Арнур Мамытбеков - Неприкасаемые. Легион. Хранители

Там, на небольшом острове, высоко поднимающемся из моря, о скалистые берега которого с ревом разбивались яростные волны, в своем замке, который снаружи маскировался под обычную, правда огромную и темную, неприступную скалу, его и поджидал Морган. “Он опять будет косить под кого-то важного и статусного, ведь лет сто назад он уже пытался изображать главу мощной финансовой империи, представляясь человеком с такой фамилией. Возможно, его родственника. Слегка простоватого на вид, правда. Но такого же искусного и умелого финансиста. Правда, гораздо более жестокого. Чем же он удивит в этот раз?” – думал Асраил, наблюдая из иллюминатора вертолета, который завис над островом под порывами ветра и ждал, пока одна из скал не раскроется, и не разделится на две половинки, образовав нечто вроде площадки для приземления. Вертолет опустился туда, своды скалы опять закрылись и Асраил понял, что они оказались в своего рода, ангаре. К вертолету подъехал шаттл бас, Асраил быстро перебрался в него и спустя какое-то время, не видя водителя – очевидно за управление транспортом отвечала программа, он оказался в коридоре, ведущим к двери, перед которой стоял седой дворецкий. Выйдя из фургончика, Асраил нахмурившись, увидел, что этот пожилой смертный протягивает ему кофр с каким-то облачением.

– Приветствую Вас в нашем замке, сэр! Лорд Морган ввел дресс-код, сэр. У нас сегодня тематический вечер. И посему, они нижайше просят Вас облачиться в этот костюм.

Дворецкий выдавил из себя подобие улыбки и склонился перед Асраилом в поклоне. Асраил зло и недовольно улыбнулся, уже устав переодеваться сегодня. Он сначала хотел отпустить язвительную шутку и отказаться – ведь его внешний вид был вполне приличным, но сдержался, понимая, что упрямый Морган скорее не пустит его внутрь. Он небрежным жестом принял то, что ему протянули слегка дрожащими руками. Дворецкий провел его в комнату, где он смог переодеться, правда, не раз чертыхнувшись при этом – ему предлагали облачиться в одеяние то ли шотландца, то ли ирландца, правда весьма богатое и явно дворянское. Он опять переоделся, и кисло улыбаясь, смотрел на себя в напольное зеркало в массивной серебряной рамке, одергивая килт, который, как казалось ему, топорщился на нем колокольчиком. Он с тоской посмотрел на свой удобный костюм, который остался висеть на вешалке в шкафу, и стукнул кулаком по бетонной стене, оставив на ней хорошо различимую вмятину.

“Чертов Морган, теперь он лорд. Лучше бы он стал зулусом или масаем, и тогда бы я, не удержавшись, проткнул его копьем, чтобы прекратить его мучительные поиски своего стиля и способа продемонстрировать свой статус”,– подумал Асраил. Выйдя из комнаты с зеркалами и примерочными шкафами, он ступал по ковру, следуя за чинно и неспешно вышагивающим дворецким, который восторженно улыбнулся, увидев перемены в облике гостя. Он откровенно выводил из себя Асраила, но Неприкасаемый пока находил в себе силы сдерживаться. Они шли по широкому коридору, освещаемого свечами, коридору настоящего и очень богатого замка, как казалось Асраилу, и он, качая головой, не понимал, зачем Моргану вся эта показная роскошь. Да, Морган всегда был самым зажиточным из них, к его услугам были такие активы, что журнал Форбс перестала бы печатать истории обычных миллиардеров, которые на фоне Моргана оказались бы самыми настоящими нищими и неудачниками. И он всегда любил и ценил прогресс, умело извлекая из технических достижений человечества самые полезные для себя и своего Хранителя тренды и вещи. К его услугам была целый высокотехнологичный заводик в Силиконовой долине, в который он инвестировал просто огромные средства, соорудив для себя несколько восстанавливающих капсул, хотя и одной хватило бы с лихвой – уж очень неохотно он тратил свои силы. За исключением тех случаев, когда он приумножал свои капиталы. Он был классическим аккумулятором и стяжателем, все менее редкого вида Неприкасаемых, которых так не любила Ангелла, и деятельность которых она предугадала, вернее ее вектор. В сторону отъема и получения энергии, а не отдачи ее миру и людям. Они становились акцепторами, презрев статус доноров. И Морган, отстроив, этот, например, дорогой замок, довольно редко в нем бывал. Ведь у него была еще целая серия подпольных роскошных резиденций по всему миру. Под скалой, на которой стоял замок, скрытый водой, был построен и ангар для его субмарины, на которой он периодически путешествовал, с комфортом устроившись в роскошном салоне и следя постоянно за датчиком своей энергии. Он спешил на встречу с очередными инвесторами и партнерами, которым обещал небывалый подъем и расширение влияния, при условии, что он войдет в состав учредителей их институтов и компаний. И отхватит свой немалый процент и долю. И появлялись новые горизонты, и прибыли, и рынки, и продукты, словно привлеченные везением и магнетизмом всесильного Моргана. Разорялись конкуренты, и случались неминуемые вспышки безработицы и целые районы становились депрессивными, ведь из них ушла жизнь и энергия, и деньги, будто увлекаемые в другое, более удачливое место. Росла преступность, и люди потеряв привычные источники заработка, отчаивались и обращали свои воздетые руки к небу. Множилась бедность и нищета, как и болезни, уносившие множество жизней, а довольный Морган уже спешил домой, к своему Хранителю. Который трясясь мелкой дрожью над его тушкой, накачивая тело своего хозяина щедрой порцией энергии, которая была потрачена на изменение направления денежных потоков в сторону новых интересов и партнеров Моргана.

Наконец, Асраил и его провожатый добрели до двойных деревянных дверей, с виду очень тяжелых, явно дубовых, и дворецкий, постучавшись, и дождавшись ответного бурчания из огромной комнаты, к которой они подошли, широко раскрыл двери и Асраил живо вошел внутрь, желая поскорее закончить эту затянувшуюся процедуру приема.

Он быстро подошел к Моргану, который сидел с каменным лицом у камина в широком и глубоком кресле и, опустившись в соседнее кресло, поспешил дать свой комментарий к его просьбе, которую он лично исполнил несколько раз. Наклоняясь к умирающим от рук Закарии убийцам, и пытаясь специальным прибором на своей руке, который украшал его палец в виде кольца, уловить хотя бы мизерные колебания энергии вокруг себя. Он также просто был счастлив проигнорировать всякие вежливые обращения и упоминание нелепого титула, которым Морган сам себя наградил. Он, смотря в маленькие и бегающие глазки своего собеседника, отмечая мысленно, что его нос приобрел уж совсем не аристократичные размеры и очертания, и мысленно щелкая по нему пальцем, произнес.

– Морган, в момент своей смерти, даже самые отъявленные негодяи и убийцы, выделяют ничтожно малое количество энергии. Боюсь, что их души, или что-то подобное, в момент, когда они покидают свои тела, не смогут являться для тебя новым источником энергии.