Дмитрий Рузанов - Выродок. Часть вторая

–Давай второй одень! – прошептал Грошик.

–Нет! Боюсь, так жалко станет, что передумаю! – грустно пошутила Юллин. Она решительно сняла браслет и сложила его в мешочек.– Всё, порешили! А теперь давайте спать, а то глаза сами уже закрываются.

Она решительно повернулась и отправилась к месту ночлега. Оставшиеся у костра мужчины переглянулись. Лохмоть неожиданно толкнул Олбирана плечом и хитро улыбнулся, указывая подбородком на знахаря. Кун улыбнулся в ответ и шутливо погрозил пальцем. Ничего не понявший Грошик, на всякий случай тоже подмигнул всем и пошёл укладываться. Он уразумел, что у Лохмотя и остальных созрел какая-то задумка, но что это за замысел и к чему он относился, осталось вопросом. Немного поворочавшись от своих раздумий, малец неожиданно заснул, так и не разрешив эту проблему.

Команда «Беглеца»

Утро было изумительным. Ночью прошёл дождь и зной от поднимающего светила ещё не так ощущался в воздухе. С реки тоже веяло свежестью и поэтому Росчи, пристанный староста, пребывал в благодушном настроении. Толстенький, с кучерявыми, плохо слушающими гребень волосами, обрамлявшими продолговатую широкую лысину, он плохо переносил жару, которая царила на пристани Предустья почти круглый год. Оттого-то раннее утро и поздние вечерние часы были самым любимым временем пристанщика. Единственным исключением были дождливые дни, в которые жар светила спадал, что сказывалось на настроении Росчи.

Сегодня был как раз такой день. Ночной дождь был только предвестником грозы, надвигавшейся на Предустье. Уж что-что, а признаки непогоды Росчи знал прекрасно и от этого просто сиял, стоя у открытого окна. Дымящаяся чашечка настоя, с несколькими капельками домашнего вина, стояла на столе и Росчи нет-нет, да и бросал в её сторону масляный взгляд. Наконец, потянувшись, отчего его безрукавка затопорщилась на боках, он направился к столу, по пути расправляя одежду. Усевшись на широкий табурет с подложенной на сидении толстой и мягкой подстилкой, он прищурился и отхлебнул содержимое чашки. Удовлетворительно покивав головой, Росчи взгромоздил босые ноги на скамеечку, специально сделанную для этой цели. Башмаки стояли рядом, а низко спущенное к полу покрывало стола, позволяло мгновенно и незаметно обуться. С наслаждением пошевелив пальцами ног, он ещё раз отхлебнул из кружки и уже полностью прикрыл глаза, наслаждаясь дуновением прохладного ветерка, струящегося из окна. Пристанщику абсолютно не мешал шум, царивший на пристани. С первыми проблесками зари началась разгрузка прибывших ночью кораблей, чуть подальше наоборот, «Гордость Коррора» загружался тюками с тканями, странники ждали баркасы, идущие вверх по реке, до Заводи. В самом конце пристанной территории был затон, в котором стояли лодки перевозчиков, переправляющие на другой берег Бели местных и привозящие оттуда желающих подзаработать на Дубравном торговище. Всё было как обычно, и поэтому Росчи мог позволить себе расслабиться. Звуки кутерьмы за окном были привычными, обыденными и он не обращал на них внимания. Должность пристанщика он занимал уже не первый год. Наладив ещё в первое время слаженную работу пристани, а также расставив повсюду своих людей, он мог смотреть на свои обязанности, можно сказать, вполглаза, но при этом ничуть не бояться за своё положение.

В отличие от Заводи, должность пристанного старосты в Предустье, была выборной и переизбиралась раз в два года. Несмотря на это, Росчи мог быть абсолютно спокоен. Да и как могло быть иначе, если его сестра была замужем за одним из самых богатых жителей Предустья, имеющего большой вес на любом собрании местной правящей верхушки. В своё время именно он предложил Росчи эту должность. Пристанщик, занимавший тогда место дознатчика, недолго думая согласился и не прогадал. Буквально на следующий день после избрания, два родственника встретились и обсудили своё дальнейшее сотрудничество, плоды которого и пожинал сейчас Росчи. За время его «хозяйствования» на пристани было построено две кашеварни (одна с жилыми комнатами, другая – без) и несколько складов. Само собой, что всё это принадлежало зятю Росчи. Кроме того, была выиграна долгая, изнурительная борьба с местными головорезами. Здесь уже своё веское слово сказал пристанщик. Прошлое дознатчика дало о себе знать и в один прекрасный момент, он предложил Лелюю, главарю всей этой кодлы, стать смотрителем за тем, что твориться на пристани. Под руку Лелюя отдавался довольно «жирный кусок» и тот, взяв на размышление целую седмицу, наконец, согласился. Головорез был далеко не глуп и, пораскинув мозгами, решил, что выиграть незримую битву с пристанщиком и его семейкой, он возможно и сможет, но это будет в очень отдалённом будущем, а хорошо жить хотелось уже сейчас.

Лелюй и так негласно правил на Дубравном торговище, но его бывшие доходы оказались ничтожными по сравнению с тем, что он стал получать. Кроме того, на него легла обязанность собирать налоги, распределять места под выгрузку и погрузку. Уже это давало ему необозримые возможности. Но Лелюй пошёл дальше. Взяв под руку нескольких своих бывших подручных, а остальных сдав без всякого зазрения совести властям, он очень быстро наладил своеобразный порядок на пристани. Отправить тяженош для выгрузки? Да, пожалуйста! Помочь с сохранностью груза? С большим удовольствием! Найти место на торговище? Иди-выбирай! Деньги текли в кошели Лелюя рекой, но когда однажды он заикнулся о том, что неплохо бы и ему войти в семейное дело Росчи, его грубо осадили. Очень грубо. