Олег Ткачёв - Долина голодных камней

Солдаты перевернули в большом гроте несколько камней, убедились, что под ними тоже никакой живности. Костер развели у входа и уснули. Утром из восемнадцати человек проснулось только двенадцать. От остальных, включая часового, остались только вещи.

Солдат, который проснулся первым, поднял переполох. Случившееся перепугало всех. Такое на нападение животных не спишешь. Герман сжал кулаки и сердито сказал:

– Если бы часовой не уснул, он поднял бы тревогу, а так и хоронить некого. Погибли все волшебники, кроме меня. Я соберу талисманы, а вы готовьте еду.

– Днем никакой опасности никто не заметил. Господин, давайте побыстрее закончим, а поедим уже наверху, – предложил один солдат.

– А ты на голодный желудок наверх заберешься? – резко спросил Герман. – Сейчас, чтобы двигаться быстрее, возьмем только по одной палке, веревки, немного воды и еды. Остальные вещи заберем на обратном пути. Если понадобится, на гору ночью полезем и спать до утра не будем.

Его решительный голос и вполне разумный план немного успокоили подчиненных. Дежурный занялся кашей, остальные – подготовкой вещей к бегству из этой непредсказуемой долины.

Люди быстро поели и пошли к своей цели. Идти по неровным камням разных размеров неудобно и опасно даже с посохом. Преодолев половину пути, Герман приказал сделать привал. Все радостно выполнили приказ. Он и сам с облегчением опустился на крупный камень и оперся о него правой рукой.

По небу плыли крупные белые облака, тишину нарушало лишь тяжелое дыхание уставших путников. Вдруг кто-то крикнул: «Господин, ваша рука!» Лейтенант попытался посмотреть на руки, а поднять смог только одну. Вторая будто прилипла к камню.

Он повернул голову и обмер – кисть превратилась в камень, а он даже не заметил. Несколько безуспешных рывков не вызвало никакой боли. Встать удалось, а пострадавшая рука так и осталась на месте.

У Германа в голове быстро промелькнуло все, что он знал об окаменении. Локоть все еще слушался. «Отменить такое волшебство не выйдет. Не с моими силами», – грустно подумал он, начал показывать пальцем на подчиненных и приказать:

– Ты руби выше локтя. Ты приготовься перетянуть руку веревкой. Ты наблюдай за этим камнем. Давайте побыстрее, пока не слишком поздно.

– Есть, – сурово ответили подчиненные.

– Я не дам вам упасть, а то все напрасным окажется, – заявил молодой солдат и подставил шею под здоровую руку командира.

Успели. Герман и по хорошим временам едва владел исцелением. Сейчас, хоть и с талисманами погибших, раз десять пытался. Все волшебные силы потратил, а всего лишь кровь остановил.

Пока командир лечил себя, солдаты его перевязали. Все с опаской смотрели на тот камень, где он раньше сидел. Подчиненные и лейтенанта стоя держали, и сами садиться больше не решались. Герман, превозмогая боль, спросил:

– Говорите, что произошло с камнем.

– Как только окаменение закончилось, рука медленно ушла в камень. Он ее как будто проглотил. Рукав остался, – ответил наблюдатель.

– Все по очереди поддержите друг друга и проверьте обувь, – приказал командир. – Дырявую перевяжите, чем сможете. Если мои догадки верны, эти голодные камни пожирают все живое, а сухое дерево и ткань не трогают.

Прав или нет, выяснять все равно нечем. После проверки обуви и превращения некоторых шарфиков в портянки экспедиция разделилась. Герман с одним матросом пошел назад, а остальные под командованием старого солдата – вперед.

Лейтенанту это очень не нравилось, а деваться некуда. От жары и потери крови он едва разбирал дорогу, но продолжал анализировать: «Если я прав, мы могли бы переночевать здесь еще раз. А если голодные камни – не единственная ловушка?» Матрос поддерживал командира за руку, лежащую на его плече, и старался выбрать дорогу поровнее. Они двигались медленно, стараясь не делать резких движений.

Привалы пришлось устраивать часто. Теперь, прежде чем сесть, матрос снимал свою рубаху и накрывал камень. До лагеря добрались благополучно. Матрос оставил командира отдыхать в гроте на куче вещей, чтоб уж наверняка не дотронулся до камня. Сам пошел собирать сброшенные с перевала дрова и готовить кашу.

К вечеру вернулись остальные десятеро. Все живые, только один хромал, а у другого на лбу красовалась большая шишка. Командир со всей стойкостью выслушал рассказ о вылазке. Оба солдата просто споткнулись. А вот от двух Еренийцев остались только одежда и вещи. Судя по следам от огненного шара, волшебник именно им пытался освободиться из каменного плена, но не смог.

– Талисманы все собрали? – нетерпеливо спросил Герман.

– Да, ничего не упустили. Все здесь, – похлопал солдат по заплечному мешку.

– Мы не знали, какой нож волшебный, поэтому взяли все три, – добавил другой солдат.

– Ужинайте, пока отдыхаете. Сразу после еды пойдем наверх.

– Осмелюсь доложить, что погода портится. Попасть под дождь на склоне очень опасно, – сказал молодой солдат.

– Тогда поспешите с едой, а я пойду на погоду взгляну, – сказал Герман и попытался сесть, не потревожив раненую руку.

Идти не пришлось. Как бы в ответ на его слова снаружи начался небольшой дождик. Буквально через несколько минут он превратился в ливень. Люди собрались в гроте и осторожно, чтобы не прикоснуться телом к камням, принялись за еду.

Чтобы не повторилась трагедия прошлой ночи, Герман приказал дежурить по трое. Сам вызвался в первую смену. Посохи и дрова, которые еще не ушли в костер, разложили на полу грота. Поверх них – плащи, веревки и вещмешки. Вышло неровно, неудобно, зато безопасно. Очень хотелось верить, что безопасно.

Лейтенант время от времени пытался себя исцелить. Сейчас это выходило чуть лучше, ведь все трофейные талисманы он забрал себе. Наблюдая за тем, как голова клонится от усталости то у одного, то у другого часового, он порадовался, что уж трое одновременно не уснет.

Дождь продолжал лить. Сменившись с поста, Герман лег с краю, чтобы никто случайно не задел рану, и постарался уснуть. Хотя от его целительного волшебства толку немного, а множество попыток сделали свое дело. Боль немного притупилась.

Вдруг сквозь сон лейтенант услышал: «Подъем! Вставайте все. Вода на полу». Все проснулись. Да, между камней виднелись отблески костра в воде. Солдаты принялись спорить, что лучше – спать на мокром настиле или выйти наружу и сразу же промокнуть до нитки.

Герман велел соорудить кучу камней, чтобы поднять на нее костер, а сам подошел к выходу из грота. Снаружи – непроглядная тьма. Брызги от потока, стекающего со склона, залетали далеко внутрь пещеры.

Пришлось отойти назад. Герман нашел камешек, который уже превратился в островок, застелил соседний камень, сел и принялся наблюдать. Островок медленно уменьшался. «Вода прибывает. Посохи у нас из мокрого дерева. На них не поплывешь. Свяжите из них лестницу подлиннее. До рассвета подождем здесь», – приказал командир.