Рустем Омаров - Изгнанные в облака

Я замолчал подавленно. Глаза мои наполнились слезами. Зети кивнула, а затем положила ладонь на плечо. А я, осторожно дыша, вдыхал фиалки и лютики.

***

Указатель вдоль дороги оказался сломан и теперь напоминал вопросительный знак. На нем можно было прочесть название селения – «Дрюнк». Время сгустилось над селением и законсервировало весь ужас и разруху селения.

Лоб Зети покрылся складками. Она держала меня за руку, и все время жалась. И это придавало мне сил. Зети ступала по белесой дороге с утрамбованными цветными камешками. И каждый скрежет камней отзывался в сердце тревожным эхом.

Я вспомнил, что ропт может быть неподалеку. Впрочем, я не собирался просто так умирать. Если чудовище меня схватит я буду драться, кусаться, царапаться, я постараюсь вырвать ему язык, сломать зуб, проклясть в конце концов, будучи раздавленными в его жерновах челюстей.

Дом Зети монстр разрушил. Сейчас от него торчали острия кирпичной кладки. И оконная рама одиноко торчала из разрушенной стены.

Зети подошла, и очертания ее лица приняли совсем страдальческое выражение. Она несмело дернулась и остановилась от окрика.

– Зети, я сначала пойду.

Девушка кивнула. Я опустил свой рюкзак, перепрыгнул обрушенную стену, заглянул внутрь. Пол покрывала кладка. Крыша – смятая, и разжеванная лежала в огороде, прилегавшем сбоку, а рухнувшие плиты перекрытия упирались в пол в одной стороне дома. Маленькая кровать с наваленными туда кирпичами, разорванный надвое диван. Из распахнутого шкафа торчало длинное серебристое платье. Когда я вышел, Зети смотрела на меня с тревогой в глазах. Я кивнул, и девушка скрылась в руинах своего дома. Походив перед домоv, я пошел за ней. Она сидела на коленях, держа в руках детскую футболку. Обернувшись, я увидел, что горе обезобразило ее юное лицо. На миг она показалась мне старухой. Вытерев слезы, Зети взяла в руки фломастер и на стене дома написала. «Мама, папа, Элоик, я выжила! Я буду ждать вас у папы в башне». А потом она села перед разрушенной стеной и снова погрузилась в рыдания. Повернувшись, я вышел.

– Можно идти, – раздался вскоре одухотворенный голос из-за спины. Она держала добротный небольшой рюкзак.

Лоб девушки сложился двумя складками.

– Они разрушили мой дом, но моя любовь осталось со мной, – Зети поникла.

В поисках слов, которые подошли бы пилигриму-воителю или виконту я откашлялся, но предательские уста извергли какую-то чепуху.

– Так-то оно так, – я пожал плечами.

Девушка нерешительно вышла на дорогу.

– Нам нужно найти оружие, – сказал я. – Без оружия вообще опасно путешествовать.

Зети посмотрела на меня круглыми глазами.

– Может…у папы на работе. В башне.

Она показала рукой на темное здание. Единственная многоэтажка, возвышающаяся над селением: узкое, длинное и серое. Темные окна мерцали под солнечными бликами.

***

Где-то скрипела ставня, иногда дорогу перебегали сумасшедшие псы. И тогда моя спутница вздрагивала и прижималась ко мне.

– Спокойнее, все хорошо, – говорил я, хотя чувствовал обратное.

– Постой, – сказала Зети. – Ты слышишь?

Я остановился напряженно, вслушиваясь в пустоту.

– Ничего не слышу.

– А, по-моему, кто-то плачет.

Зети повернула и легко скрылась за покосившимся забором. Я побежал следом. Миновал развалины глиняного дома. На стене висел плакат с полуголой рокершей. Оборванные края трепетали. На полу покосился детский велосипед. Я оглянулся. Тишина.

За обрушенной деревянной оградой торчал огромный дом. Даже разрушенный он выглядел красиво – лимонные кирпичные стены и огромные окна. Его окружал ухоженный садик с гравийной дорожкой

Одна сторона дома отсутствовала. Стена лежала прямо внутри дома. А за разрушенной кладкой… на паркете сидела девочка и плакала. Светлые волосы, затянутые в два пучка. Желтое платье в горошек и белые колготки с красными сандалиями. Она плакала, навзрыд не переставая. У ее ног бесновался маленький щенок: черный с белым ухом. Глаза ярко-голубые мелькали то тут, то там. А нос белый и немного свинячий.

Я смачно выругался. Зети, сбросила на землю рюкзак и подбежала к девочке, перепрыгивая через обломки кирпичей. Присев она развернула ее к себе и взяла плечи.

– Где твои родители? – спросила она.

Девочка молчала и продолжала плакать. Щенок, пытался подпрыгнуть, высунув язык. Девочка молчала. Я содрогнулся от мысли, что, наверное, малышка стала немой.

На меня она взглянула украдкой.

– Где твоя мама? – спросила Зети. Девочка вдруг заморгала глазами и заплакала.

– А папа где? А бабушка? С тобой есть взрослые.

Девочка громко заплакала. Зети молча обняла девочку. Щенок теперь пытался подпрыгнуть на спину девушке.

– Ты давно здесь?

Девочка молчала.

– Где ты спала?

Девочка молча показала на собачью кроватку, которая чудом уцелела после обрушения стены.

– Ты спала с щенком?

– Его зовут Шопик, – наконец-то я услышал ее голос. Немного надрывной. И нежный, точно шепот самой природы.

Зети повернулась и посмотрела на меня.

– Как тебя зовут? – спросил я, присаживаясь рядом.

Девочка что-то сказала. Но я не расслышал.

– Что?

– Баша, – повторила девочка.

– Баша. Милашка, сокровище, – покачала головой Зети. – Не может быть, чтобы тебя звали Баша.

– Может, – сказал я, держа в руках фотографию в рамке. – Здесь написано, что это Баша Фью Мортугале. Какое-то уж больно оригинальное имя ей подобрала программа имянаречения.

– Ты не ходила в детский садик? – поинтересовалась Зети.

– Я собиралась пойти в садик, – объяснила девочка. – Но я уже взрослая и ходила в школу.

– В школу, – изумилась Зети.

– Да у нас дома была школа, и мама была моей "учитейнисей", – объяснила девочка.

– Так, где твоя мама?

– Мама, – девочка вдруг скорчила страшную рожицу. – Маму забрало чудовище.

Произнеся это, девочка закрыла лицо пухлыми ручками.

– Не плачь детка, все хорошо с твоей мамой, мы ее найдем, – Зети взяла ее за руку.

– Как зовут твою маму?

– Эника.

– Нет, ее маму зовут Эвеника, – я поднял над головой сертификат об окончании курсов диспетчера антропоидов.

Ветер загудел в просветах развалин. Глаза девочки заблестели. Она даже улыбнулась.

– Правда, вы найдете мою маму?

– Конечно солнышко, мы будем ее искать.

– Вы будете искать чудовище, которое ее забрало?

– Обязательно, – кивнула Зети.

– А когда я найду это чудовище, то скажу, – отдай мою маму. И побью ее.

Зети закусила губу.

– Конечно солнышко, ты его побьешь. Обязательно побьешь.

– Подожди, – сказал я. – А вдруг ее родители придут за ней?

Зети посмотрела на меня уничижительно.

– Что ты предлагаешь?

– Мы не можем забрать ребенка, – сказал я.