Константин Толстов - Один миг вечности, или Экзистенциальная повесть о человеке

Она длилась еще и еще, пока свет снова не вспыхнул. Но теперь уже все было комфортнее – свет не обжигал, но давал видеть, запахи не сводили с ума, а давали информацию, звуки не лились ужасающей какофонией.

Я очнулся. Я осознал себя, я человек, но кто я и где, все еще не понимаю. Я стал ощущать свое тело. Пошевелил пальцами, потом поднял руку и посмотрел на нее. Сквозь пальцы лился яркий белый свет.

Тогда я сконцентрировался и разгадал загадки. Светило солнце, оно заглядывало в окно. Окно было странным, но я понял, что это окно в вагоне или машине. А судя по тому, как наклоны кузова тянули то влево, то вправо, по скрипу рессор, по звуку мотора это был автобус.

Автобус, который ехал по горной извилистой дороге, поднимаясь все выше. Поэтому солнце перемещалось из одного окна в другое, а мотор на особенно крутых участках начинал реветь на высоких оборотах.

Нагретый автобус пах пылью и бензином. Я лежал на полу, в проходе. Странно, что я сразу этого не понял. Поднял руки еще раз, поднес их к лицу – они выглядели вполне нормально, только были грязными, словно я копался в земле. Кожа на руках была розовая и нежная, словно у младенца. Рукава чего-то похожего на свитер смотрелись словно лохмотья.

Я ощупал лицо. Огляделся. Оказывается, в автобусе я был не один. Помимо меня здесь сидели еще восемь человек.

Я уже хотел возмутиться, кто они такие и зачем положили меня на пол автобуса, но пошевелился всем телом и ощутил, что лежу на чем-то мягком, а под головой скрученный валик.

Мне хотелось поговорить с ними, узнать все, но когда я открыл рот, звука не было. Все это напоминало сон, который показывает винегрет из воспоминаний, чувств и переживаний, а потом, когда тебе становится плохо, превращается в кошмар.

Один из сидящих повернулся и посмотрел на меня, удивленно поднял брови и, протянув руку, тронул другого и сказал ему что-то. Я не разобрал слов, но второй тоже повернулся ко мне и улыбнулся.

Их лица ничего не говорили мне, они продолжали смотреть, словно ждали чего-то. Прошла минута, другая, теперь я мог чувствовать, как течет время.

И вдруг вспышка, голова наполнилась мыслями, я где-то видел этих двоих. Да-да, точно, и этого молодого человека со светлыми голосами и дерзким взглядом, и второго, бородатого. Снова вспышка – и в разуме пронеслась вихрем лента воспоминаний.

Я осознал кто я – имя Игорь Столетов, я сидел в своей квартире, потом решил прогуляться, а потом… потом началось это. Беготня, стрельба, одни боевики, другие, убитый Петр Иванович, драка бородатого с огромным человеком со шрамами на лице. А потом снова убегать, кровь, стрельба, и, наконец, встреча с черным танком. Взгляд в его черное дуло.

Я понял с совершенной определенностью, что это сон. Все это был один длинный сон, и он продолжается. Потому что этого молодого человека я уже видел. Его несли двое товарищей по оружию с пулей в голове, совершенно мертвого. А значит, он никак не может сейчас сидеть здесь. И второго тоже быть не может, потому что я сам видел его раны от ножа, а потом этот же нож воткнули ему в спину. Однако, он был очень бодр для тяжело раненого человека и смотрел весело.

А еще я понял, что это сон, потому что вспомнил конец. И содрогнулся. Стена обрушилась на меня, и я никак не мог выжить с теми повреждениями.

Эта мысль окончательно успокоила меня. А затем все пропало.

Во дворе замка было тихо. Никто не занимался на площадке, день был в самом разгаре, и люди разбрелись по своим делам. Кто-то уехал из замка в город, кто-то отправился подкрепиться, а кто-то читал в библиотеке или просто спал.

Поэтому когда во двор въехал старый потрепанный корейский автобус, он не привлек ничьего внимания. Кроме нескольких внимательных глаз, которые следили из верхней комнаты замка.

Автобус остановился, двери открылись, и на землю стали сходить его пассажиры. Они построились в линию, последним вышел коренастый и бородатый Медведь. Все остальные были его бойцами, они возвращались с операции по спасению Игоря.

Медведь кивнул и прошел к задней части автобуса, распахнул дверь и посмотрел на сидящего на полу Игоря своими смешливыми глазами.

Тот молча разевал рот, как рыба, пока, наконец, не смог произнести:

– Я… жив?

– Еще как, парень.

Игорь оглядел себя. За исключением того, что вся одежда на нем – грязный рваный свитер, темные от крови, пыли и ила брюки – была испорчена и в дырах, сам он выглядел абсолютно целым. На руках и голове были видны пятна розовой кожи, как будто там недавно затянулась рана.

Медведь протянул руку.

– Вылезай, ты в полном порядке. Не бойся, я тебе уже говорил, что мы не враги тебе.

Игорь неуверенно протянул руку, все еще с суеверным ужасом глядя то на себя, то на Медведя, поднялся и спрыгнул на землю.

– Но как это возможно? Я был раздавлен плитой, у тебя в спине торчал нож, а вот тот парень вообще умер!

Он показал на стоящего поодаль светловолосого.

– Тебе все объяснят, Игорь. Сейчас не волнуйся, самое страшное уже позади. Кстати, твоего "трупа" со светлыми волосами зовут Соломон, сегодня его боевое крещение. Меня можешь называть Медведь.

Игорь посмотрел на него, прищурившись.

– А как тебя зовут на самом деле?

Медведь хлопнул его по плечу:

– Ты хочешь узнать мое имя или почему и зачем остался жив?

Они подошли к остальным. Медведь скомандовал:

– Ребята, разгружайте снаряжение, а потом можете быть свободны. Все сегодня проявили себя отлично. А тебе, Сол, отдельное задание. Прямо сейчас иди к отцу.

Парень вперился дерзким взглядом в Медведя, но возразить не посмел и двинулся к замку.

Остальные занялись снаряжением и негромко стали обсуждать события последних дней. Игорь вопросительно посмотрел на Медведя, тот озорно подмигнул ему, достал сигару, аккуратно обрезал и прикурил. Потом заговорил снова:

– Пойдем, Игорь. Тебя ждет много интересного и неожиданного. Можешь считать, что сейчас будет лучшая пора твоей жизни.

– Почему?

Медведь не ответил. Он задумчиво курил, выпуская ароматные колечки дыма.

– Идем в замок. Я покажу тебе твою комнату, там сможешь умыться и переодеться, распоряжусь, чтобы тебе принесли поесть, а потом начнем.

Он вспомнил, что не ел уже сутки. Но голода не было – наверно, это было последствие шока.

– Что начнем?

Медведь снова не ответил. Игорь пожал плечами, решив, что раз уж они так изощренно спасли его от смерти, то вряд ли сделают с ним что-то плохое теперь. Они направились к замку и вскоре скрылись за воротами.

Игорь сидел за столом в своей новой комнате. Правда, правильнее было бы назвать ее апартаментами – для комнаты она была слишком велика, здесь было несколько зон: спальная, рабочая, отдельный санузел и гардероб.