Олег Фомин - Холод, согрей

У подножия склона – фигура в черных одеждах, ткань украшена серебристыми узорами пауков и змей, маг в позе хищника, рука полусогнута как звериная лапа, из кулака сквозь щели между пальцами просвечивает синее пламя. Глаз-ищейка пытается вырваться, пульсирует как бешеное сердце.

Маг сжал кулак, и синее пламя сменилось тучкой пепла, она течет вдоль рукава к плечу, впитываясь в руку.

К четверке резко повернулось худое лицо, его черты как заточенные лезвия.

На склоне толпа ловушек. Одна совсем рядом с магом, еще маленькая, растет, над ней появляются и исчезают магические знаки Темной Книги.

Рука Эгорда быстро обросла льдом, кулак ударил в сторону мага, лед сорвался на врага летучим снарядом. Маг превратился в облако пепла, мгновенно сместился вбок, облако вновь стало человеком.

Маг швырнул в ответ сгусток лавы, сочный оранжевый ком разбился о световой щит, который наложила Леарит.

– Ах ты, говнюк! – рыкнул Хафал.

Скрутил хвостом камень, гранитный арбуз полетел в мага, тому снова пришлось стать пеплом и воплотиться в другом месте.

Леарит пронзила пещеру лучом света, но маг успел исчезнуть за каменной глыбой.

Первой пустилась в погоню Жея, за ней Тиморис, в его руках уже сверкают сабли.

Следом рванул демон.

– Наложил магических куч, засранец!

– А мы тут скачем на цыпочках как феи! – добавил Тиморис.

Эгорд бросился в погоню, Леарит бежит рядом, перепрыгивают ловушки, Леарит заряжает его силой света, а он подпитывает ее ледяной магией, движутся в общем коконе энергии.

Свернули за каменную глыбу, где скрылся беглец.

Маг на другом склоне, но там тупик. Эгорд застал мага в момент, когда Тиморис швырнул вдогонку саблю, та вошла в ногу, маг вскрикнул, растянулся на склоне. Саблю из ноги выдернул, но его настиг Хафал.

– Вонючая крррыса!

Мага подняла над землей огромная клешня.

– Сожррру!

Хитиновые клещи сжимают туловище мага под мышками. Ноги беспомощно дергаются, с раненой бежит кровь.

Хафал смотрит на мага снизу вверх, жвалы раздвинуты, хвост извивается дико.

Испуг на лице пленника сменился злорадством.

– Та, кого ищите… корчится от боли!

К Хафалу подбежал Тиморис, окровавленная сабля снова в кулаке, оба стальных клюва уперлись магу между ног.

– Сейчас сам будешь корчиться, мразь!

Демон сдавил клешней сильнее. Маг стонет, бока сутаны мокнут от ручьев крови, напротив лба зависло жало.

– Говори, где она!

Маг, морщась, хрипит:

– Внизу… Глубоко… Пока доберетесь, хозяйка замучает ее до смерти!

Маг превратился в пепел, туча утекает из клешни кривой стрелой к разлому в стене. Эгорд швырнул снежный снаряд, трещина заросла льдом, но остался незакрытым краешек, его хватило, чтобы пепел утек в гранит.

Демон сплюнул.

– Темный слизняк!

Хвост стряхнул с жала на камень избыток яда, зашипело как в гнезде гадюк. Шапка кислотного дыма уплывает вверх, от камня будто откусил огр.

– Если эти твари что-то сделают с Велирой, – угрожает Тиморис, – я их всех…

– Тшш! – оборвал Эгорд.

Все замерли. Вслушиваются…

В пещере тихо.

– В чем дело? – шепнула Леарит.

– Слышите? – спросил Эгорд осторожно.

Долгая пауза.

– Ниче не слышим, – буркнул Тиморис, в мыслях, наверное, рубит похитителей дочери. – Тихо как в склепе.

– Вот именно. Насекомые замолкли.

Четверо озираются.

Копошение и стрекот прекратились, будто вся живность исчезла.

Но она здесь.

Живые создания – на камнях, стенах, сталактитах, выступах, – на всей поверхности пещеры замерли, словно оледенели. Каждая тварь смотрит на четверку. Головы ящериц повернуты на гибких шеях, насекомые уставились на людей как стрелки компасов в центр Земли. Жужжат крылья, летучие твари в воздухе тоже замерли, глазеют на пришельцев.

И вдруг…

Леарит сдавленно вскрикнула.

– Спина к спине! – скомандовал Эгорд.

Четверо сжались в кольцо, сабли Тимориса лязгнули друг о друга, выбросив искры, Хафал зарычал, клешни защелкали будто капканы, хвост пустился в свистящий танец.

Пещера озарилась красными огоньками, их больше, чем звезд в ясную ночь. Сотни тысяч бусинок мерцают, словно пещера взмокла кровавой росой.

Глаза.

– Насекомые зачарованы! – сказал Эгорд.

Его руки уже в ледяной ауре, там из магических печатей с треском вылупляются мощные заклинания.

– Жея, ко мне! – крикнула Леарит.

Птица отозвалась сверху высоким клекотом, Эгорд ощутил, как нагрелась кожа от резко приблизившихся лучей. Воин-маг коснулся Леарит взглядом, та уже держит сверкающий двуручный меч, о Жее напомнили только золотые искорки с клинка.

Толпа красных глазок пришла в движение, взрыв стрекота, твари потекли к четверке кольцевыми волнами, багровое сияние сгущается, глаз так много, будто на четверку хлынула магма.

Волна с хоровым писком обрушивается на незваных гостей.

Эгорд выбросил навстречу руки. Сгустки ледяной силы в каждом кулаке распустились пышным замораживающим бутоном, насекомые превращаются в ледышки, воин-маг под градом ледяных камней в форме жуков, мокриц, ящериц, крыс, летучих мышей…

Твари сгорают в лучах светового щита Леарит, сила света течет из ее рук по рукояти и клинку, заряжает щит.

Тимориса Эгорд тоже спрятал в световой пузырь, воин согнулся как зверь, закрылся саблями, ему остается лишь смотреть, как щит сжигает насекомых.

Труднее всех Хафалу.

Дерется бешено, но стряхивать и давить удается только стайки, а его облепляют полчища. В кишащих потоках мелюзги демон похож на грязевого голема. Клешни и хвост для такой борьбы не годятся, все равно что охотиться с топором на комаров. Впрочем, мелочь тоже не может прокусить прочные пластины. Эгорд накрыл бы световым щитом, но это причинит Хафалу куда больше вреда. Светлая магия для демонов губительна, Хафал просто сгорит.

– Выглядишь как кусок дерьма! – крикнул Тиморис, прикрываясь локтями.

Сквозь его щит пролетает огненный дождь, останки горящих тварей разбиваются о клинки и доспехи в мерцающую золу.

– На себя посмотри, чучело сра…

Хафалу в пасть залез кляп из насекомых, демон с рвотным звуком выплевывает.

Весь в живых гроздьях, с яростным рыком прыгнул высоко, брюхо повернулось к земле, руки и ноги в стороны. Грохнулся о землю передней поверхностью тела, всех паразитов на «фасаде» всмятку.

Хафал вскочил, с него схлынула волна мясной каши, но гору мышц в хитине штурмуют новые кровожадины.

– Да сколько же их?! – крикнула Леарит.

– Меньше не становится, – сказал Эгорд.

Руки вытянуты вперед и вверх, воздух перед ним синий, оледеневших тварей уже по колено, продолжают сыпаться, Эгорд подставил граду шлем, льдинки барабанят по металлу неприятно.