Синда Чайма - Королева в изгнании

Лишь далекий предок Хана – Алжер Уотерлоу, именуемый Королем Демонов, считался неоспоримым злом.

– Вроде ничего заведение. Что скажешь? – Юноша указал на двухэтажную постройку с широким крыльцом, на котором толпились местные жители и солдаты.

Таверна называлась «Кружка и баранина», а на деревянной вывеске виднелось изображение веселой овечки, держащей в копытце кружку.

На хорошие трактиры и постоялые дворы у Хана глаз был наметан. Эти заведения стали юноше вторым домом в весьма юном возрасте. Там ему доставалось все и сразу – еда, питье и легкая нажива. Чтобы понять, стоило ли заглядывать в ту или иную таверну, бывшему главарю банды достаточно было окинуть заведение взглядом и вдохнуть доносящиеся из ее окон ароматы.

Юноши спешились. Танцующий с Огнем остался приглядывать за пони, а Хан прошел ко входу, с трудом протискиваясь между постояльцами, и очутился в шумном помещении.

Если не принимать в расчет несколько семей, сидевших за круглыми столами, то публика внутри ничем не отличалась от той, что теснилась на крыльце. Кто-то пожаловал прямиком из угольных шахт в перепачканных копотью одеждах. Глаза рабочих сверкали на черных от сажи лицах. Подпиравшие стены солдаты были облачены в пестрые униформы. Для делфийских вояк были характерны спокойные сероватые оттенки, алый был цветом Ардена, а безработные наемники каких-то определенных цветов не носили. Среди посетителей было также несколько горцев, моряков, учеников академий, торговцев и ярких девиц.

Чтобы оплатить ночлег, Хану пришлось расстаться с несколькими драгоценными «девушками». Также юноша не пожалел еще пары медяков за возможность принять ванну. Цены в Делфи кусались, но это нисколько не удивляло.

Они с Танцующим с Огнем по узкой дорожке вывели пони к конюшне, что располагалась позади постоялого двора. Юноши попросили конюха накормить животных двойными порциями овса и вошли в таверну через заднюю дверь.

Ужин был включен в стоимость комнаты и представлял собой тушеную свинину, а не баранину, как можно было предположить по названию, ломоть черного хлеба да кружку эля.

Хан предпочел усесться в углу – спиной к стене и недалеко от задней двери. Такое расположение позволяло ему отслеживать входящих и выходящих гостей заведения, не вызывая при этом подозрений.

Девушка-подавальщица общалась с юношами довольно любезно и не без кокетства. Хан поначалу списал это на свое природное обаяние, но затем внимательнее присмотрелся к посетителям и с удивлением обнаружил, что, несмотря на изнурительную дорогу, он и Танцующий с Огнем выглядели ничуть не беднее остальных.

Из-за репутации карманника и карточного жулика юношу частенько не впускали в таверны Тряпичного рынка и Южного моста. К тому же у него никогда не было денег. Оказалось, что наедаться досыта, сидя за столиком и болтая с хорошенькими девицами, без страха оказаться вышвырнутым на улицу – довольно приятное времяпрепровождение.

– Какие вести о войне на юге? – спросил Хан прекрасную розовощекую подавальщицу, касаясь ее руки. – Кому сопутствует удача?

Девушка склонилась ближе к собеседнику.

– В прошлом месяце, сэр, за пределами столицы произошло крупнейшее сражение. Армия принца Джеоффа одержала победу. Он захватил арденскую столицу и провозгласил себя королем.

Хан задумался, как скорое окончание войны могло сказаться на его будущем.

– А что с остальными братьями? Они сдались?

Девица пожала плечами.

– Мне известно лишь то, о чем болтают в этом заведении. Я верю в то, что принц Жерар и принц Годфри живы. И, насколько я знаю, они намерены сражаться дальше.

– Только принцы? И ни одной принцессы?

Подавальщица искоса глянула на Хана.

– Ах да. Есть одна. Принцесса Лизет. Но в Ардене они нужны лишь для красоты. Ну и для выгодного политического брака, само собой.

Алистер в замешательстве глянул на Танцующего с Огнем, который лишь пожал плечами. Разве можно с полной уверенностью утверждать, что дети короля являются кровными наследниками? Эти равнинники такие странные!

Хан проводил подавальщицу взглядом, задаваясь вопросом, когда красавица освободится от работы.

Бывший главарь банды продолжал внимательно рассматривать посетителей. Он довольно скоро понял, кто и какое имеет при себе оружие и кто явился с пустыми руками, а также вычислил обладателей толстых кошельков. Чуть сложнее оказалось выявить карточных умельцев, игроков в «кости и зарубки» и шулеров.

Некоторое время Хан промышлял жульничеством. Это было самым изощренным видом воровства, которое сложно доказать. Разумеется, если ты действительно хорош в своем деле. Вряд ли «синие мундиры» упекут кого-то за решетку за обирание карманов с помощью мастерской игры в карты.

Правда, Алистер рано познал, каково оказаться припертым к стене трактира раздосадованными проигравшими игроками. Разгневанным картежникам ничего не стоит надавать кому-то тумаков, даже если он и не жульничал вовсе. А уж тем более если этот кто-то – тринадцатилетний, еще не вытянувшийся во весь рост мальчуган.

За ужином Танцующий с Огнем сидел как на иголках. Он вздрагивал от каждого резкого звука – был ли то звон помещаемых в печь горшков со сковородками или выкрики парочки повздоривших пьяниц. Несмотря на то что горец имел представление о Делфи и его обычаях, ему было несколько неуютно. Танцующий с Огнем не слишком-то любил города, а в особенности шумные толпы. Покончив с едой, он поднялся из-за стола.

– Пойду я наверх, – сообщил он Хану.

– Я оплатил ванну, – проинформировал тот и великодушно добавил: – Иди первым.

Горец с подозрением покосился на друга.

– Умоляю, только не ищи на свою голову неприятностей. Ладно?

– Хорошо, сеннестре Танцующий с Огнем! – Что означало: «Хорошо, матушка».

Когда друг развернулся спиной, Хан ухмыльнулся ему вслед.

Затем жестом подозвал подавальщицу и заказал еще сидра. Он планировал оставаться в трезвом уме и не прикасаться к амулету.

Внимание юноши привлекла компания, сидевшая за соседним столиком, и он без какого-либо умысла принялся за ней следить. Четверо мужчин были увлечены феллской карточной игрой, носившей название «Короли и нищие». Правила Хану были хорошо известны. Человек напротив, без сомнений, жульничал. На грузном шулере была одежда арденского покроя. Лицо его усыпали круглые шрамы, свидетельствовавшие о давней борьбе с оспой. В таверне было прохладно, однако мужчина то и дело вытирал лицо большущим платком. Медяки, «девушки» и записки с обещаниями грудой возвышались перед игроком, что указывало на его баснословный успех.

Хану не составило особого труда разгадать тактику жулика. Несмотря на тучность, он оказался на редкость ловким. Мужчина без конца жестикулировал и производил отвлекающие маневры. Выигрывая практически каждую партию, он не забывал и проигрывать, дабы пресечь все возможные подозрения на корню.