Ричард Морган - Темные ущелья

Он почувствовал, как они собираются позади на шканцах.

Он почувствовал, как они дышат в затылок.

Он сгреб их холодное дыхание и закутался в него, словно в плащ, впустил в себя. Улыбнулся, ощутив внутри прикосновение икинри’ска : похоже на боевой наркотик, дарующий ледяное спокойствие.

Он услышал словно во сне, как дозорный кричит с мачты, предупреждая о тумане, который уже нахлынул и обволок их со всех сторон.

Слоги икинри’ска замерли у него в горле, умчались обратно в свои тайные убежища – их дело было сделано. Мускулы на его щеках и подбородке расслабились, обмякшие руки опустились. Ноющие пальцы повисли не шевелясь, а глаза – он и не осознал, что закрыл их, – внезапно распахнулись, и оказалось, что он смотрит в лицо Сенгеру Хальду.

Командир морской пехоты заметно вздрогнул в свете факелов.

И отвернулся.

«Гибель дракона» на удивление быстро прошла вдоль берега, как будто те же самые стихийные силы, которые принесли туман, теперь прильнули к мачтам и наполнили своим дыханием осмотрительно натянутый холст. Как будто они жаждали увидеть, как корабль доберется до места. Раз или два рулевой заметил, что ему кажется, будто нечто тащит корпус вперед. Но они шли на благоразумном расстоянии в пять фатомов от берега, и когда Ньянар бросил на Рингила вопросительный взгляд, тот лишь пожал плечами.

Время от времени на левом крамболе [3] На левом крамболе – слева по носу, по условной линии, проходящей через крамбол (брус, перпендикулярно прикрепленный к скуле парусного судна, имеющий на конце шкив для подъема якоря на высоту палубы). они слышали рокот крадущегося шторма. Но доносящийся с востока звук был слабым и далеким, и ничто не свидетельствовало о том, что стихия движется в их направлении.

« Это тебе не мелкая ворожба , – предупреждает Хьил, когда ему наконец удается справиться с магией. – Духи стихий капризны, и их размах велик. Дай им волю, и нигде не скроешься от озорства. Попытайся об этом не слишком переживать – такова цена, которую нельзя не заплатить. Фокус в том, чтобы они исполнили твою волю в непосредственной близости от тебя. То, какой хаос они посеют где-то еще, тебя не касается».

Рингил пожимает плечами.

« Это не очень отличается от большинства людей, которыми я командовал ».

Однако он всю ночь стоял настороже, внимательно прислушиваясь к шторму, готовый обрушить икинри’ска на головы стихийным духам, если те обнаглеют.

Туман держался. Шторм оставался в отдалении. Рингил слышал, как он исчезает, устремляясь на юго-восток, делаясь проблемой какого-то другого корабля.

Они добрались до гавани Орнли с первыми лучами холодной бледной зари.

– Арчет? Арчет?

В голове у полукровки расползалась тупая пульсирующая тяжесть, которую она приняла за криновую ломку. Она застонала и дернулась, радуясь, что снаружи все еще темно. Или, по крайней мере, почти темно – какие-то проблески света все же проникли внутрь и коснулись ее век, но недостаточно сильно, чтобы заставить их открыться. Тяжелая рука Ишгрим лежала поперек ее груди и не сдвинулась, когда Арчет пошевелилась. Никаких сюрпризов – северянка обычно накачивалась вином или фландрейном с приходом ночи или просто пьянела от неустанных ласк Арчет – еще раз, хозяйка, возьми меня еще раз , неистовый шепот, прижатое к подушкам тело, расслабленная от послевкусия страсти улыбка – все это пробуждало в сонной полукровке новый прилив возбуждения, хоть та и не подозревала, что способна на него, – пока не приходил сон и не захватывал Ишгрим словно хищный зверь. После этого она либо содрогалась от ночных кошмаров, либо спала как убитая, и можно было только гадать, какой будет очередная ночь. Но утром…

– Арчет!

Судя по голосу, это был Драконья Погибель – готовый в любой момент высадить дверь и ворваться в ее спальню. Ну конечно, ему только повод дай пустить слюни, пялясь на формы Ишгрим. Арчет почувствовала, как на губах заиграла самодовольная собственническая улыбка. Протянула руку, чтобы взять пальцы девушки в свои. Попыталась вспомнить, что же они учудили прошлой ночью, потому что у нее болело в таких местах…

Воспоминания обрушились с грохотом, как ставни, которые захлопнул внезапный…

«Шторм».

Она нащупала кисть тяжелой руки. Взвизгнула от омерзения и поспешно отпустила. Это были толстые и тупые холодные пальцы трупа…

Шторм.

Она проснулась от его внезапной ярости, когда ее небрежно выкинуло из койки на борту «Владыки соленого ветра» – палуба сильно накренилась, и дверь каюты распахнулась, вырвав хлипкий замок.

Спотыкаясь, Арчет выбралась наружу, обрадованная тем, что прикорнула на койке, не раздеваясь и даже не сняв сапоги. В лицо ей хлестнуло дождем и брызгами волн, ноги заскользили по мокрой палубе – вокруг туда-сюда носились и орали матросы, – а потом над головой раздался такой звук, словно небо треснуло пополам. Неистовая качка и крен корабля, вздымающийся океан, озаренный припадочными вспышками молний, словно какой-то громадный разъяренный зверь, разминающий конечности, готовый распрямить горбатую спину…

Полукровка открыла глаза.

Она лежала навзничь на неподатливом камне, ее руки были закинуты за голову и казались странно тяжелыми. Из пространства откуда-то между ее ступнями изливался бледный свет.

Дозорные кричали… «Владыка соленого ветра» неуклюже качался на волнах, как свинья в грязи; завеса дождя и брызг внезапно разделилась, когда их понесло вбок – берег надвинулся как кавалерийский отряд… Какая-то бухта, зазубренные скалы в воде, словно клыки на нижней челюсти, и достигающий небес всплеск прибоя точно вереница гейзеров, жуткий рев в ушах…

Мучительный стон, удар.

Ее оторвало от перил трапа, швырнуло куда-то в дождь и грозу.

Она полетела совсем как в волшебной сказке.

Арчет лежала вниз головой.

Сны об Ишгрим, воспоминания о шторме – все разлетелось на куски, когда полукровка проснулась по-настоящему. Тяжесть в голове породил не кринзанц и не его отсутствие – там кровь собралась, пока Арчет висела вверх тормашками в каком-то сыром и узком, пахнущем солью пространстве. Спиной она ощущала холодный плоский камень, вокруг слышалось эхо падающих капель, а на груди у нее покоился мертвец. Свет между ее ступней светил не снизу вверх, а, наоборот, лился откуда-то в ее сторону.

– Арчет?!

– Я здесь!

Но у нее вышел сдавленный крик, едва ли громче стука капель и шума крови в ушах. Она изогнулась, насколько позволял навалившийся труп, закашлялась и сплюнула в сторону, прочистила горло и попыталась завопить еще раз, как надо.