Ольга Мейтин - Когда деревья станут большими, или Синий саван

Зайдя, он сразу, с порога произнёс:

– Знаю, что моё предложение тебе не понравится. Тем не менее пока нет иного выхода. Я хочу подчеркнуть: пока нет. Тебе, как избранной, дадут шанс остаться в мире живых, но вернуться на родину ты не сможешь… У тебя есть выбор: уйти в другой мир или остаться живой, но здесь.

– Пока здесь? – дрожащим голосом уточнила Дилия.

– Могу только сказать, что в первом варианте слово «пока» будет неуместным.

– Я понимаю. И согласна, – уже уверенно закончила избранная.

Рухнас продолжал исследовать дом Дилии. Осмотрев первый и второй этаж, он с некоторой неохотой подошёл к двери, идущей в давно забытый подвал. Дверь, скрипнув, поддалась. Узкая гнилая лестница привела его в просторное помещение, загромождённое грудой старого хлама. Не без труда преодолев препятствия, полубог протиснулся между двумя покрытыми пылью и паутиной шкафами и встал как вкопанный. Перед ним возникла ледяная статуя избранной. От изваяния исходил холод, словно идущий изнутри. В подвале было достаточно тепло, но лёд и не думал таять. Рухнас, протянув руку, осторожно коснулся поверхности, и в тот же миг в голову хлынул поток чьих-то воспоминаний.

Когда всё окончилось, он понял, что в ледяной плен попал двойник. Вопросы «как» и «почему» засели в голове, но, несмотря на солидный жизненный опыт, ответов не было. Единственное, что он теперь знал наверняка, это то, что Дилия жива, и предположение о её местонахождении стало почти очевидным.

Устроившись на полу напротив ледяной копии избранной, он начал перебирать возможные варианты случившегося. Всё указывало на то, что попытка каким-то образом очутившейся в реальном теле отделённой сущности заменить оригинал потерпела неудачу. В результате чего проигравшая сторона угодила в ловушку. Такое могло стать возможным, только если связь между ними была разрушена, но вожделенного двойником перехода по причине целостности оригинала не произошло. Логичным казалось предположение, что Дилия была на грани жизни и смерти и, избежав переселения в другой мир, тем самым повлияла на сущность, отмеченную Зерваном. Но как это произошло, оставалось непонятным. Однако Рухнаса это сейчас мало волновало, важным являлось лишь возвращение Дилии.

Догадка о её местонахождении не внушала оптимизма, в этом случае шанс вернуть избранную в средний мир был ничтожным. В угрюмой задумчивости он вышел из дома и направился к озеру. Полубог знал, что берег Одьмы – излюбленное место избранной, поэтому счёл полезным тоже поискать вдохновения у её тёплых вод. Вечер подкрался незаметно, неся с собой пленительную размеренность, и суета в его думах уступила место более рациональным размышлениям.

Рухнас устроился у самой воды и вдруг услышал голос в своей голове – так, как если бы кто-то читал книгу вслух. Объяснив это последствиями недавнего потрясения и слишком активной работой мозга, прислушался. Необычная, навязчивая подсказка тотчас превратилась в догадку, в которой он совсем не сомневался. Раздумывать над тем, что именно произошло, полубог не стал, он просто принял крайне неожиданное для себя решение.

Военный совет был в полном составе, последним зашёл Набериус и сразу занял своё место среди присутствующих.

Его заметили и, предоставив слово вновь прибывшему, приготовились слушать.

Набериус, кашлянув, произнёс:

– Не так давно армии противника прошли по южной части Сайво, уничтожая всё на своём пути. Многие сторонники независимости Свирии присоединились к оккупантам, и войска стали ещё сильнее. Кроме того, им помогали верховная жрица и её верное воинство. Эта армия обрушилась на приграничные города бывшей Свирии, многократно превосходя в численности защитников земель. Верховная жрица призвала свирцев признать её правителем и войти в союз с захватчиками. Многие жители, помня своё обязательство бороться за сохранение единства земель Сайво, выступили против, встав на защиту своей родины. Однако силы были не равны. Когда защитники мирных поселений пали, оккупанты уничтожили всё сопротивление, безжалостно истребили всех, не щадя ни стариков, ни детей.

С покрасневшим от бешенства лицом Набериус ударил кулаком по стене, и от этого звука все как один вздрогнули.

– Эта чудовищная резня показала, что ждёт нас, если мы в кратчайшие сроки не найдём выход. Никто не сможет отсидеться в сторонке, пока другие сражаются.

Сделав глубокий вздох, чтобы успокоиться, Набериус выпрямился.

– И те невинные жертвы, что отстаивали своё право на независимость, и те предатели, что перешли на сторону врага, – все многое потеряли. Первые потеряли жизнь. А вторые утратили человечность… – Набериус замолчал, переводя дыхание.

– Из кого состояли эти войска? – спросила Ватула, стараясь сохранять спокойствие.

– В основном из ирмгардцев. Также уместно упомянуть жриц грядущего, их сравнительно малочисленное воинство нельзя не учитывать. Хочу отметить, что хотя не все города постигла подобная участь, но они пострадали немногим меньше. Армия Ирмгарда и их союзники не остановятся ни перед чем в достижении своих целей. Города и деревни, где одни лишь мирные жители, вряд ли будут удостоены иной участи. Особо ретивые поборники чистоты и праведности своей веры начнут внедрять свои догматы не словом, а огнём и мечом. Единственным выходом для несогласных станет смерть. Мы не имеем права стоять в стороне и наблюдать, как торжествуют злодеи в лице фанатичных нелюдей. Мы должны сражаться с ними всем, что есть в нашем распоряжении.

Дослушав Набериуса, Радьен обратился к присутствующим:

– Тысячелетиями мои предки мудро правили Шангией и следили за тем, чтобы граждане могли мирно жить, не опасаясь за своё будущее. Захватчики хотят разрушить наш дом, за который боролись многие поколения уроженцев Сайво. Присвоить то, что им не принадлежит. Осквернить саму суть нашей веры в свободное равное общество. Земельный Совет, несмотря на свою основную задачу, а именно защищать мир и препятствовать войнам, полностью поддерживает оккупантов. Они помогают нашим врагам оружием и продовольствием. Сейчас мы одни против всего мира, но мы выстоим, если каждый сайвец встанет на защиту родины. Ни у кого нет права указывать нам, как жить и что делать.

Набериус стоял неподвижно, как изваяние. Но как только Радьен окончил, вновь обратился к собравшимся:

– Сайво в его прежних границах больше не существует. Юг частично оккупирован, но на земли севера пока не ступала нога завоевателя. Свирия часть государства, и я верю – мы будем едины как раньше. Это наши земли.

Он оглядел присутствующих с такой решимостью, что всем пришлось напомнить самим себе, что пора сделать вдох.