Джордж Мариус - Хранители. Книга третья

– Вельсев Всемогущий, – прошептал Хананор. – Восо Оробас!

Лаборанты, услышав имя старца, стремительно упали на колени и положили обе руки на пол. Адамор растянулся вместе с другими на каменном покрытии. Магистр сложил когти на груди и почтительно поклонился.

– Хранитель, пусть ваши годы продлятся, – сказал он.

– Благодарю, – тихо ответил старец, что было удивительно при его фигуре, более могучей, чем Хананор. – Какому мальчику пронзил сердце Свет?

Магистр растерялся, не понимая вопроса Хранителя. Восо Оробас заметил замешательство магистра.

– Трон Всемогущего обеспокоен… Боль неизвестного мне юноши затронула Непоколебимого. Его безмерная любовь к своим детям прислала меня, – пояснил он.

Адамор встал с пола и поклонился на манер дяди.

– За двести лет это второй случай, когда Трон Всемогущего посылает меня лично, – заметил Хранитель.

– Принесите кресло Хранителю! – прикрикнул он лаборантам, не поднимающих голов.

– Благодарю, Хананор. Сколько лет мы не виделись, друг мой?

– Лет шестьдесят, наверное, Хранитель.

– Нужно вспомнить наши старые шахматные партии… Что за горе у нашего мальчика? – спросил он, посмотрев на Адамора.

– Человек…

– Человек? – удивлённо поднял бровь Хранитель.

– Человек, которого оба центра миров использовали, как носовой платок и выбросили на помойку, лишив жизни! – набрался смелости Адамор.

– И ты желаешь вернуть человеку жизнь? – продолжал удивляться старец, упирая на слово «человек».

– Я желаю восстановить справедливость! Нил выполнил всё, что они ему приказали или заставили сделать. И это их благодарность?

Хранитель, взглянув на Хананора, изобразив на лице гримасу, похожую на улыбку.

– У сегодняшней молодёжи нет ни капли страха к могущественным силам, способным перевернуть вселенную к верху дном.

– Это только у него, – поспешно заметил магистр. – Мой племянник – Адамор.

– Чем-то он похож на тебя, друг мой. Я думал сын.

– Нет, Хранитель. Я так и не завёл семью. Я воспитывал Адамора как родного.

– Прискорбно, Хананор. Но забота о ближних своих заслуживает награды. Кем тебе приходится этот человек? – обратился он к юноше.

– После матери и дяди больше всего в мире я люблю этого человека!

– Даже больше Трона?

Адамор попытался ответить, но старик остановил его.

– Я слышал твои проклятья…

Хранитель сделал паузу, размышляя.

– Что ж, любви нас учил Вельсев, в любви он нас создал… Трон Всемогущего дал мне право и силы вернуть исторгнутую душу, – сказал Хранитель. – Что ты можешь дать взамен?

– Свою жизнь! Большего у меня ничего нет, – не задумываясь, ответил лют.

– Это слишком большая цена, – старец покачал головой. – Трон не примет её.

Чёрный дым вырвался из картины и несколько секунд окружал Хранителя.

– Вы оба будете призваны на службу Трону, когда это станет необходимо! – строго сказал Восо Оробас, с трудом вставая со стула. Он опёрся на посох и сделал один шаг. – Ты даришь этому человеку жизнь, поэтому ты отвечаешь и вместо него. Вы согласны?

– Да, Хранитель, согласны, – ответил Адамор, кланяясь в сторону картины.

– Хорошо, покажите мне его.

Хананор с племянником отвели Хранителя к капсуле.

– Какое хилое, никчёмное тело, – покачал головой Восо Оробас. – Слишком много хрупкости и нежности вложил в них создатель.

«Как же он ошибается, – подумал Адамор. – Тело и душа человека вместе – твёрже камня».

– Парением Скалы и непоколебимостью Трона, тяжестью лавы из глубоких недр и лёгкостью дыма в воздухе, – мощным басом произнёс Хранитель, изумив окружающих. Стеклянная посуда в лаборатории зазвенела. – Призываю право, данное Вельсевом. Право на жизнь!

Восо Оробас сильно стукнул посохом о пол. Топаз ярко засветился, жаля глаза. Стены лаборатории содрогнулись. Разноцветные газовые смеси в сосудах почернели и загустели. Мощные потоки дыма бурля, направились по трубкам в капсулу. Со дна камеры поднималась раскалённая лава, а сверху на худое тело Нила полилась густая смола непроглядной черноты. Стекло капсулы постепенно мутнело и вскоре превратилось в зловеще блестящий обсидиан.

Адамор испуганно посмотрел сначала на Хранителя, а затем на дядю. Хананор заворожённо смотрел на старца, который, не обращая ни на кого внимания, громко читал заклинание на древнем забытом языке лютов, сотрясая всё подземелье королевского замка. Лаборанты снова лежали на полу.

Сосуды, из которых в капсулу шёл чёрный дым, взорвались, рассыпавшись на мириады осколков, растворившиеся в воздухе. Отяжелевшая обсидиановая капсула прогнула металлическую подпорку. Крепления конструкции не выдержали, и громадное чёрное яйцо упало на пол, растрескавшись.

Хранитель закончил читать заклинание и, обессилевший, опустился на стул, стремительно подставленный Адамором. Лют подбежал к окаменевшей капсуле. Он осторожно отделял толстые куски обсидиана, словно яичную скорлупу и складывал рядом.

То, что он увидел внутри, поразило люта. Он не знал, радоваться или горевать. Адамор, расширив глаза, взглянул на Хранителя.

– Я специально утаил второе условие Трона, поскольку не знал, как ты воспримешь. Это был решённый вопрос, – вновь тихо произнёс старик. – Трону не дано власти над человеческой плотью. Душа твоего друга теперь будет находиться в теле люта.

Адамор попытался раскрыть рот, но Хранитель, покачав посохом, продолжил:

– Ты любил не плоть этого человека. Ты любил его душу. Она там, не беспокойся. Вся память сохранилась. Хананор, друг мой, – обратился он к магистру. – За новорождённым нужен особый уход. Хотя возраст его не изменился, но первое время он будет как ребёнок.

Хананор лишь послушно поклонился в ответ. Хранитель встал, направляясь к раме.

– Я не знаю, когда он придёт в себя. Дайте ему время.

– Я буду ждать, – смог произнести Адамор, поднимая на руки из сломанной капсулы краснокожее тело люта с рогами, клыками и хвостом. Он с любовью посмотрел на лицо, в котором явно чувствовались черты Нила Спинера. Адамор прижался к его груди и услышал мерное сердцебиение. – Милый.

– Храни вас Вельсев, – сказал на прощание старик и медленно ступил одной ногой в ожившую картину.

– Спасибо, Хранитель! – крикнул в след Адамор. – Я не забуду нашего уговора.

Восо Оробас кивнул головой и исчез в глубине рамы.

– Уберите тут всё! – крикнул Хананор лаборантам, указывая на осколки камня и погнутую раму. – Обсидиан собрать и сохранить до последней крупицы. Если кто-нибудь из вас пикнет о том, что здесь произошло, превращу в жабу на остаток жизни!

Лаборанты засуетились, подчиняясь приказу магистра.

– Адамор, ты его так на руках до дому понесёшь? – засмеялся Хананор.