Элеонора Девильпуа - Маги Гипербореи

К счастью, слуги, которых Арка встретила у следующих каналов, оказались более разговорчивыми. Да, их хозяин маг, и, насколько им известно, он никогда не жил в Напоке. Зачем девочке это знать? Ах, она ищет дальнего родственника… Разговор заканчивался этим расплывчатым объяснением, которое неизбежно вызывало у ее собеседников подозрения. Арка переходила с подвесных каналов на платформы и обошла, наверное, четвертую часть седьмого уровня, снова и снова повторяя одни и те же вопросы, но все без толку.

Около полудня девочка в изнеможении остановилась рядом с акведуком, закрытым для движения черепах, и вошла в разбитый прямо на канале ухоженный садик. Вверху, перпендикулярно каналу, протянулась крытая галерея, вся увитая цветущими вьющимися растениями. На воде величественно покачивались гигантские водяные лилии. Арка села между двумя колоннами, сняла обувь и окунула больную ногу в прохладную воду: колено снова распухло. Несколько любопытных рыбок тут же подплыли к ноге и стали щекотать кожу ступни. Беседку оплетали виноградные лозы, а справа от девочки висела большая спелая гроздь. Арка сорвала ее и принялась жадно поедать виноградины. По дороге она не заметила ни одного места, где можно было бы купить еды. Наверняка у каждого мага здесь свой личный повар.

На другом конце акведука сидели и болтали три юные девицы лет шестнадцати; они устроились прямо на ярко-зеленые листьях гигантских водяных лилий, и те почти не прогибались под их весом. Длинные платья девушек были украшены золотыми фибулами. В самом изысканном наряде щеголяла фигуристая девушка с густыми каштановыми волосами и подкрашенными голубыми глазами, которая с помощью маленькой кисточки мазала губы красной мазью. Худенькая блондинка, сидящая, скрестив ноги, на том же листе кувшинки, держала на вытянутых руках карманное зеркало и с завистью смотрела на баночку с мазью и кисть. На соседнем листе примостилась брюнетка с выступающим вперед и немного вверх подбородком и тоже окунала ноги в воду.

Арка не торопилась подходить к девицам и задавать вопросы о своем отце. Она еще не очень хорошо разбиралась в правилах поведения, принятых на седьмом уровне, но всегда и везде существует негласная иерархия между девочками тринадцати лет и шестнадцатилетними девушками. Требовалась очень веская причина, чтобы преодолеть взаимное равнодушие, которое они испытывали друг к другу. К тому же три подружки продолжали сплетничать с таким видом, будто Арки вовсе не существует, хотя она сидела всего в нескольких шагах от них.

– Нам уже пора идти, – сказала брюнетка. – Атрибуция скоро начнется.

– Ничего, у нас еще есть время, – ответила девушка с каштановыми кудрями.

Она закончила накладывать мазь, сложила подкрашенные губы бантиком, любуясь собой в зеркало, потом поправила собранный складками лиф своего оранжевого платья.

– Твой хитон просто чудо, Аспази, – восторженно проговорила блондинка.

– Ой, правда? – удивилась названная Аспази, одергивая подол. – Он же совсем простой, я заказала его у своего портного в прошлом месяце. Вообще-то, у меня полно старых хитонов, так что могу отдать тебе несколько, все равно они мне не идут, а ты без проблем в них влезешь, – добавила она, сочувственным взглядом окидывая плоскую грудь собеседницы.

Аспази причмокнула накрашенными губами и снова полюбовалась своим отражением, потом небрежно взмахнула рукой, позволяя подруге опустить зеркало. Блондинка положила зеркальце на лист кувшинки, подтянула одну ногу к груди, уткнулась подбородком в коленку и состроила недовольную гримасу.

– Ужасно, что придется выйти замуж ради возможности носить, что захочу, – пожаловалась она. – Мать никогда не позволяет мне самой выбирать наряды.

– Да, но, выйдя замуж, ты приобретешь новых родственников, и семейка твоего мужа примется следить за тобой, – заметила брюнетка, болтая ногами в воде.

– Нет, если я найду себе богатого мага с собственной виллой, – заявила блондинка с таким хитрым видом, словно до нее такая мысль никому в голову не приходила. – Одолжишь мне твой бальзам для губ, Аспази?

– Тогда у тебя есть все шансы выйти за старую развалину, – насмешливо сказала Аспази, протягивая подружке баночку с мазью и кисточку. – Молодые маги все равно что нищие, они все живут на шестом уровне или со своими семьями. Кстати, раз уж речь зашла о старых развалинах, вы знаете, что Эвриклея скоро выйдет замуж за главного архитектора?

– Не может быть! – воскликнула блондинка, тыкая кисточкой в баночку.

– Он был женат на ее кузине, но та умерла родами, так и не дав жизнь ребенку, – пояснила Аспази. Очевидно, возможность пересказать приятельницам свежую сплетню очень ее обрадовала. – Главный архитектор был очень расстроен, он ведь любой ценой вознамерился обзавестись наследниками перед смертью, а кончина его не за горами. В общем, он потребовал у семьи своей покойной жены предоставить ему новую невесту в качестве компенсации, и его выбор пал на бедняжку Эвриклею.

– Но это же ужа-а-асно! – вскричала блондинка, не переставая мазать губы краской.

– Эвриклея должна отказаться от этого брака! – поддержала ее брюнетка.

– Если она откажется, то рискует настроить против себя всю семью, и тогда не видать ей замужества как своих ушей, – возразила Аспази. – Представляете, каково это – остаться старой девой? Какой ужас. Кто же будет покупать ей хитоны?

Брюнетка подвигала своим выдающимся подбородком.

– Эвриклея могла бы работать, тогда получала бы золото, – предположила она.

Две ее подруги скорчили гримасы ужаса.

– Да кто же захочет опуститься на один уровень с плебеями, превратиться в старуху к тридцати годам и иметь мозолистые руки? – воскликнула блондинка.

– Я не имела в виду работу простонародья, – попыталась исправить свою оплошность брюнетка. – Она могла бы стать ученицей, как твоя сестра, Аспази.

– Пирра странная, – пренебрежительным тоном заявила Аспази. – Она страшная эгоистка, из-за ее нелепого решения стать ученицей вся семья встала на уши. Видела бы ты лицо отца, когда он узнал, что его доченька записалась на Атрибуцию. И все ради чего? Пять лет корпеть над книгами ради возможности работать всю жизнь? Какой в этом смысл? У нее же совершенно нет времени на себя, это невыносимо.

– По крайней мере, твоей сестре не придется выходить замуж, чтобы жить достойно, – возразила брюнетка. Было видно, что ей хочется оставить за собой последнее слово. – Возможно, однажды она даже войдет в Совет или…

– Скажешь тоже, – фыркнула Аспази, перекидывая длинные пряди волос себе за спину. – Даже став магом, она не сможет работать в Магистериуме, ведь она женщина – это против закона. И мать твердо намерена выдать Пирру замуж. Вы не представляете, как она злится, видя, как сестрица обходится с Ластианаксом, в то время как он становится такой выгодной партией… К счастью, в последнее время вокруг Пирры увивается Родоп, это дает матери хоть какую-то надежду.