Джули Кагава - Ночь драконов

– Эмбер… – Внезапно голос Райли наполнился усталостью. Оттолкнувшись от стены, он встал передо мной с почти печальным выражением лица. – Это не значит, что я хочу, чтобы ты совсем потеряла себя, – сказал он, пока я всматривалась в него. – Не позволяй этой жизни сломать тебя. Ты молода. У тебя впереди долгая-долгая жизнь. Нет, я не хочу, чтобы ты улизнула или ринулась на безумные вечеринки среди ночи, но война и битвы не будут происходить каждую секунду каждого дня. Ты выгоришь прежде, чем достигнешь совершеннолетия. Или станешь настолько ожесточенной и яростной, что сможешь совершишь что-нибудь действительно безумное.

Уголки его губ изогнулись в иронической усмешке, затем он снова пришел в себя. Я не улыбнулась в ответ, и Райли придвинулся ближе – достаточно для того, чтобы я смогла уловить запах его кожаной куртки, почувствовать едва уловимый жар, пульсирующий под его кожей.

– Я не хочу, чтобы ты ненавидела свое пребывание здесь, Искорка, – продолжил он. – Не хочу, чтобы сожалела о том, что стала отступницей. Понимаю, я был отвлечен, но хочу, чтобы ты знала: ты можешь обратиться ко мне по любому поводу. Не думай, что тебе нужно преодолевать все это в одиночку. Поверь мне, я пережил все, что ты можешь себе представить. – Он хмыкнул. – Только спроси Уэса. Он может поведать тебе жуткие истории.

Мое сердце забилось быстрее. Его присутствие почти заставляло моего дракона испытывать непреодолимое влечение, и кожа натянулась от такого сильного желания принять истинную форму. Райли замялся, словно только сейчас осознав, как мы близко друг к другу, но не отступил. Я подняла на него глаза и увидела пыл Кобальта, золотистые глаза пристально смотрели на меня сверху.

В следующее мгновение мы балансировали на краю, драконы приблизились к поверхности в ожидании движения другого. Но затем взгляд Райли потускнел, и он отступил прочь, прервав зрительный контакт.

– Тебе лучше поспать, – сказал он, пока мой дракон рычал от недовольства и разочарования. – Сегодня был долгий день, и мы хотим начать пораньше завтра. Я зайду и разбужу тебя, когда мы будем готовы отправиться.

– Райли!

Резкий стук заставил нас подпрыгнуть. Райли обернулся назад, на его лице почти отразилось облегчение, и он быстро зашагал к двери. Потянув ее на себя, он вытаращился на Уэса.

– Ты засек его?

– Не совсем так, приятель. – Уэс бросил на меня мимолетный взгляд и прищурился, прежде чем снова повернуться к Райли. – Но ты захочешь это увидеть. Гриффин связался с нами. Я только что получил сообщение от этого скользкого мерзавца.

– Где он?

– Без понятия. – Уэс пожал плечами. – Но он хочет встретиться с нами в ближайшее время с глазу на глаз. Сказал, что готов заключить сделку. Что располагает информацией, которую желает обменять… на защиту.

Райли насупился.

– Защиту? Что заставляет его думать, что я буду… – Он осекся и замотал головой. – Проклятье, – вздохнул он. – «Коготь». Организация тоже преследует его. Он ни за что не связался бы с нами, если бы не впал в настоящую панику.

– Да, – кивнул Уэс, зловещая улыбка растянулась на его узком лице. – Я тоже так полагаю. И при обычных обстоятельствах я бы сказал – черт с ним, с этим двуликим тараканом – может пожинать плоды своих трудов. Пусть гадюки гоняются и за насекомыми ради разнообразия. Но…

– Но нам нужна любая информация, которую он может сообщить, – прорычал Райли. – И мы не можем допустить, чтобы «Когтю» стало известно то, что знает Гриффин. – Он провел рукой по волосам и посмотрел на Уэса. – Что этот мерзавец хочет, чтобы мы сделали?

