Рик Риордан - Горящий Лабиринт

Внутри теплицы раскинулось царство растений. Выглядело это жутковато, учитывая, что росли здесь по большей части кактусы. Место у входа оккупировал склерокактус размером с бочку с крекерами, растопыривший во все стороны желтые иглы-шампуры. В дальнем углу росло прекрасное дерево Джошуа [11] Дерево Джошуа – многолетнее вечнозеленое растение, также известное под названием «юкка коротколистная». , лохматые ветви которого подпирали крышу. У стены напротив цвела огромная колючая груша [12] Колючая груша – вид кактуса, также известного как «опунция индийская» или «опунция инжирная». : на дюжине уплощенных жестких стеблей красовались фиолетовые плоды, на вид очень вкусные – только вот на каждом было больше шипов, чем на любимой булаве Ареса. Металлические столы скрипели под весом других суккулентов: солероса, эскобарии, чолла и многих других, названий которых я не знаю. Стояла такая жара, и вокруг было столько шипов и цветов, будто я вернулся в 2003 год и попал на фестиваль «Коачелла», где выступал Игги Поп.

– Я вернулся! – объявил Гроувер. – И привел друзей.

Тишина.

Даже на закате здесь было так жарко и душно, что мне показалось: еще пять минут – и я умру от теплового удара. А я, между прочим, был когда-то богом солнца.

Наконец показалась первая дриада. На колючей груше появился пузырек хлорофилла. Он лопнул, высвободив зеленую дымку. Капельки собрались вместе и превратились в маленькую девочку с изумрудной кожей и торчащими в разные стороны словно иголки желтыми волосами. Она была в платье, сделанном из бахромы, только бахромой служили шипы кактуса. Взгляд у девочки был почти таким же колючим, как ее платье. К счастью, смотрела она не на меня, а на Гроувера.

– Где ты был?! – возмущенно спросила она.

– А… – Гроувер прокашлялся. – Меня призвали. С помощью магии. Я тебе потом все объясню. Смотри, я привел Аполлона! И Мэг – дочь Деметры!

Он произнес имя Мэг с таким пафосом, будто она была умопомрачительным призом в телешоу «Цена удачи» [13] «Цена удачи» ( англ. The Price Is Right) – телешоу, участники которого должны угадывать стоимость дорогих призов. .

– Хм, – сказала дриада. – Думаю, дочерям Деметры к нам можно. Я Колючая Груша. Можно просто Груша.

– Привет, – еле слышно отозвалась Мэг.

Дриада, прищурившись, взглянула на меня. Памятуя о ее колючем платье, я надеялся, что обнимашек удастся избежать.

– Ты Аполлон – в смысле тот самый бог Аполлон? – спросила она. – Даже не верится.

– Порой и мне тоже, – признался я.

Гроувер обвел взглядом теплицу:

– А где остальные?

Как по команде на другом суккуленте лопнул пузырек хлорофилла, и появилась вторая дриада – крупная молодая женщина в муу-муу [14] Муу-муу – свободная гавайская одежда. , будто сделанном из чешуек артишока. Вместо волос у нее на голове рос целый лес темно-зеленых треугольников. Лицо и руки дриады блестели, словно смазанные маслом. (Я внушал себе, что это масло, а не пот.)

– Ах! – вскрикнула она, заметив наш побитый вид. – Вы ранены?!

Груша закатила глаза:

– Ал, прекрати!

– Но они же наверняка ранены! – Ал, шаркая, вышла вперед и взяла меня за руку. Ее рука оказалась холодной и маслянистой. – Давайте я хотя бы залечу эти раны. Гроувер, почему ты не исцелил этих бедняжек?

– Я пытался! – стал оправдываться сатир. – Но у них слишком много травм!

Пожалуй, это могло бы стать моим девизом по жизни: «У него слишком много травм».

Ал провела кончиками пальцев по моим ранам, оставляя дорожки слизи. Ощущение не из приятных, но боль и правда утихла.

– Ты Алоэ Вера, – догадался я. – Я готовил из тебя целебные мази.

Она просияла:

– Он меня помнит! Аполлон меня помнит!

В дальнем углу комнаты из ствола дерева Джошуа появилась еще одна дриада – дриада- мужчина , а они встречаются довольно редко. У него была коричневая, как кора его дерева, кожа, длинные непослушные волосы оливкового цвета и наряд оттенка выцветшего хаки. Он походил на путешественника-первооткрывателя, только что вернувшегося из какой-то глуши.

– Я Джошуа, – представился он. – Добро пожаловать в Аэйталес.

В этот самый момент Мэг Маккаффри надумала грохнуться в обморок.

Спроси она меня, я бы сказал, что падать без чувств перед симпатичным парнем – никудышный прием. Сколько я ни пробовал, за тысячи лет жизни мне это ни разу не помогло. Но я хороший друг и подхватил ее прежде, чем она ударилась лицом о гравий.

– Бедняжка! – Алоэ Вера вновь осуждающе посмотрела на Гроувера. – Она совсем без сил, да еще и перегрелась. Ты что, гнал ее сюда без передышки?

– Она весь день проспала!

– Так, она обезвожена, – Алоэ положила руку на лоб Мэг. – Ей нужна вода.

Груша фыркнула:

– Как и всем нам.

– Отнесите ее в Цистерну, – распорядилась Ал. – Мелли уже должна была проснуться. Я приду туда через минуту.

Гроувер оживился:

– Мелли здесь? Они добрались?

– Прибыли сегодня утром, – сказал Джошуа.

– А поисковые отряды? – спросил Гроувер. – О них что-нибудь слышно?

Дриады встревоженно переглянулись.

– Новости невеселые, – ответил Джошуа. – Пока вернулась только одна группа, и…

– Прошу прощения, – взмолился я. – Уж не знаю, о чем вы говорите, но Мэг вообще-то тяжелая. Куда мне ее отнести?

Гроувер вздрогнул:

– Точно. Прости, я вас провожу. – Он закинул левую руку Мэг себе на плечи, разделив со мной ее вес, а затем посмотрел на дриад: – Ребята, давайте все соберемся на ужин в Цистерне? Нужно многое обсудить.

– Я передам в другие теплицы, – кивнул Джошуа. – Гроувер, а ты обещал нам энчилады. Три дня назад.

– Помню, – вздохнул Гроувер. – Я достану.

Вдвоем мы вытащили Мэг из теплицы. Пока мы несли ее по склону холма, я решился задать Гроуверу вопрос, который не давал мне покоя:

– Дриады едят энчилады?

– Конечно, – обиженно ответил он. – А ты думал, они питаются исключительно удобрениями?

– Ну… да.

– Предрассудки, – проворчал он.

Я понял намек и сменил тему.

– Мне кажется – или Мэг упала в обморок, потому что услышала название этого места? – спросил я. – Аэйталес. Если мне не изменяет память, на древнегреческом это значит «вечнозеленый».

Странно называть так место посреди пустыни. Хотя это не более странно, чем то, что дриады едят энчилады.

– Это слово было вырезано на старом пороге, – объяснил сатир. – Мы мало что знаем о руинах, но, как я уже сказал, это место пронизывает природная энергия. Те, кто жил здесь и построил теплицы… они знали, что делают.

Вот бы и мне знать.

– Разве дриады не родились в этих теплицах? Они не помнят, кто их посадил?

– Большинство были слишком малы, когда дом сгорел, – сказал Гроувер. – Кто-то из старых растений может знать больше, но они все впали в спячку. А кого-то… – он кивнул в сторону разрушенных теплиц, – уже нет с нами.