Валерий Иванов - Девушка Жанна из Домреми

Теперь же дофин, водя ногтями между зубов в тронном зале, когда заходила речь о каком-либо сложном выборе, от неестества положения, испытывая заблуждение в момент своей тревожности, старался все же не выдавать напряжения, показывая непоколебимость, или, ссылаясь на плохое самочувствие, покидал совет или напрямую отказывался что-либо предпринимать. Зачастую, появляясь на троне с безучастным взглядом, он, вглядываясь в прибывших гостей, предлагавших ему примкнуть к своей стране, пока на то было мирное положение, хранил ощущение незыблемости, которое ему навеяла теща, уверяя его всегда в том, что все можно изменить.

И вот ранним днем 4 сентября 1424 года во двор Бурже прибыл парламентер Вигфрит Худ.

– Мне не нужен переводчик, я могу говорить с вашим королем без помощника, – сказал он на ломаном французском языке.

– Мои люди, – продолжал он после четвертого бокала вина за тронным обеденным столом, растянув улыбку, – прямо сейчас могут разнести ваше королевство, король, – произнес он, скрыть сарказм ему не удалось. – Но не будем спешить, наше величество и ваше величество…

Следующие слова показались Карлу произнесенными англичанином, не сдерживающим улыбку, но, скорей, дерзкой насмешкой прозвучали с ненавистной ему фразеологией.

– Могут быть как братья! – ухмылялся Худ. – Только если пожелаете вы…

Карл с наиграно невозмутившимся взглядом представил, что значит быть в родстве с английским королем. Парламентер лишь напомнил представления Карлу. Это сидеть под столом в колпаке и кукарекать, а тот будет бросать тебе кости, приговаривая: «Держи, брат, ты мой бедный любимый брат», – а затем станет давиться от смеха. Представив себе все это, Карл едва сдерживался, позабыв про надкусанные ногти. Ему очень сквозь нетерпение хотелось рассчитаться с наглым послом, но это бы был быстрый конец уже не всего королевства, но конец всей ветви Капетингов.

Единственное место, где наследник дома Валуа мог успокоиться, это комната для принятия ванны. Там он, погружаясь в теплую воду, уходил в себя. Нередко спрашивая себя, где его брат, которого он отправил на тот свет. Дядю, которому он доверял больше всех, англичане убили, а быть может, он до сих пор томится в их казематах? Славный Крюа, его приятель, старше Карла на пять лет, хотя тот и не относился к родословной знати, а был сыном прачки, был импульсивным, но и устремленным молодым человеком. В одном из сражений против бургундцев погиб, оставив в Париже жену с трехлетней дочкой. Совета получить было не у кого.

Карл наблюдал за пространщицей, которой было уже за пятьдесят. Она справлялась с помывкой его тела умеючи, нежели ее помощницы, которых он мог бы пригласить, но и сейчас было дело не до них. Укрывая большим полотенцем регента, словно младенца, Катрин успела к моменту, когда в скудно освещенном помещении солнечным светом, пытавшимся проникнуть сквозь разноцветные стекла больших окон, появилась королева четырех королевств Иоланда Арагонская.

– О чем ты теперь думаешь? – спросила она весьма строгим голосом, изменив своему мягкому характеру.

Герцогиня Анжуйская не блистала красотой, а после того, как похоронила своего мужа, она стала лишь сильнее характером, но потеряла в весе. На лице ее были видны следы отчаяния, и все это королева тщательно пыталась скрыть, и теперь, появившись рядом с ванной ее новоиспеченного зятя, она, на его удивление, появилась в комнате для помывки, хотя никогда не бывала при обмывании и своей дочери, когда той исполнилось уже семь лет.

– Что? – не понимал ее герцог Пуатье, но, догадываясь, что разговор будет серьезным.

Его взгляд выражал безмятежность. Казалось, он смирился со всем, и его даже не возмутило появление матери, когда он находился в почти обнаженном виде, вопреки своим принципам.

– Я жду тебя за столом, мне необходимо с тобой поговорить, Карл, – обратилась она к нему, скорей, как к своему бы сыну, нежели зятю, и вышла.

Карл лишь слегка удивился, но безразличие брало вверх над интересом к тому, что она ему скажет.

Помещение освещал лишь тусклый свет канделябров. Принесли кабана, красное вино, немного пареного картофеля. Длинные вершки зеленого лука были уложены на тарелке поверх жаркого. Иоланда не спешила начинать разговор, делиться с дофином своими мыслями. Лишь съев несколько кусочков мяса, бросила краткий взгляд на стоявшего рядом слугу, дав понять, что он свободен и может удалиться. Когда тот закрыл за собой дверь, Карл сделал вид, что не заметил знака королевы, продолжал принимать пищу, гадая про себя, что может предложить ему мать его жены.

Королева сделала несколько глотков вина.

– Шарль, чтобы одолеть английского короля нужно войско.

Карл отбросил надкусанный кусок мяса.

– Я знаю, что надо войско. Мы проиграли, мама!

Дофин внимательно смотрел на тещу. Он сам не ожидал, что назовет королеву, которая и привила отношения его к своей дочери, более родным словом.

– Знаешь Жиля де Ре, потомка Краона, наместника короткого плаща 1 1 Король Генрих II Плантагенет в Анжу и Мэне, XII век. в Анжу? – спросила она, выдержав паузу, когда регент вновь занялся едой.

Его, казалось, нисколько не волновало, что может произойти даже завтра, через неделю или месяц, и то, что придут за его троном. Поедая последний кусок мяса, не отвлекаясь от своей тарелки, дофин продолжал свое занятие. Словно тот кот, который косит хитрый взгляд в сторону хозяина, уплетая кусок рыбы, считая, что тот его не замечает.

– Нет, – кратко бросил он.

Но, посчитав про себя любую возможность единственным спасением хотя бы потому, что это предложение Иоланды, не подавая вида воодушевления, он перебрался к вину, чтобы запить еду, глядя на герцогиню, он пытался вспомнить упомянутого королевой кого-либо из своего ближнего окружения.

– Барон Жиль, из рода Монморенси-Лаваль, – морально подталкивала она его к интриге. Вновь как бы безучастно принялась за еду.

По ее поведению уже не так можно было сказать, что ее охватывает беспокойство.

– Из графства Бретани, – не спешила женщина.

Она понимала, что ее умеренный в темпераменте зять тщетно пытается вспомнить человека.

– Если ты мог слышать одну историю с похищением невесты Катрин де Туар, – дополнила она.

Наконец Карл застыл, запихав мясо прибором, о чем-то вспомнив, нахмурив брови, он, казалось, прожжет дыру в столе.

– Он входил в состав обороны Руана с еще другими графами, – сказала герцогиня, она, казалось, забыла про пищу.

Огоньки свечей в канделябрах на столе почти не шевелились, направив свои кончики вверх, будто прислушивались к собеседникам.

– Это… – Карлу не удавалось вспомнить.

– …Граф де Бриен, — решила помочь герцогиня.

Читать дальше