– Говорит, свяжется с нами по поводу места встречи, если мы примем его условия, – повторил Уэс угрюмым голосом. – Условия таковы, что при встрече мы не надерем ему задницу, а доставим в безопасное место и будем прятать там до тех пор, пока он в этом нуждается.

Райли снова зарычал, крепко сжав кулак.

– Прекрасно, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Я не могу рисковать потерей остальных пристанищ и не могу позволить «Когтю» заполучить Гриффина в свои лапы. Ему слишком многое про нас известно. – Он коротко кивнул Уэсу. – Свяжись с ним. Дай знать, что мы принимаем его требования. Передай ему, чтобы попытался остаться в живых и не был убит гадюками прежде, чем мы сможем до него добраться.

Уэс кивнул и быстро вышел из комнаты, а Райли обернулся и посмотрел на меня. Момент был упущен: Кобальт исчез, и передо мной снова стоял просто Райли.

– Извини, Искорка, – произнес он, сделав шаг в направлении двери. – Мне, вероятно, следует быть там, когда Гриффин снова свяжется с нами. С тобой все будет в порядке?

Я кивнула.

– Останусь здесь, – просто ответила я, и он вышел, размашисто шагнув в коридор за Уэсом и прикрыв за собой дверь.

Секунду я смотрела ему вслед. Гнетущая тяжесть навалилась на меня. Я знала, что сейчас Райли полностью странен. Поиски Гриффина и сохранение безопасности его структуры являлись для него первоочередными задачами, как и должно быть. Мой разум принимал это.

Но в то же время я размышляла, изменились ли чувства Райли ко мне. Не было никаких намеков и подсказок, чего он от меня хочет. И теперь, когда я задумалась об этом, когда бы мы ни оставались наедине – в машине или в номере отеля – он тщательно соблюдал дистанцию. Не подбираясь слишком близко. Сегодняшняя ночь послужила отличным примером. Между нами что-то было – мы оба это чувствовали… но он отступил. Забыл обещание, данное им несколько коротких недель назад? Или я просто оказалась поверхностным увлечением, которое он пережил?

Я подскочила, защелкнула замок и вернулась на кровать. Дракон все еще шевелился и ерзал внутри, из-за чего расслабиться было трудно. Вероятно, этой ночью заснуть не удастся, как и в большую часть ночей с тех пор, как мы покинули Вегас. Я была измучена, но мой мозг просто не отключался. Когда я ложилась спать, сны оказывались ожидаемыми. Я убегаю через тесные помещения, преследуемая людьми с пистолетами, содранные драконьи шкуры висят на стенах, и время от времени появляется Лилит и упрекает меня. Или призывает меня повернуть и безжалостно уничтожить все в пределах видимости. Я просыпаюсь вся в поту, кровь шумит в ушах, пока эхо криков и выстрелов утихает в темноте.

Но эти сны были еще не самыми плохими. Худшие – те, в которых я, загнанная в угол и пойманная в ловушку, мечусь по кругу и, наконец, сталкиваюсь со своими преследователями… и тот, кто появляется из темноты, это Данте, зеленые глаза ожесточаются, когда он выходит на свет. А иногда это не Данте, а человек с короткими светлыми волосами и серыми с металлическим отливом глазами, сверлящими меня поверх дула пистолета. Раз или два это была девушка, изящная и бледная, ее темные волосы колыхались, когда она ступала вперед. Иногда мы разговаривали, хотя мне никогда не удавалось пересказать эти диалоги. Иногда они заканчивались оправданием, иногда выстрелом, который опрокидывал меня и заставлял колотиться сердце. Но большее количество раз я оказывалась в своей истинной форме, размышляя, что произошло, а потом появлялись обуглившиеся, почерневшие тела. Поначалу я не распознавала их, не понимала, на что смотрю, пока их глаза не открывались – черные, зеленые или серые с металлическим отливом – и рты шептали одно-одно-единственное слово