Ростислав Марченко - Дороги наёмника

Кастелян хмуро глянул в указанную ему сторону.

– Так что выбора даже нет, – я цинично ему усмехнулся, – на одной чаше весов ты со своей семьей и положением, а на другой – один благородный выродок с тремя говнюками, которые вас предали. Кто тебе ближе, выбирай сам.

Кастелян окинул меня тяжелым взглядом и повторил свою мысль уже мне в лицо:

– Жуткий вы человек, ваша милость.

– Для чужих вполне может быть…

Лойх ан Феллем задумчиво смотрел в направлении спешно удаляющихся фигурок пехотинцев ан Реннедерна, такое ощущение, что до конца и не поверивших что их только что отпустили.

– Фер Вран, ты действительно думаешь, что он его убьет?

– Понятия не имею. Скорее нет, чем да. Чем в Одде ан Реннедерне больше гнили и глупости, тем вероятнее, я так думаю. Слишком от многого зависит, – я равнодушно пожал плечами. – Попытаться в любом случае следовало. Работа у нас опасная, кровников много, так что мстителей нужно давить сразу, как представится возможность.

Хмыкнул.

– Я же не золотом ему заплатил, бесплатно по ушам проехал. Придавит ублюдка подушкой – хорошо. Испугается или понадеется на лучшее? Ну и бог с ним. Что эти пять жизней для нас решают?

Капитан на какое-то время задумался и протяжно так выдал:

– А ведь действительно, жуткий ты человек, фер Вран ден Гарм…

Я только усмехнулся:

– Знаешь, фер Лойх, самое смешное в нашем разговоре, что я ему ни одного слова лжи не сказал. Так, разве что немного сгустил. Самую малость…

Большой добычи мы в брошенном лагере, разумеется, взять не смогли, отчего наши задним числом расхрабрившиеся псевдорейтары, конечно, начали скрипеть. Хауберк кастеляна пытались на себя примерить. Особенно неистовствовали вчерашние крестьяне, похоже, что даже не понимавшие, что больше вмешательством богов и меня грешного пережили свою первую стычку.

Я поначалу отмалчивался. Несомненным плюсом классового общества было, что палки наши смертельно опасные для врагов мерсенарии старались не перегибать, однако потом эти терминаторы в дырявых подштанниках все же начали непритворно надоедать.

– Варрох, тебе зубы во рту не жмут?

Дерох Варрох, напрасно снимавший с трупов луки и стрелы и теперь очень этим всем возмущенный, застыл как мышонок перед змеей. Целовать в задницу во всех мирах обожаемый личный состав я изначально не собирался, поэтому парочка человек моего кулака уже отведала, что пошло взаимопониманию с коллективом только на пользу. Желания, чтобы после плюхи тебя отливали водой после последнего показательного примера, ни у кого в роте не было ни на грош.

– Почтенный кастелян тебе с удовольствием в брюхе дырку проковырял бы. Вы чем тут недовольны, волки тряпичные? Настоящими рейтарами вы станете через год, те из вас, кто жив останется. Будь вы ими, стоптали бы всех на месте и не бухтели бы тут. А вы за спину друг друга прятались. Не так?

Ответом, понятно, было молчание…

– Вот и засуньте язычки в жопу. Прямо так, как сейчас. Пару-тройку из вас эта пятерка точно бы за себя взяла. Что живы остались, совсем не рады? Или решили, что мы с капитаном за вас должны были на копья лезть?

Ответить снова никто не рискнул.

– Собирайте трофеи и не чирикайте. Когда научитесь строи топтать, тогда и получите право возмущаться. Когда вам это разрешат.

Ан Феллем, сидевший рядом, хихикнул как ребенок.

– Давно тебя хотел спросить. Кулаками ты как копытом бьешь, не у кулачных бойцов набрался?

– А ты как думаешь? – Усмехнулся я. – Остался ты без меча, сразу ложись и помирай? Да и полно ситуаций бывает, когда оружие ещё лишнее, а вот бросок или тычок в зубы в самый раз.

– Преподашь пару уроков?

– Кулачного боя или борьбы?

Лойх задумался.

– Потом, когда будет время. Мне сейчас твой большой меч больше интересен. И тот прием, которым ты вампира в «Дрофе» разоружил. Покажешь?

– Почему бы и нет. – Пожал плечами я. – На мечах потренироваться я тоже не против. Но для учебных поединков нам с тобой учебные мечи понадобятся. Деревяшками тут не обойдешься.

– Кузнец скует, как роту догоним.

– Потренируемся. – Одобрительно кивнул я. – Мне и самому надо, пока навыки не растерял. Да и не только с тобой. Хоран на глефе очень хорош.

Ан Феллем согласно кивнул.

– Тебе не кажется, фер Вран, что за это надо выпить?

– Почему бы и нет, фер Лойх?

В общем, продолжили мы путешествие навеселе и в весьма приподнятом настроении, оставив у реки только раздетые донага трупы.

Локра представляла собой приличных размеров деревню, точнее сказать село. Храм в этом населенном пункте был и функционировал. К нему наш конвой и направился. Образовавшихся в стычке на броде покойников нужно было похоронить, попробовать скинуть на местном базаре часть обременявшего нас трофейного имущества, да и пристроить на постой часть раненых заодно.

В принципе, нетранспортабельного Зака Хелока можно было бросить и одного, однако это с приличной вероятностью было все равно что его убить. Крестьянство в этом жестоком мире лишним человеколюбием не страдало, так что взять с сослуживцев плату за лечение, а потом тихо задушить беспомощного бедолагу в целях ограбления для местных колхозных Гиппократов было весьма вероятным вариантом. С группой провернуть такой номер было не то чтобы сильно сложнее, тут больше играл фактор возникновения вопросов со стороны сослуживцев. Одно дело, что «умер от ран» один человек, и совсем другое что, «огневица» посетила, допустим, сразу троих.

Лиц, пользующихся плодами битвы, не участвуя в них, живущий мечом люд и так сильно не любил, а таких вот охотничков за трофеями вообще откровенно ненавидел. Уничтожение сел, деревень и отдельных хуторов, хозяева которых не смогли объяснить, куда делись оставленные там до выздоровления сослуживцы, были не то чтобы часты, но случались. И запоминались надолго. Причем что мерсенарии, что не меньше нашего страдавшие от этой проблемы императорские легионеры делали все возможное, чтобы пиар-акции данных профилактических мероприятий охватили как можно более широкие слои населения. Что, к сожалению, работало гораздо хуже, чем бы всем хотелось. Среди хитрожопых хуторян как чума бродил вирус надежд, что им то как раз повезет и болтовня про уничтоженную за тридевять земель деревеньку разговорами и останется.

Впрочем, если совсем откровенно, это все было лирикой профессиональной деформации. Сами хейенские профессиональные военные паиньками были никак не большими, чем крестьянство. Обе стороны, мягко сказать, друг друга стоили.

В любом случае для нас это оказалось малоактуальным, ибо не успели мы даже добраться до постоялого двора на окраине Локры, когда нашлись знакомые. Истошный вопль «Ва-а-а-ша ми-и-и-лость!», как мне показалось, был слышан на другом конце поселения.