Виталий Останин - Регрессор

«Дикарь! – повторил я про себя. Отчего-то обидевшись на такую характеристику от своего книжного героя. – Да и плевать! Дикарь значит Дикарь! А как с вами иначе? Наделаете опять бомб, как тогда вон, с газом внутри. И в массовое производство! Солдат травить и работяг на заводах! Это не дикость?»

Походило это все на какие-то оправдания. А я ведь не должен был что-то объяснять этому человеку! Он – прошлое, а я – будущее. Он все равно ничего не поймет! Даже если было бы желание объяснить.

Смерти я не боялся. Перебоялся уже. Помру, так помру. Зато дело сделаю, а это побольше значит, чем некая частная жизнь и смерть одного индивидуума.

Перестрелка наверху стала активнее, это поднялись мои спутники. На какой-то миг мне показалось, что им удастся отбиться от легашей, прорваться и уйти, но звуки выстрелов из винтовок тоже стали звучать чаще. Чаще, чем пистолетные. Не удастся.

«А умереть-то сегодня придется…»

Я быстро развязал узел на рюкзаке, продолжая следить за учеными. Принялся доставать коробки в упаковочной бумаге, перевязанные шпагатом. Шесть увесистых брикетов со взрывчаткой. Этого вполне хватит, чтобы разнести здесь все. И всех. И не тратить патроны на ученых.

Те следили за мной настороженно, но паники не проявляли и явно не собирались убегать. Наоборот, сгруппировались у той рамы, что в дальнюю стену вмонтирована. Может, тоже не боятся смерти? И их исследования им дороже самой жизни? Как мне мои убеждения. Я бы даже зауважал за такое, но вспомнил про них кое-что. Ученый люд, он ведь вообще не от мира сего. Вроде смешные, безобидные существа, на первый взгляд к жизни совершенно не приспособленные. Но как увидишь, какие страшные вещи они творят – сразу как-то жалость с симпатией пропадает. Эти пятеро – небольшая цена за тысячи спасенных жизней.

Мысли мои явно пошли вразнос вместе с душевным состоянием. Надо было в ночь перед акцией все-таки покурить опия, поспокойнее был бы. А то загнал себя подготовкой – за восемь дней такое провернуть! Пожалуйте, результат. Попытки понять классового врага, объяснить себе его мотивы и, может быть, даже простить. Пререкания с ним, это вот, вообще, что было? Зачем?

С такими мыслями я начал раскладывать брикеты со взрывчаткой так, чтобы при взрыве они смогли обрушить стены. И заметил, как Александр Терри что-то втолковывает ученым. Те слушали его и кивали. А затем он обратился ко мне:

– Молодой человек! Предлагаю вам отпустить моих коллег. Вам ведь только я нужен, я правильно понимаю?

– Правильно, профессор, правильно, – ответил я негромко, разматывая очередной зажигательный шнур. – Только никого я не отпущу. Я же не деревня какая, понимаю все. Вынесет кто-то из ваших коллег рабочие записи, и получится, что я ничего не сделал. И без вас оружие состряпают.

Звуки перестрелки наверху стали стихать. То ли мои вырвались, то ли у них патроны кончаются. Ни первое, ни второе не сулило мне ничего доброго. Надо поторопиться. Совсем скоро тут появятся легаши. Я стал связывать шнуры в один, чтобы запалить все разом.

– Да с чего вы взяли вообще, что мы здесь оружие делаем? – воскликнул Терри с возмущением в голосе. – Вбили в пустую свою голову какую-то ерунду!

– Говорите-говорите, профессор! – я закончил подготовку. – Это уже ничего не изменит!

После этих слов мне стало грустно и весело одновременно. Будто черту какую провел между прошлым и будущим. Грустно, что кончается жизнь, и я не увижу даже восхода того мира, за который боролся. Каким он будет? Очень хотелось бы это узнать! А весело оттого, что сделал я все как надо. И ухожу красиво, как и положено революционеру. В огне взрыва.

– Готовы? – насмешливо спросил я ученых. Они, конечно же, ничего не ответили. И полез в карман за зажигалкой.

По лестнице сверху загрохотали сапоги. Не ушли мои ребята. Легли все, свой долг исполнив. Вот и легаши уже спускаются.

– Вы не оставили мне выбора, господин бомбист!

«Что он там лопочет, блаженный? А! Неважно! Как бы так еще время рассчитать, чтобы и легашей взрывом накрыло?»

Краем глаза я заметил, как ученый подошел к раме вплотную и стал что-то на ней нажимать.

«Все-таки оружие! – пронеслась мысль. – Обманул, белая кость! Хочет меня порешить!»

До этого момента я как-то особо к объекту этому не присматривался. Ну рама и рама! А теперь, когда Терри начал с ней что-то делать, заинтересовался.

На оружие она не походила. Не походила – и все! Просто железная конструкция: четыре толстых бруска, стянутые друг с другом здоровенными болтами. Они были покрашены черной краской. А еще в них были вмонтированы какие-то лампы, сейчас не горящие. С десяток разной толщины кабелей тянулся к небольшой коробке размером с табуретку.

– А ну отойди! – крикнул я зачем-то. Хотя обычно в таких ситуациях просто стрелял.

Терри даже не обернулся. Будто знал про меня что-то, чего я сам не ведал. Щелкнул чем-то, рычаг у пола двинул и тогда только на шаг от рамы отошел. А по поверхности конструкции забегали электрические огоньки.

– Что это? Это пушка!

– Вы бы себя послушали, молодой человек! Все, чего вы не понимаете, сразу классифицируется как опасное! Как обезьяна, простите!

Смеялся надо мной! У меня в руках пистолет, весь зал заминирован, я вот-вот отправлю его вместе с коллегами на встречу с его богом, а он смеется! Надо мной! Псих!

Огоньки забегали быстрее, сливаясь в светящийся контур, который разгорался все ярче и ярче.

«К черту все! Пусть смеется!» – решил я и поджег шнур. Пошел к профессору, слыша, как сапоги легашей стучат уже совсем близко. Один-два пролета осталось. Шел боком, чтобы держать в поле зрения и дверь в зал, и ученых.

– А что тогда? – это глупо, но мне было очень любопытно.

– О! – возвел глаза к потолку Терри. – Мне это самому очень интересно! Я бы обязательно вам рассказал, но времени уже совсем не осталось!

Точно чокнутый! Чокнутый профессор разнообразных наук!

– Но мы сейчас все узнаем! Подходите, друзья!

Это он своим коллегам-ученым крикнул. Воодушевленным и радостным голосом. Будто не понимал, что через минуту тут все рванет, и никто уже ничего не узнает. Кроме, разве что, правды про загробную жизнь.

– Стоять на месте! – рявкнул я на ученых. И те недовольно забурчали. Ну надо же, какие смелые стали! – Двинется кто – сразу стреляю!

В этот момент в зал сунулся первый легаш – и я в него пальнул. Не попал, похоже, но он скрылся и больше не лез. Ученые при звуке выстрела дернулись и попытки бузить прекратили.

– Сейчас! – взволнованно прошептал Терри.

– Серт, сдавайтесь! – донеслось из-за двери. – Бежать вам некуда!

– А кто сказал, что я хочу бежать? – прокричал я в ответ.

Пространство внутри рамы вспыхнуло ярким белым светом. Совершенно беззвучно, я даже удивился тому, что не слышу взрыва. Белое пятно было таким ослепительным, что все в зале подняли руки, защищая глаза. Как и я.