топор.

– Что вам нужно? – без тени страха в голове произнесла Александра.

– Соседка, долго мы терпели, пока ты занималась нечистым делом, – голос соседа Мир узнал бы из тысячи. Толпа одобрительно загудела, поддерживая мужика.

– Что это значит, Сник? Каким таким нечистым? Не ты ли в прошлом году купил у меня рассаду, когда град побил твой урожай? И не ты ли потом рассказывал, что я напустила на тебя какую-то порчу? Почему же ты не удосужился и пальцем пошевелить, чтобы хотя бы соорудить укрытие – в этом моя вина? – громко сказала Александра, твердо держа тяжелый револьвер наизготовку. Крестьянин потупил взгляд.

– Что ее слушать?! – прокричал кто-то из толпы. – Крарта все рассказал.

– Она пытается затуманить нам голову, – донесся голос какой-то женщины. – Ведьма!

Люди единой массой бросились к крыльцу – грянул выстрел. Кто-то неистово закричал. Ветер сдул пороховой дым, и перед взором предстала немая картина. Жители деревни в недоумении и страхе смотрели на одинокую пожилую женщину, которая снова взводила курок. На ступенях полулежал Сник и выл, держась за ногу. Двое мужчин придерживали его.

– Вы послушали слова одного монаха, и они напугали вас. Подумайте, с какой легкостью вас направили, а вы так легко поверили, испугавшись собственного страха. Клянусь, следующий, кто сделает хотя бы шаг, получит пулю в лоб. Я стреляю неплохо, и в барабане еще есть две пули. Я успею убить двоих. И будьте уверены, я сделаю это. Так кто следующий?

Люди в нерешительности переминались с ноги на ногу и переглядывались.

– Это мой дом и никому не положено входить сюда! И пока я здесь хозяйка так и будет! Мы покинем деревню завтра же, и вы больше нас никогда не увидите и не услышите. Всех устраивает такое соглашение?