Роман Медведев - Лети, не бойся

Однако, месть и жажда крови Тита не остывали в воеводе, а напротив разгорались день за днём. И кто знает, чем бы это кончилось, если бы правитель лирогов скоропостижно не оставил сей мир. Бореслав клялся, что не имел к его смерти никакого отношения, но не скрывал, что сожалеет о том, что не прикончил Тита сам.

Как бы то ни было воевода не вернулся к обществу даже тогда, когда память о его былой промашке поросла мхом. Да и Властул не звал бывшего помощника назад на службу. Хотя после смерти Тита для межгосударственных отношений это уже не несло никакого риска. Да и, надо признать, позвал бы – Бореслав не пошёл. За время своего отшельничества он многое переосмыслил в жизни, свёл дружбу со знахарями и мудрецами, усмирил свой вспыльчивый нрав и направил энергию на службу делу мира, а не войны. Он посвятил себя служению Лучу, охраняющему наш мир от мира мёртвых. Стал адептом идей древних хранителей мира живых, хоть и не был приглашён в их число. Именно поэтому он без промедления откликнулся на просьбу Гобояна принять Мишу на обучение военному мастерству. Воспитать в том, кого нарекли избранным, дух воина и предать крепость его телу. И, надо отдать должное, воевода делал свою работу на совесть.

***

Утром одного из дней начавшейся в Одинте зимы, когда Михаил сидел у крыльца дома воеводы и чинил, пришедшие в упадок, сапоги, к нему подошёл молодой рахия и почтенно склонил голову: – Приветствую тебя чужеземец! Позволь отвлечь от дел и уделить мне пару минут. – Рахия говорил на своём языке, который, как и многие другие, Миша ясно понимал после того, как вкусил папоротник.

– Говори, – ответил мужчина и поднялся поприветствовать гостя.

– Наш правитель, Руперт, просит тебя навестить его. У рахий к тебе важное дело, которое окажется значительным и для тебя. Не откажи нам во встрече.

– Как тебя зовут?

– Лурд. Это древнее имя моего народа, означающее «тишина».

– Спасибо за приглашение, Лурд, но я не свободен. Моим временем распоряжается хозяин этого дома, Бореслав.

Рахия поморщился: – Не говори вслух этого имени. Если бы не необходимость найти тебя, я ни за что не приблизился бы к дому этого лгуна! Каждый из рахий помнит тот обман, что послужил дополнительной причиной распрей нашего народа с лирогами, не стихнувших и по сей день! Этот цакр, что на нашем языке означает негодяй, воспользовался доверчивостью правителя и сделал всех нас сопричастными своему преступлению! Вечный ему позор!

– Постой, Лурд! Возможно ты не знаешь того чувства, когда твой разум ослеплён горем и жаждой справедливой мести. И в этом твоё счастье. Но не берись судить сгоряча тех, кто попался в сети отчаянья. У них есть оправдание, надо только в это поверить и принять как есть. К тому же прошло столько времени, что нелепо винить одного человека в раздорах целых народов. Значит для того есть иные причины, куда более приземлённые, чем потревоженные чувства. Всегда ищи корень бед в любви или золоте. Вот мой тебе совет. А плюс к тому прошу тебя учесть и мои чувства, поскольку я искренне благодарен Бореславу за его терпение и труд, что он отдает ради меня день за днем. И если ты станешь оскорблять его, я адекватно отвечу тебе, после чего уже точно не пойду ни с тобой, ни с кем-либо другим к твоему правителю.

Рахию скрутило от досады. Он что-то пробубнил под нос, затем морщины на его лице разгладились и он ответил: – Прости меня за невежество, чужестранец. Я был неправ и больше не оскорблю твоих чувств к этому человеку, – он кивнул на пустой дом воеводы. – Пойдёшь ли ты теперь со мной?

– Если на то будет согласие Бореслава – да.

К обеду воевода вернулся, выслушал Мишу и немедленно согласился на его встречу с Рупертом. Он помог ему снарядиться в дорогу и к вечеру Лурд и Михаил были уже у подножия гор Раскопии, страны великих рахий, владельцев каменных стен этого мира.

***

К рахиям со стороны Одинты вела всего одна тропа шириной с поступь лошади. Тропа взбиралась по уступам, покрытым снегом, всё выше и выше, убегая зигзагом к вершине скалы. Миша не отставал от Лурда, который шустро перескакивал с одного опасного участка на другой, порой непринуждённо балансируя над пропастью в сотни метров глубиной. Над их головами в морозном воздухе кружил орёл, чьи широкие крылья отливали фиолетовым в свете набирающей силу луны и звёзд.

На самом верху перевала спутников встретил пограничный отряд рахий, вооружённых каменными и металлическими топорами и копьями. Миша отметил, что оружие граждан Раскопии никуда не годилось случись им битва с серьёзным противником. Впрочем, первое впечатление могло быть и обманчивым. За перевалом их ждала повозка, запряжённая парой карликовых лошадок, которые лихо рванули вперёд и вскоре привезли седоков ко входу во дворец. В пути Миша внимательно изучал уклад местной жизни рахий, что селились в пещерах и не шибко заботились о красоте собственных жилищ.

Дворец оказался высечен в отвесной стене скалы, обращенной лицом на юго-запад. Перед входом в него зияла пропасть, через которую был перекинут крепкий мост. Спутники проследовали внутрь стен дворца пешком и после путешествий по мудрёным витиеватым переходам оказались в тронном зале.

На высоком постаменте, в глубоком седалище трона их дожидался правитель Руперт: – Приветствую тебя, чужеземец! Располагайся! Утоли жажду и голод в нашем доме, – царь указал на богато уставленный угощением стол.

Миша почтительно поклонился и сел. Он не спеша попробовал почти из каждого блюда по кусочку, после чего выпил предложенный ему кубок вина. На этом церемония вежливости была завершена, и мужчина обратился к царю: – Я рад знакомству с народом великой Раскопии, но твой подданный дал мне знать, что царь Руперт имеет ко мне неотложное дело. Так ли это, повелитель?

– Всё верно и предлагаю сразу приступить к нему. Итак, ты прекрасно знаешь, что в мире происходят изменения, которые заставили нас всех волноваться о будущем земли. За минувший год мир живых ощутил на себе множество лишений. Смерть, пришедшая из Вырии, словно ядовитое облако отравила и унесла десятки, если не сотни жизней людей, посеяла хаос и смятение, что заставило каждого из нас засыпать и просыпаться с чувством страха за будущее. Жители Одинты, как пограничного государства, приняли удар на себя. И мы все знаем, какие страшные потери были понесены. Никто не умаляет достоинств мира людей и вашего права сетовать на несправедливость судьбы. Однако, пока длится зима, и твари не идут через Забыть-реку, в первую очередь, у самих людей пришло ложное успокоение: а может всё кончилось? Всё разрешилось само по себе? Минувший кошмар стал стечением обстоятельств, которое уже не повторится?