Александр Рудазов - Яцхен: Три глаза и шесть рук. Шестирукий резидент. Демоны в Ватикане. Сын архидемона

В пекарне было сухо и тепло – работала гигантская печь. Рядом дремал мальчишка в одном фартуке на голое тело – поваренок. В дальнем конце нашелся еще один – крупный мужчина с ослепительной плешью. Однако ничего съестного не обнаружилось, сколько я ни рыскал. Только гора теста на столе.

Пришлось съесть его, и поверьте – гаже сырого теста пищи не существует!

– Ну ты что, патрон, потерпеть не мог? – раздраженно буркнул Рабан, вынужденный вкушать эту дрянь одновременно со мной. – Вон проход, справа от печи.

Я как можно тише прошел мимо спящего пекаря. Участок стены, который имел в виду мой симбионт, ничем не отличался от всех остальных. Я осторожно ощупал его, но не заметил никаких признаков потайного рычага или чего-то в этом роде.

– Вон та щелочка чуть левее твоей средней правой руки. Нужно нажать чем-нибудь тонким и длинным.

– Коготь подойдет? – риторически спросил я, засовывая оный в потайное отверстие. Что-то тихо щелкнуло и большой камень бесшумно повернулся, открывая небольшой лаз – едва человеку пролезть.

– Умели же делать! – восхитился Рабан. – Этому ходу, небось, не одна сотня лет, а все как новенький!

Внутри было темно, как в запертом сундуке. Окрывающий проход камень вернулся на место, как только я переступил порог. Вероятно, я надавил на какую-то скрытую пружину.

Я немного постоял, привыкая к темноте. При полном отсутствии света мои глаза всегда работали как-то странно – все становилось кроваво-красным. Инфракрасное зрение?

– Оно самое, патрон, – подтвердил Рабан. – Ты особо-то не тяни – нам до рассвета нужно управиться.

– А как обратно? – забеспокоился я, ощупывая внутреннюю сторону тайной двери. Никаких щелок не находилось.

– Да зачем? Обчистим казну, заглянем к магу и прыгнем обратно в Миргород. Чего нам еще тут делать?

– Угу. Логично, – согласился я и осторожно двинулся по темному коридору.

Вероятно, тайный ход опоясывал весь дворец – очень уж он был длинным. Время от времени на стене встречались небольшие задвижки, за которыми скрывались щелочки для подглядывания. Я пару раз отодвигал такие, но ничего интересного не углядел – дворцовый коридор, потом какая-то комната…

– О, патрон, буквально через пять шагов будет наша королевна, – обрадовался Рабан. – Давай посмотрим?

Я и сам не отказался бы еще разок взглянуть на прекрасную Лорену, посему сделал, как предложил керанке. Единственное, на что я сейчас надеялся, – это что мои глаза не светятся в темноте, иначе меня моментально обнаружат.

Покои ее высочества вполне соответствовали моим представлениям о комнате принцессы. Огромная кровать под балдахином, заваленный драгоценностями стол, картины и гобелены по стенам… Вот разве что стыдливо спрятанный под кроватью ночной горшок слегка выбивался из общей картины.

Сейчас в глубоком, обтянутом медвежьей шкурой кресле смущенно сидел Ягдош Второй, а его доченька возмущенно расхаживала взад-вперед. По-моему, она только что закончила выговаривать отцу за то, что он так неблагодарно выгнал меня – ее спасителя.

– Знаю, знаю… – вздохнул король. – Но что делать? Епископ меня живьем сожрал бы, если б я ему еще и заплатил… Опять же казна почти пуста… Понимаешь?

– Не понимаю! – ожесточенно выкрикнула Лорена. – Отец, ты же король! Почему ты вообще должен считаться с этим святошей?! Давай его казним? – с надеждой предложила она.

– Что ты, что ты! – испуганно замахал его величество. – Тебе еще многому предстоит научиться, прежде чем ты станешь настоящей правительницей… Никогда нельзя ссориться с церковью – они набрали слишком большую силу! Нынешний Папа совсем не так мягок, как его предшественник… Помнишь, как в Ромеции закрыли школу магов?

– Да, – хмыкнула Лорена. – Магнус тогда три дня ходил сам не свой.

– То-то и оно… И все маги сначала возмущались, а все-таки утерлись! С церковью так просто не совладаешь… Ты еще не слышала – издали новый указ: отныне не допускать в храмы никого из нелюдей!

– Даже эльфов? – ахнула королевна.

– То-то и оно. Да и то сказать… Из Западных холмов эльфы, вон, уже ушли…

– Как ушли?! Куда?

– Кто их знает… Две недели назад пропали. Говорят, видели той ночью, как над холмами что-то светилось голубым светом… Всю ночь там было это сияние, а наутро ни одного эльфа не осталось… Одни пустые хижины. Нет уж, дорогая моя, я еще не сошел с ума – с демонами дружить! Если Папа отлучит Дотембрию от церкви, сможет твой демон нас защитить? Забыла, что сделали с королем Ибером? А ведь он только и хотел, что…

Я не стал слушать дальше. На душе было как-то муторно – словно зашел в чужой дом и застал там безобразную свару. Не такой уж и терпимой оказалась церковь в этом мире…

Хотя в нашем все равно еще хуже – здесь, по крайней мере, до инквизиции еще не додумались… надеюсь.

– Рабан, а давай не будем грабить казну? – неожиданно предложил я. – Давай лучше епископа ограбим?

– Как скажешь, патрон, – не стал спорить Рабан. – Тогда поворачивай направо и двигай по винтовой лестнице на третий этаж – епископ сейчас там.

По дороге я случайно заметил еще одну сцену. В полутемном коридоре какой-то разодетый хлыщ искал что-то за корсажем у прелестной блондиночки. Ей это, похоже, нравилось – она игриво хихикала, время от времени с наигранным удивлением спрашивая: «Ах, князь, что вы делаете?»

– Вот так и везде… – задумчиво прокомментировал это Рабан.

Минут через двадцать я добрался до покоев епископа – аскетичной комнатки, освещенной одной-единственной свечей. Из мебели здесь имелся только грубо сколоченный стол и такой же стул, правда, с небольшой подушечкой на сиденье. Вероятно, епископ страдал геморроем.

Сейчас он сидел на этом самом стуле и внимательно читал какую-то бумагу. Рядом стоял невысокий человечек с остреньким носиком и так же внимательно читал ее, скосив глаза через плечо епископа.

– Все правильно, ваше преосвященство? – подобострастно спросил он, когда епископ дочитал до конца.

– Да, молодец, хвалю, – рассеянно сунул ему монету тот. – Но этого мало. Мне нужны еще сведения, и более точные, чем эти. Ты понял меня?

– Конечно, ваше преосвященство, – низко поклонился человечек. – Они будут у вас завтрашним вечером.

– Молодец. Теперь можешь идти.

По-прежнему согнувшись в поклоне, епископский доносчик попятился к выходу, кое-как нашарил дверную ручку и юркнул за дверь.

– Что-то я слегка разочарован, патрон, – кисло сказал Рабан. – Судя по обстановке, у этого типа и десятка монет не наберется…

Епископ еще немного постоял посреди комнаты, перечитывая донесение, а потом сделал то, чего я никак не ожидал – подошел к той самой стене, за которой притаился я, и повернул какой-то гвоздик. Участок стены отъехал в сторону, и мы глупо уставились друг на друга.