Татьяна Герцик - Серебро ночи. Примум. Книга 1

Сказанное ею слово «муж» подняло в душе Сильвера настоящую бурю. Какой муж? Разве Феррун достоин такой жены? Он нагнул голову, как молодой бычок, собравшийся бодаться с матерым бугаем, и злобно прохрипел непонятные ей слова.

– Извини меня, я что-то не так сказала? – испуганно отшатнулась от него Амирель. – Я плохо говорю на вашем языке, все мои знания взяты из книг, терминский язык в Северстане давно забыт.

Сильвер опомнился.

– Не обращай на меня внимания, – повернув к ней голову, он постарался улыбнуться, но затвердевшие губы не слушались. – Твой муж, – на этом слове он запнулся, но сумел-таки выговорить до конца: – убирает веревки, блокирующие вход от обрушения. – Амирель укоризненно покачала головой, она не одобряла подобных мер, и он поспешил ее заверить: – Если никто внутрь очертя голову не полезет, то ничего и не произойдет. Опытные воины наверняка сначала убедятся в безопасности пути, а уж потом пойдут дальше. Тебе не о чем беспокоиться.

Амирель сомневалась, что среди посланных ее поймать стражников есть опытные воины, но вспомнила главу тайного сыска и решила, что уж он-то ни в какие ловушки не попадется точно: сначала все досконально обследует и лишь потом пойдет. Вот только проверять он будет не лично, он же не дурак рисковать собой, для этого он пошлет своих подчиненных.

Они несколько часов шли по холодным влажным камням. Дорога освещалась лишь призрачным светом, падавшим откуда-то сбоку. Амирель изрядно утомилась. Идти после бессонной ночи было тяжело. Колени у нее дрожали от напряжения, на пятки было больно ступать, в голове начался какой-то неприятный звон. Она уже хотела попросить о привале, чтоб хотя бы немного передохнуть, когда позади раздался какой-то шорох и тихая ругань.

Сильвер стремительно обернулся. Алонсо, шатаясь, застыл на месте, поддерживаемый Эдмундом.

– Прости, дружище, я переоценил твои силы! – с раскаянием вскрикнул Сильвер и скомандовал: – Привал!

Амирель тут же подошла к Алонсо и прикоснулась ладонью к его лбу, проверяя. Успокаивающе произнесла, глядя на встревоженного Сильвера:

– Он не болен, просто устал. Нам нужно передохнуть. Я тоже, увы, больше не могу стоять на ногах, – она не смогла сдержать болезненного вздоха.

Сильверу захотелось подхватить ее на руки, но оказывать вызывающие знаки внимания чужой жене было недостойно благородного мужчины. Он лишь скинул плащ, снова свернул его в тугой рулон и предложил ей.

Она неуклюже плюхнулась на него, чувствуя, как гудят натруженные ноги. А ведь она шла налегке! Что же тогда испытывают несущие тяжелую поклажу воины?

– Почему так быстро привал? – недоуменно поинтересовался у Сильвера сбросивший возле них мешок Теофил. Взглянул на устало уронившую голову на руки девушку и пробормотал: – А, понятно.

Алонсо расстелил плащ и лег на него, растянувшись во всю длину, но уже не ничком, как делал все последнее время, а на спину.

– У меня тоже нет сил, – признался со стыдом и сожалением. – Хотя голова и соображает, а вот ноги идти отказываются. Кстати, я должен попросить у вас всех прощения за свое мерзкое поведение.

Мужчины рассмеялись в ответ. То, что он пришел в себя, радовало всех.

– Да уж, чего ты только не творил! – воскликнул насмешник Эдмунд и принялся перечислять все его яростные вспышки так, будто это были мелкие проказы, совершенные лишь с одной целью – повеселить своих спутников.

Все хохотали, позабыв про Амирель. Она же сидела не двигаясь, думая лишь об одном – хватит ли у нее сил пройти в таком темпе до вечернего привала.

Передохнув, Сильвер дал команду продолжать путь. Они поднялись, и Амирель поняла, что не сможет пройти и десяти шагов – ноги от боли сводило судорогой. Как же изнежилась она, живя на всем готовом в королевском дворце! Да и раньше, у Мелисси в «Пряном ветре», она тоже почти не двигалась. И в итоге ее тело стало слабым и вялым как у перекормленного поросенка.

Все замечавший Феррун молча снял с Агфе один из навьюченных на нее мешков и взвалил на себя. Потом так же без слов подхватил жену и усадил боком на лошадь. Ворчливо буркнул:

– Держись за гриву, седлать для тебя Агфе я не стану.

Амирель благодарно закивала, радуясь, что он снова стал похож на того Ферруна, что много раз выручал ее из беды. Потом он подошел к Алонсо и положил ему руку на голову.

– Легче стало? – вгляделся в его усталые глаза и пообещал: – Продержись пару часов до привала. Тогда и отдохнешь получше. А это пока. – И протянул ему ломоть черного хлеба с толстым куском окорока.

Тот впился в него зубами с неистовством оголодавшего волка и пошел вперед уже уверенными шагами.

Амирель было стыдно сидеть на лошади, тогда как воины шли по тоннелю с тяжелыми мешками за плечами, но она понимала, что лишь задержит всех, если попытается идти пешком. Феррун, легко шедший позади Агфе, замыкал движение. Амирель видела огромный вьюк у него на плечах и не понимала, как обычный человек может столько на себе тащить.

Ей был виден и Сильвер, идущий впереди и несший свои вещи и ее. Ей очень хотелось взять обратно свой мешок, но тогда ноша для Агфе будет слишком тяжела. Кобылка и без того недовольно поглядывала на нее, и девушке казалось, что та укоряет ее за леность. Но ведь это вовсе не так. Она бы с удовольствием шла рядом с Сильвером, но вот ее отвыкшее от движения тело не желало подчиняться своей хозяйке.

Своды пещеры становились все ниже, пол начал покато снижаться, в воздухе запахло чем-то непривычным, чуть солоноватым, но пахло вовсе не морем, а чем-то другим, похожим на свежевскопанную землю, и с каждым часом становилось все холоднее и холоднее.

Но вот Сильвер остановился, озабоченным взглядом осматривая свою маленькую колонну, и бросил:

– Привал!

Правда, Амирель показалось, что посмотрел он в первую очередь на нее, но в это время к ней подошел уже скинувший с себя мешки Феррун и протянул руки, снимая с лошади. Потом снял с Агфе всю поклажу и отпустил кобылку немного размяться.

Амирель подергала сначала одной ногой, потом другой. Немного затекли, но это не страшно, скоро отойдут. Все-таки сидеть боком, если лошадь идет спокойным шагом, намного удобнее, чем враскорячку, по-мужски.

К ней торопливо подошел Сильвер и спросил:

– Как ты? – На стоящего рядом Ферруна и внимания не обратил.

Тот этого не стерпел:

– С моей женой все в порядке. А вот ты займись лучше обедом, – холодным тоном приказал он, и Сильвер, скрипнув зубами, вынужден был отойти.

– Зачем ты так? – укоризненно шепнула Амирель Ферруну. – Он же не хотел ничего дурного.

В ответ Феррун так сверкнул глазами, в полумраке пещеры похожими на синие огни, что Амирель испуганно охнула. Да что это с ним? Неужели ревнует? Она хотела сказать, что он ведет себя попросту глупо, но прислушалась к гулкому эху, разносившему далеко вокруг любое, даже шепотом сказанное слово, и передумала что-либо говорить.