Екатерина Оленева - Простая смертная

Слава тебе господи, я на месте. Но взглянув вверх, испытала желание мерзко визгнуть. Площадь и люди колыхались под нами где-то на уровне третьего этажа, а опора была сомнительной. Кое-где торчали шипастые шипы с перепончатой стеночкой между ними, мышцы под ягодицами ходили ходуном при каждом движении.

Что-то зазвенело над моей головой.

– Перекиньте цепь через вашу талию, принцесса, – весёлым голосом велел мне мой законный повелитель.

Он хотел, чтобы я пристегнулась? О, какая замечательная идея. Я проворно несколько раз обмоталась цепью, протянув свободный конец ему.

Что-то щёлкнуло.

Я испытывала возбуждение сродни тому, какое бывает, когда решишь прокатиться на жутком аттракционе, немного интересно, и весело, и очень страшно.

Площадь внизу казалось высокой. Я кое-как пристроилась между двумя шишковидными наростами и ухватилась обеими руками за шипы.

– Готовы, сударыня?

Я не стала отвечать, поскольку мой ответ всё равно ничего не значил.

– Лети! – громко скомандовал Эвил.

И в тот же момент площадь резким толчком ушла вниз – дракон поднялся на свои мощные лапы. А потом двинулся вперёд.

Его спина под нами резко ходила ходуном с такой силой, что я болталась, как отвалившаяся гайка в стиральной машине при отжиме, во все стороны.

Я боялась летать на самолётах. На самолётах, Карл! А там всё плавно, и мягко, и с ремнём безопасности, и от пейзажа вокруг тебя отгораживают стены. И самолёт не орёт как сумасшедший бегемот. Нет, он ревёт, двигатели и всё такое, но как ревел дракон…

Я сожалела о памперсах и хотела умереть. Быстро. Раз всё равно неизбежно, то зачем зря долго мучиться? Пошлите мне боги быструю и не позорную смерть.

Меня сейчас стошнит, если мы не перестанем болтаться.

С последним заячьим прыжком тварь, наконец-то воспарила в небо. Земля ушла из-под нас и плавно поплыла в сторону. В лицо ударил ветер, с такой силой, что охладил всё разом – и щёки, и желудок, уняв тошноту.

Вцепившись в несчастного мужа с такой силой, что, весьма вероятно, уже стала вдовой и не заметила, я зажмурилась.

– Вы в порядке? – с силой проорал он.

– Чёрта с два я в порядке! – проорала я в ответ.

– Ничего, скоро привыкнете. Ещё понравится.

Но он ошибся. Сильно ошибся. Мне не нравилось от слова совсем! Я изобрету самолёт, поезд и ракету в этом мире, сделаю всё, что угодно, чтобы больше никогда – никогда! – не летать на драконах.

Это страшно.

Нет. Не так.

ЭТО СТРАШНО!!!

Представьте себе, что вы на высоте облаков вдруг решили покататься на американских горках во время прохода зоны турбулентности. Несколько минут скользите плавно, почти парите и начинаете привыкать, получать удовольствие. Тут дракон начинает работать крыльями, и вы как будто ныряете в воздухе, вверх-вниз, вправо-влево, на огромной скорости, а потом снова – плавно, мягко, как перышко. Привыкли? Снова – дикая болтанка.

А под вами море. Вода, куда ни взгляни. Ни островка, ни клочка земли. И если дракон вдруг устанет, или собьётся с курса, или…

Жить хочу! Я слишком молода. Мне ещё первую брачную ночь обещали!

В тот момент, пока мы летели, путешествие казалось бесконечным. Не было конца ни морю, ни небу. Но потом, когда я оглядывалась назад, пришлось признать, что весь перелёт не мог занять больше пары часов. И так высоко, аж в облака, мы забрались лишь один раз и тут же спустились. Не берусь судить, был ли в этом высоком подъёме какой-то смысл, или жених хотел попонтоваться и показать, какой он крутой, вон как круто да высоко берёт.

Как это часто бывает, я понты не заценила. На мне, кроме шелков и драгоценностей, да ещё тяжёлой цепи, которой меня прицепили к спине дракона, ничего не было. Все эти красивые побрякушки, увы, не соболиные меха, а на такой огромной высоте и правду очень холодно. Как зимой на улице. И это при том, что сам дракон был горячий, я будто на печи сидела. Но попробуйте-как выкатиться в шёлковом платье на горячей печке да в двадцатиградусный мороз, представьте, что печка всё время ходуном под вами ходит и вы получили приблизительно мои ощущения в тот момент.

Но с другой стороны мороз и усталость притупили чувства, даже в сон потянуло. Но в этот момент мы начали быстрое снижение.

Вообще-то обзор на огромном драконе не слишком широк. Справа-слева крылья, сзади получше, но сидеть, вывернувшись назад неудобно, а впереди рога на голове, это, не считая спины мужа – в общем, даже полюбоваться красотами пейзажа, если таковой имелся, была не судьба.

Все же я сумела увидеть город и с любопытством разглядывала его ещё издалека, когда он только появился на горизонте. Он начинался от самого залива, где море углублялись полукруглой подковой в сушу.

Одной своей стороной город упирался в море, другая – была окаймлена горами, а за ними, насколько я смогла увидеть в своём ограниченном обзоре, колыхалось зелёное море травы, высокой, наверное, людям по пояс, по которому с трёх сторон тянулось несколько дорог – в средневековье их величали королевскими трактами.

Со стороны птичьего полёта, когда удавалось выглянуть из-за плеча принца Эвила, можно было насладиться видом ярких дворцов из дорогого мрамора или материала попроще – белого и красного камня, но и те, и другие утопали во дворцах. Из кирпича были выложены и купеческие склады, но дерева в городе было больше. Из дерева выстраивали большинство домов, гостиницы, таверны, бордели. Всё это стояло к друг другу очень тесно, словно лепилось друг на друге. Здания разделяли дороги, в кварталах побогаче обсаженные деревьями, а в тех, кто победнее и трущобах даже деревьев не было.

Проносясь над пристанью и большим рынком, миновав несколько кварталов, мы начали снижаться, направляясь к величественному, монументальному, роскошному дворцу, перед которым, что я покинула в Оруэле, казался маленькой трёхкомнатной квартиркой в городе перед особняком на пятьсот квадратов.

Величественные ворота открывали доступ к сердцу замка всем, кто не летит сверху.

Дракон, опускаясь, издал уже слышимый мной несколько раз клёкот-вой. Когда сидишь на звере верхом, этот звук ещё мощнее, будто под тобой колонка с сабвуфером включённая на полную мощность.

Мы приземлились в центр огромного двора, заполненного людьми до отказа. У меня плохо гнулись руки и ноги, и я не скатилась кубарем вниз только благодаря тому, что принц поддержал меня, пока платформа-крыло опускала нас на землю.

Впереди всей толпы стояла высокая женщина, с ног до головы закутанная в красный шёлк. Лицо её было завешено на восточный манер, оставались свободными только глаза, которые сверкали как у ведьмы-Шахерезады из мультика про трёх богатырей – ярко-огненные, чёрные, густо подведённые на египетский лад.