Андрей Антоневич - Аллоген. Книга вторая. Сын Аллогена

Камила была из какого-то Африканского племени. Приняв на грудь, она обожала распевать национальные песни своего народа, которые, почему-то, разбавляла русскими матерными словами. Она искренне считала, что чем громче петь, тем красивее песня.

Дастин рассказывал, что когда они еще жили в одном бараке у архонтов, Камилу часто наказывали акремонцы, используя нейростимуляторные браслеты, потому что та слишком громко кричала гимн в «Доме радости».

Казалось, что спокойный и скромный Дастин не пара маленькой и плотно сбитой хохотушке Камиле, но души они друг в друге не чаяли. Раз в два года Камила рожала девочек, поэтому Дастин так и грустил, вспоминая своих погибших сыновей.

Женщин в городе было намного больше, чем мужчин, хотя мальчиков и девочек рождалось одинаково. Однако много мальчишек умирало еще в младенчестве, из-за многочисленных болезней, периодически гулявших по городу. Из медикаментов в городе были только запасы, в основном, устаревших антибиотиков, иммуностимуляторов и перевязочных материалов.

В связи с нехваткой сильной половины, Юрка стал мужчиной в четырнадцать лет…

Его к себе в комнату завлекла латиноамериканка Джессика, которая когда-то в лагере архонтов, жила в одном бараке с его мамой. В ту, одну единственную зиму, наступившую после восстания акремонцев, Джессика серьезно простудилась. С тех пор не могла иметь детей, поэтому свою навязчивую любовь она дарила мужской половине бункера налево и направо. Со временем взрослые мужчины бункера перестали ей интересоваться, и она перешла на более молодое поколение. Как ни пытался Юрка сопротивляться умелым ласкам Джессики, природа все-таки взяла свое…

Получив свой первый сексуальный опыт, Юрка начал во всю практиковать со своими ровесницами. То, что девочки рожали в четырнадцать – пятнадцать лет, было нормальным явлением и каким-то преступлением, как когда то до нашествия, не считалось. Пар в городе, постоянно проживавших вместе, было немного и иметь разных половых партнеров зазорным не считалось.

Образ жизни, навязанный архонтами, людям нравился, и менять его на семейные ценности им особо не хотелось…

Поэтому жители города, в своем большинстве, жили как большая семья. Где был, чей отпрыск известно не было и только со временем, когда ребенок подрастал, определяли условное отцовство по схожести с кем-либо из мужчин, при условии, что он еще был жив. Детей похожих на Юрку, пока что не рождалось, хотя недостатка внимания со стороны прекрасной половины человечества он не ощущал.

Высокий и широкоплечий брюнет, со слегка просматривающимися азиатскими чертами на славянском лице, с ясными лучистыми темно-синими глазами, пользовался определенным успехом среди женщин. Он выделялся среди одногодок своим обаятельным взглядом, скромной улыбкой и манерой разговора, выражавшейся в уважительном отношении к собеседнику. Даже невзрачное форменное обмундирование, давно уже не существовавшей страны, в котором ходили почти все жители города, смотрелось на нем элегантно и ладно.

IV

Всех мальчиков и девочек с детства готовили быть воинами.

С шестнадцати лет парни были обязаны заступать на патрулирование границ города наравне со взрослыми мужчинами. Поэтому науке единоборств, стрельбе из земного оружия и серпов уделяли больше времени, чем грамоте и арифметике.

Историю человечества изучали на мониторах компьютеров по фильмам, хранившихся в памяти устройств. Однако набор фильмов, из которых можно было бы подчерпнуть хоть какую-то полезную информацию, был ограничен, так как добыта техника была в здании администрации небольшого поселка, который чудом остался не разрушен при вторжении. Как в последствие выяснилось, большинство фильмов в памяти накопителей информации были порнографией и могли только использоваться, как наглядное пособие на уроках анатомии.

Юре этот предмет был интересен. Особенно – на вскрытии тел мертвых акремонцев, захваченных после стычек на границах территорий. Разбирая вонючие внутренности синих трупов, Юра пытался понять, каким образом в них держалась жизнь и какой из внутренних органов у них самый важный.

Заметив его тягу к медицине, Советом города было определено, отдать Юрку в ученики главному врачу города – Вазгену Ашотовичу.

В случае необходимости, оказать первую медицинскую помощь мог каждый, так как этому учили наравне с боевой подготовкой, но квалифицированное медицинское образование имел только он. Вазген Ашотович являлся единственным человеком в городе, который мог прооперировать раненного человека без наступления летального исхода. На учебу к Вазгену Ашотовичу направляли многих детей, но в течение нескольких дней они выбраковывались из учеников, получая от него на прощание емкое определение их умственных способностей.

– Имбицил, – выносил вердикт Вазген и уходил снимать стресс…

На роль ведущего врача, еще до массированной атаки акремонцев на бункер, претендовал иранец Фируз, со слов которого он был ведущим специалистом в области медицины в своей стране, а точнее в иранской части бывшей Бельгии. Однако на первых родах Фируз опростоволосился… Заглянув в лоно роженицы, он потерял сознание. С того времени Фируз оказывал медицинскую помощь только пострадавшим домашним животным.

Юрка и его сверстник Давид прилежно помогали Вазгену Ашотовичу, перенимая с этим его опыт. Они были и на перевязках, и на операциях, и на родах. И если Юрка тяготел к оперативному лечению, то Давид проявлял способности в области фармакологии, используя для опытов небогатый набор медицинских препаратов из загашников бункера. В бункере была законсервированная лаборатория, которая стала полигоном для создания Давидом различных вариаций лекарств из подручных материалов. Сам Вазген Ашотович был очень брезглив и считал «храмом», достойным его внимания, только человеческий организм. Поэтому в любимчиках у него был Давид, который всегда был в идеально чистом халате, в отличие от Юрки, с халата которого акремонская внутривенная жидкость не выстирывалась.

До них, у Вазгена были два ученика подававших большие надежды, но они погибли в разное время в стычках с акремонцами во время планового патрулирования границ.

С тех пор специалистов в области медицины отправляли в дозор лишь в случае крайней необходимости.

V

С пятнадцати лет Юрка стал замечать за собой странные особенности…

Во сне он стал видеть причудливых созданий и слышать чей-то голос, который ему о чем-то рассказывал, но что именно Юрка, каждый раз, просыпаясь, вспомнить не мог. Видения посещали его изредка, поэтому он не обращал на это особого внимания.

В день своего шестнадцатилетия, он проходил возле вещевого склада и случайно заглянул в щелку слегка приоткрытой двери…