Владимир Подорога - Безымянный. Антимаг-1

Секундная задержка и Образ Мастера наполнил меня холодом и огнём. Время потекло как тягучий мёд, мир стал проще и чётче.

Не раздумывая, я выхватил два кинжала и метнул их, один за другим. Долговязый успел уклониться и кинжал пролетел мимо его уха. Второй кинжал летел в грудь коренастого. Тот выставил щит, кинжал попал в самую середину и пробил щит вместе с его левой рукой. Воин взвыл от боли.

Я уже бежал к ним и вытянул палаш на ходу. Длинный сделал два шага вперёд и крутнул своим двуручем над головой, метя мне в шею. Я пригнулся, фламберг пронёсся надо мной и потянул за собой своего хозяина. Зачем брать оружие, с которым ты не умеешь обращаться? Удар снизу вверх и он повис на моём палаше как бабочка на булавке, острие пробило нагрудную пластину и вышло из спины.

Я не успел выдернуть палаш, когда на меня набросился второй. Его левая рука свисала вдоль туловища вместе с пришпиленным к ней шитом. В правой он сжимал короткий, широкий меч. Я отпустил рукоятку палаша и едва успел отклониться назад, когда широкий клинок рассёк воздух возле моего подбородка. Я пнул носком сапога в край щита. Он закричал от боли, отступил назад, развернулся и побежал прочь по коридору.

Мой кинжал! Эта скотина убегает вместе с ним. Я погнался следом, добежал до места, где лежал второй кинжал, подхватил его и метнул в удаляющуюся спину. Вот и всё, Мастер ушёл. Он никогда не задерживался долго после конца драки. Не видел смысла. Мир снова стал цветным.

Я подошёл к бьющемуся в конвульсиях телу, выдернул один кинжал из хребта, второй из щита и засунул их в ножны. Вернулся к трупу высокого воина, вытянул из тела свой палаш и толкнул дверь.

В роскошно обставленной комнате, возле открытого окна, я увидел барона. Он стоял лицом ко мне, закрыв глаза и сложив руки домиком перед своей красной рожей. Я почувствовал очередное искажение. Ну что за идиот? Сколько раз можно об один и тот же столб головой биться?

На этот раз я не стал подавлять заклинание в зародыше. Я дождался, пока он накопит энергию, и искажение затрепещет как флаг на ветру. А затем блокировал его. Барон открыл глаза, красные от нахлынувшей крови. Тёмная струйка побежала из его ноздри по губам, подбородку, шее и дальше под кружевной воротник. Он пытался сдержать силу, накопленную в его теле. Но это было невозможно.

Барон открыл рот, собираясь закричать, но смог лишь прохрипеть. Из его глотки хлынула кровь вперемешку с хлопьями пены. Его тело начало гореть изнутри. Странное зрелище. Язычки пламени заплясали по его рукам и лицу. Волосы на голове начали скручиваться и дымить. Лицо исказила ужасная гримаса. Из-под одежды и из открытых участков тела повалил пар. Кожа стала покрываться огромными волдырями, которые зразу же трескались, выплёскивая пузырящуюся жидкость. Он сначала упал на колени, а затем завалился на бок.

Запахло отвратительным смрадом. Я прикрыл нос воротником и подошёл к трупу. Никогда до этого не блокировал почти завершённое заклинание. Читал описания, слышал рассказы, но сам попробовал впервые. Впечатления не из приятных, лучше бы я его просто прирезал. Я оттолкнул труп ногой и выглянул из окна.

На правом краю двора стояло г-образное деревянное здание. Легионеры держали оборону в углу буквы г. Один из них, Галлий или Гус, лежал на земле. Двое других стояли над ним, подняв щиты, и били копьями любого, кто приближался к ним. По двору валялось с десяток тел. Основная группа нападающих собралась перед тяжёлыми пехотинцами. Я настроился на Голос и крикнул:

– Всем стоять!

Люди начали оглядываться по сторонам, несколько человек подняли головы и уставились на меня. Я задержал дыхание, схватил тело барона за воротник и пояс, поднапрягся и вытолкнул его из окна как можно сильнее. И им будет на что посмотреть, и мне дышать легче. Тело пролетело метров шесть вперёд и упало на землю перед входом в здание.

– Это ваш хозяин. Кто не хочет отправиться вместе с ним на другую сторону – бросает оружие. Остальных я убью лично.

Я вскочил на подоконник и спрыгнул вниз. Метров восемь до земли, высоковато конечно, но чего не сделаешь ради публики. Мои сапоги ушли в утрамбованную землю двора сантиметра на два. Я подошёл к телу барона и пнул его ногой. Ну и вонь. Вытащил Исполнителя из-за спины и направил его в сторону толпы.

– Жду десять секунд.

Мои кривляния принесли должный эффект. Сначала один человек, потом другой, третий. Люди оглядывались в растерянности друг на друга и бросали своё оружие на землю. Сержант и оставшийся на ногах легионер, безбожно матерясь, толчками щитов отогнали их подальше от оружия, сбили в кучу и заставили сесть на землю. Они напомнили мне овчарок, загоняющих стадо овец.

Я пересчитал сидящих по головам. Двадцать восемь. Испуганные лица, опущенные головы. Ещё тринадцать тел лежало на земле в разных местах двора.

Из-за угла конюшни выбежали несколько женщин и остановились, разглядывая место сражения. Одна из них, лет пятидесяти, с проседью в волосах, заголосила и бросилась к телу, лежавшему в пяти метрах от меня.

– Стоять! – крикнул я, и женщина отшатнулась, – в поместье есть лекарь?

– Это мой сынок…

– Лекарь есть?

– Есть, старый Марф. Пустите меня, господин, кровинушка моя, сыночек, – она сделала шаг к телу.

Я заметил, как подымалась и опускалась грудь её сына. Он ещё был жив.

– Ему нужен лекарь, а не ты. Найдите его. Быстро! – рявкнул я.

Женщины побежали искать лекаря. Я подошёл к легионерам. Они стояли, опёршись на копья, лицом к толпе и спиной ко мне.

– Кто там лежит, Гус или Галлий? – спросил я.

– Галлий, – ответил Гус и поднял забрало шлема. Его лицо блестело от пота.

– Что с ним?

– Да вот этот, – Гус указал копьём на молодого кузнеца, – бочку в него кинул. Галлий прикрылся и край щита ударил его по голове.

Кузнец сидел на земле и баюкал раненную руку. Голову он не поднял. Я подошёл к лежащему телу Галлия, стянул с него шлем и приложил руку к шее. Живой. Вся левая половина лица легионера заплыла, старые шрамы белыми полосками проступали на опухоли. Я ощупал шею – не сломана. Оттянул веко правого глаза, тут он очнулся и сам открыл глаза. Я помог ему сесть.

– Как себя чувствуешь? – спросил я.

– Как задница Чёрного после низвержения, – ответил он, взял шлем с земли и приложил его к опухоли.

Я оставил Галлия сидеть, прислонившись к стене, и подошёл к сержанту.

– Жить будет, – ответил я на его немой вопрос.

– А что с этими делать? – сержант кивнул в сторону сидевших на земле людей.

– Для начала свяжите им всем руки, – ответил я.

Сержант кивнул Гусу, тот пошёл в конюшню и через минуту вышел с мотком верёвки в руке. Минут за сорок два легионера связали руки всем пленным. Те даже и не думали сопротивляться. Их вытаскивали по одному из толпы, укладывали на живот и стягивали руки за спиной.