Синда Чайма - Король демонов

День превратился в сплошное разочарование. Друзья вышли в путь на рассвете, но им удалось раздобыть всего лишь три серные лилии да наполнить мешок коричными палочками. Правда, они собрали еще немного бритволиста и горстку стеблей, которые можно было выдать за девичью траву на Равнинной ярмарке. Пустой кошелек буквально взывал к тому, чтобы юноша в этом году пораньше отправился на поиски редких растений, которые произрастали только в горах.

– Это пустая трата времени, – заявил Хан, несмотря на то что лично сподвиг друга присоединиться к нему.

Хан поднял с земли небольшой камень и швырнул его в источник. С глухим шлепком камушек приземлился в горячую жидкую грязь, булькнул и исчез.

– Давай попробуем кое-что еще.

Танцующий с Огнем поднял голову и с любопытством уставился на друга.

– Что ты имеешь в виду? – спросил горец, тряхнув головой: при этом его косички с вплетенными в них бусинами начали раскачиваться из стороны в сторону.

– Давай поохотимся! – предложил Хан и коснулся лука, который висел у него за спиной.

Танцующий с Огнем нахмурился, задумавшись.

– Мы можем отправиться на Выжженный Луг. Горные олени сейчас поднимаются с равнин. Птаха видела их там позавчера.

– Тогда чего же мы ждем? Пошли! – Хан не собирался долго размышлять.

Нынешний месяц выдался голодным. Вяленой рыбы почти не осталось. Мать заготовила великое множество горшков с капустой и бобами, но и эти запасы тоже подходили к концу. Перспектива есть пустую похлебку не пугала Хана, но хотелось скрасить вкус варева хотя бы кусочком солонины. Да, мясо для их семьи сейчас точно не было бы лишним.

Друзья отправились на восток, прочь от дымящихся источников. Танцующий с Огнем задал настолько быстрый темп, что казалось, приятели будто парили над землей. Хан не отставал. Вскоре оба юноши мчались вдоль долины реки Дирн. Плохое настроение Хана постепенно таяло.

В такой день трудно было оставаться недовольным. Весна уже вовсю радовала глаз. Полевые цветы, плоды дикой капусты и майских яблонь наполняли ароматом окрестные луга. Хан наслаждался запахом теплой земли, сбросившей с себя зимнее одеяло. На склонах таял снег, и вешние воды наполняли реку Дирн. Оглушительно и волнующе звенели водопады, превращаясь на камнях в сверкающую, бушующую пену. Спустя некоторое время воздух совсем прогрелся: Хан снял куртку из оленьей кожи и закатал рукава рубахи до локтей.

Выжженный луг недавно пережил пожар. Повсюду торчали обугленные стволы сосен, вокруг которых раскинулся океан высокой травы и диких полевых цветов. Некоторые стволы валялись на земле, будто их играючи разбросали дети великанов. Кусты черники и ежевики, некогда укрытые тяжелой тенью деревьев, грелись в лучах солнца. Через несколько лет луг снова зарастет густым лесом. Землю уже покрывали молодые сосенки, высотой по колено.

И прямо здесь дюжина горных оленей, склонив головы, щипали свежие весенние побеги. Животные прядали ушами, отгоняя насекомых, гладкие огненно-рыжие шкуры отчетливо выделялись на фоне зеленой луговой травы и темно-коричневых проплешин.

У Хана участился пульс. Танцующий с Огнем лучше управлялся с луком, ему хватало терпения обдумывать каждый выстрел. Но Алистер не видел причин, почему бы каждому из них не подстрелить по оленю. Вечно пустой желудок скрутило голодным спазмом при одной только мысли о свежем мясе.

Друзья обогнули луг и приблизились к стаду с наветренной стороны. Хан спрятался за валуном, достал лук и натянул тетиву, проверив ее мозолистым большим пальцем. Лук был новым, в племени изготовили его под рост юноши. Вообще все вещи в жизни Хана, сочетавшие в себе красоту и практичность, были созданы именно людьми племени.

Парень выпрямился, оттянул тетиву к уху, но внезапно замер и стал принюхиваться. Легкий ветерок принес отчетливый запах гари. Хан взглянул на горы и заметил тонкую струйку дыма, пересекающую склон. Одинокий Охотник вопросительно покосился на друга, но тот только пожал плечами. Земля была сырой, а весенняя листва сочной: весной гореть нечему.

Олени на лугу также почуяли запах гари. Они вскинули головы, зафыркали и принялись нервно притоптывать копытами, зрачки выпуклых карих глаз резко сузились.

Хан снова посмотрел на гору. Теперь он различил оранжевые, фиолетовые и зеленые всполохи и ощутил, что ветер усилился и стал чересчур горячим. До юноши долетел едкий запах дыма.

«Фиолетовый и зеленый? – удивился Хан. – Какие растения могут гореть таким пламенем?»

Сперва олени растерянно суетились на месте, будто решая, куда им податься. Затем все как один развернулись и понеслись прямо на парней.

Хан прицелился, но выпустил стрелу, когда стадо уже мчалось мимо. Промах! Танцующему с Огнем тоже не повезло. Хан бросился в погоню за добычей, перепрыгивая через поваленные стволы деревьев. Перед глазами мелькнули белые пятна хвостов, но спустя миг олени скрылись среди сосен. Хан мысленно выругался и разочарованно побрел обратно к другу: тот наблюдал, как яркие огненные всполохи набирали скорость, оставляя после себя обугленную почерневшую долину.

– В чем дело? – покачал головой горец. – В это время года не бывает пожаров.

Пока друзья стояли и смотрели на огонь, пожар разгорался: языки пламени молниеносно перепрыгивали от оврага к оврагу. Ветер гнал вниз по склону сверкающие угли. Алистера обдало жаром. На волосы и одежду посыпались искры и пепел. Друзьям угрожала нешуточная опасность.

– Скорее! Бежим отсюда! – крикнул Хан.

И они оба кинулись наутек вдоль горного уступа. Под ногами чавкали мокрые листья и глина. Друзья надеялись не поскользнуться, ведь падение могло обернуться для них катастрофой. Приятелям удалось укрыться за скалистым выступом, прорезавшим скудный растительный покров горы. Кролики, лисы и мелкие зверьки в панике пытались спастись от пожара и разбегались прочь. В воздухе что-то трещало, шипело и свистело. Огонь распространялся с огромной скоростью и неумолимо поглощал все на своем пути.

Через несколько мгновений вдалеке появилось трое всадников. Они быстро приближались: словно пастухи, ведущие отару овец, они двигались за линией огня. Хан зачарованно наблюдал за ними: парни выглядели его ровесниками. Их утепленные плащи из шелка ниспадали, касаясь стремян, на длинных гербовых накидках красовались вышитые эмблемы. Управляли незнакомцы не низкими косматыми горными пони, а породистыми скакунами. Седла и поводья лошадей украшали серебряные орнаменты. Кони с достоинством переставляли длинные стройные ноги и грациозно выгибали мощные мускулистые шеи.

Хан хорошо разбирался в лошадях, поэтому сразу отметил, что обычному человеку пришлось бы копить деньги в течение года, дабы позволить себе такого скакуна, а ему самому и вовсе – всю жизнь.