Николай Соколов - Хмарь II. На распутье семи дорог

– Что вы здесь делаете, детишки? – спросил я ласковым голосом. – Где ваша мама?

Насмерть перепуганные дети, услышав мой голос, расплакались. Олег, ничего не говоря, быстро к ним подбежал и начал успокаивать. Я тоже подошёл к ним и увидел собачьи ошейники на их тонких шейках. От злобы у меня аж губа задергалась. Порву гада! Выдою из него всю информацию и порву. Резко развернувшись, схватил Антара за ногу, и не церемонясь, сдернул его жирную тушу с кровати. Его голова с грохотом стукнулась об пол. Молниеносно разогнул ему руку и ввел в вену лошадиную дозу «сыворотки правды». Ну, вот «неустрашимый герой», готов к разговору. Опираясь на высказывание маршала Джан-Джакопо Тривульцио, что «для завоевания территории нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги», я задал вопрос:

– Где деньги?

И получил простой ответ – «в сейфе». Твердила мне Улия Воинственная – «чтобы услышать правильный ответ, нужно задать правильный вопрос», а я как нерадивый ученик не выучил урок и попал в простак. Зайдем с другой стороны.

– Дай мне номера банковских счетов!

И снова получил ответ – «в сейфе, на синенькой флеш-накопителе-USB». Мне показалось, или он надо мной издевается? Нет, это я туплю. Под распахнутым на груди халатом поблёскивал ключ. Куда смотрели мои глаза? Привык жить по подсказкам ИСКИНа. Поэтому, если отсутствует поддержка Умки, у меня периодически возникают трудности. Попробую решать некоторые задачи сам. Пусть будет тяжело, зато мой мозг не зарастет мхом.

Проведя дальнейший допрос отморозка, я узнал код открытия сейфа и тайную комнату, где он хранился. Кстати в этом секретном месте можно было отсидеться в случае нападения. Запасов еды и воды по моим прикидкам хватило бы на месяц, однако отсутствие туалета могло подвести прячущихся боевиков. Хотя может среди множества любопытных вещей мог находиться и утилизатор отходов жизнедеятельности.

Не обращая внимания на забитые различными ценностями полки, я в короткий срок обчистил сейф. Деньги и золото брать не стал, а вот несколько банковских чипов Содружества и переносных жестких дисков, с картами памяти я припрятал к себе в рюкзак. Информация, хранящаяся на них, стоит больших денег.

Дальнейший допрос главаря я хотел поручить Олегу, к сожалению, он продолжал заниматься детьми. Все мои планы разрушила раздавшееся стрельба в усадьбе. Выглянув во двор, я увидел, что какие-то оборванцы, убивают ничего не соображающую охрану. Мне потребовалась минута, что бы сообразить. Невольники воспользовались ситуацией и подняли бунт, и сейчас проводят суд Линча над мучителями. Не стоит мешать их праведному гневу. О чем, вернувшись, я и сообщил Олегу. Какое-то время мы спорили, брать с собой главаря или нет, но бывшие пленники принялись ломать дверь в дом и мы, взяв на руки детей, сбежали через тайный ход.

Едва выбравшись из лаза и посадив в машину детей, мы поспешили подальше от усадьбы террористов. Двигаясь по дороге в санаторий, мы услышали впереди надрывный вой полицейских сирен. Олег резко свернул в ближайший проулок и, погасив фары, остановил машину. По шоссейной дороге, с которой мы съехали секунду назад, пронеслись несколько полицейских машин, сверкая мигалками на крыше. Я облегченно вздохнул, всё-таки мы успели выбраться до полицейского отцепления. Через некоторое время мимо нас пролетели автомобили «скорой помощи» и пожарная машина. В стороне, где находилась усадьба, вздымалось громадное пламя. Неплохо узники повеселились.

Санаторий встретил нас тишиной и спокойствием. Олег позвонил по телефону, и через минуту из ворот ограды в сопровождении его друга появилась Жоржетта. Дети, едва увидев маму с оглушительным плачем бросились ей на встречу. На душе сразу стало легче. Мы с Олегом заулыбались и жестом пригласили их сесть в машину. Нужно было срочно ехать в аэропорт. Семья Олега Непеина уже находилась там. До ближайшего рейса, на котором они могли вылететь из города, оставалось полтора часа, а до начала боевых действий не более десяти.

Нам не жить, как рабам,

Мы родились в России,

В этом наша судьба,

Непокорность и сила.

(1941 г. Всеволод Багрицкий)

Проснулся я в раздвоенных чувствах, с одной стороны я выполнил здание, гнойник терроризма вскрыт раньше запланированного инопланетными корпорациями нападения. Пусть пришлось пожертвовать красивым курортным городом. Зато страна, ужаснувшись жестокости врага, сможет противостоять новой угрозе и успеет подготовиться к грядущим напастям. А с другой стороны, я кресалом выбил искру в огромном нефтехранилище, и разгоревшееся пламя войны поглотит тысячи невинных жертв. Рано или поздно человеческая жизнь закончится, и меня призовут на Страшный Суд держать ответ перед Богом. Надеюсь, на чашу весов, положат и спасённые мною жизни. Выбор сделан. Посему я остаюсь в городе ласковых и темных ночей. Авось защитникам города пригодятся моя верная рука и зоркий глаз.

– Умка, что интересного обнаружила на дисках?

– О, шеф здесь столько компромата!– раздался восторженный вопль ИСКИНа.

– Конкретней, пожалуйста.

– Мои аналитические выкладки верны. В городе уже два года действует центр вербовки. Вначале они откатали технологию на местных жителях. Потом переключились на Москву и другие города России. Нужных им людей террористы заманивали красивыми письмами счастья: «вы выиграли неделю отдыха под южным солнцем», «горящая семейная путевка за копейки», «благотворительная путевка». Человек слаб и очень часто клюёт на сладкое слово «халява». Разочарование наступает с первого дня «отдыха». К приехавшим вкусить жаркое солнце юга, применяются исключительные меры «воспитания». Жесткие физические меры воздействия с применением психотропных веществ ломают почти любого человека. Наиболее ценных «повязывают кровью», других – демонстрацией возможности убить как их самих, так и родственников. Я могу продемонстрировать, как террористы поступили с семьёй искавшей защиту в ФСБ.

– Не надо! – отказался я. – Садо-Мазо – не моё.

Руководство города и силовые структуры работают на них. Олег арестован и будет выдан бандитам. Предлагаю имитировать его смерть, Дрон-сколопендра которого мы Олегу подсадили, может ввести парализующий препарат, замедляющий внутренние процессы организма.

– Когда будет нападение на санаторий? – прервал я Умку.

– Предлагаю послушать запись разговора.

– «̀…Наз̀их, брат! Ужасное горе постигло нашу семью! – низким мужским голосом на языке империи Амарр говорил неизвестный. – Антар ибн Саббах был зверски убит в своем особняке. Эти подлые шакалы сегодня ночью нанесли коварный удар в спину. Его кровь требует отмщения! Ведь так сказано в нашем законе?!