Алексей Федоров - Глаза богов

– Посмотри на скелет – он выполнен из дерева, а не минералов, как у большинства созданий нашего Мира. Их кожа похожа на ткань. Ты же знаешь, что первые ткани создавали из трав и перетёртой коры? – получив подтверждающий кивок Инка дух отражения продолжила: – Мышцы и связки, кожа, скелет, внутренние органы – всё имеет сходство с растительностью. У тряпочников не слишком большая скорость, если говорить стандартами богов, но для растения это всё равно весьма впечатляюще. Новая форма жизни привлекла много внимания. Я пыталась расшифровать их кровь, но… Я просто не нашла её. Их тела пропитаны соком, питательным раствором. ДНК? Они есть в их клетках, но это нельзя назвать ихором. Божественная кровь просто отсутствует в их плоти, что неудивительно, ведь для Великого Мира они являются демонами. Мы пытались вернуть тряпочников во Второй мир, чтобы постичь закон жизни, но это оказалось бессмысленным. К этому времени Сад Зла уже был мёртв. Клан Зендэ пытался воссоздать тряпочников, но все попытки завершились неудачей. Весь их прогресс – метод развития бутона из светоча. Форма жизни третьего порядка – большой прогресс для всего мира богов. Великий слепец крайне высоко оценил это достижение.

– Хочешь, чтобы я попытался добиться большего?

– Нет, Инк. Это слишком… нереально. Пока ты будешь работать в этом мире, развитие клеток тряпочников будет соответствовать привычным законам. Трава, деревья, цветы – всё это ты можешь получить, клонируя их, но не более того.

– А если совместить с методом выращивания бутона.

– Уже пытались и до тебя. Ничего не вышло.

– Тогда, – Инк сощурился, чувствуя, что ступает на запретную территорию, – как насчет вырастить тряпочников в моём микрокосме?

– Это, – дух отражения запнулась, оглядела Инка сверху донизу, – интересное решение. Получив что-то отличное от обычных растений, ты создашь опасный прецедент. В случае успеха из тебя выйдет удивительный истинный дракон.

– Зачем тебе это? – Инку не требовалось пояснять свой вопрос.

– Знаешь, что узник ценит больше всего? – мать-предок тихо вздохнула и сама же дала ответ: – Собственные цепи. Это – единственное, что действительно принадлежит ему. Не жизнь, не свобода – цепи. Я не хочу лишиться своих. В конце концов, он первый нарушил соглашение.

Дух отражения ушла прочь, не тратя время на объяснения. Инк смотрел на её спину сквозь закрывающиеся створки темницы титанов. Он испытывал странное сочувствие к этой узнице, но знал, что их пути ведут в разные стороны, даже если они оба выбрали дорогу мастеров божественной крови.

Повозка плавно покачивалась, двигаясь по мягкой земле. Молодая лошадь с трудом тянула на небольшой взгорок груз и двух седоков, но держащий вожжи старик Лагумма лишь улыбался, глядя на её покрытые пеной бока. Эссерт не мог понять этой его привычки. Он вообще многого не понимал, когда дело касалось Второго мира. Его первый и пока единственный знакомый не слишком то помогал в этом деле. Потемневшее от загара лицо Лагуммы было покрыто глубокими складками. Назвать это просто морщинами у Эссерта язык бы не повернулся. Словно на болезненно худого старика натянули слишком большую кожу. Сухие узловатые пальцы слегка сгибали вожжи из грубой кожи. Эта картина вызывала недоумение. Эссерт успел подержать их в руках – материал был упругим, как гибкая сталь. Бывший бог-зверь не мог также легко мять невзрачные на вид полоски. Сила в руках старика вызывала уважение и некоторую опаску.

Отправляясь в нулевой мир Эссерт не предполагал восхождения по драконьему ожерелью, поэтому о нумерованных мирах почти ничего и не знал. Ему было известно, что первая жемчужина носит название мира Мнимых драконов, но из-за Де Монтье он проскочил его всего за пару дней. Этот безумец гнался за ним до самых врат во Второй мир. Положа руку на сердце, Эссерт и не собирался задерживаться в Первом мире. Слишком недружелюбное пространство и особой силы там не получить – не тому, кто раньше носил гордое звание бог-зверь.

– Подай воды, – попросил старик. Эссерт протянул ему деревянную бутыль. Глядя на то, как старик делает несколько крупных глотков, Эссерт нахмурился.

– Не пей много. Судя по длине очереди, в город мы попадём не раньше вечера, а ручьёв поблизости я не вижу.

– По другую сторону города, за теми холмами, есть река. Где ты видел крупные поселения вдали от воды? На вид взрослый, а ведешь себя как несмышлёныш, – старик покачал головой. В его жесте не было осуждения – только удивление пополам с любопытством. В мире богов жизнь не привязана к воде. Объяснять это Эссерт не собирался. Кто знает, как здесь отнесутся к его происхождению. – Хотя сырую воду пить – дураков нет. Да и очередь не про нас. Плотников в нашем мире уважают.

Эссерт промолчал. Уклон поменялся, и лошади стало легче идти. Пологий бок холма был недостаточно крут, чтобы стать очередным испытанием для животного. Лошадь радостно всхрапнула и, кажется, даже стала наслаждаться дорогой. Город впереди был обнесён высокой деревянной стеной. На глаз, она была почти так же высока, как превращенный в лирса Инк Фейт. Воспоминание о свершенной мести наполнило Эссерта удовлетворением и покоем.

Чем ближе к городу, тем шире становилась полоса дороги, а дальше ещё дальше, в нескольких десятках метров от ворот, вливалась в крупное пятно утоптанной земли без единой травинки. Лагумма потянул вожжи в сторону, направив лошадь левее, в объезд длинной цепочки людей на крытых повозках. Крайний человек в очереди приветственно помахал рукой. Один из людей забрался на свою повозку, приложив руку козырьком к глазам. Стоило незнакомцу рассмотреть груз в телеге, как он тут же спрыгнул и что-то крикнул на своём тягучем языке. Эссерт хорошо его расслышал, но понять не мог. Не зная местного языка он мог общаться лишь на близком расстоянии, используя голос сознания.

Все люди в очереди были одеты просто, даже бедно – длинные рубахи и штаны на завязках из грубой ткани. На ногах – кожаные полусапожки или сандалии из тонкой лозы. Наряды не броских цветов, но Эссерт успел убедиться в их прочности. У него был такой же – подарок от старика. Люди суетливо выглядывали из-под навесов своих повозок. Дети смотрели с любопытством, но взрослые выглядели испуганными и бледными. Пока Лагумма ехал мимо они с явной опаской косились на повозку. Некоторые даже пытались отодвинуть свои телеги ещё дальше в сторону, нетерпеливо понукая быков или лошадей.

– Кажется, мы доставили проблем, – Лагумма издал хриплый смешок, отводя лошадь ещё левее, к самому краю дороги.

– Это не похоже на уважение, старик, – Эссерт в который раз словил себя на нежелании называть чужое имя. Сила бога ушла, а привычки остались. – Тебя сторонятся, как заразного.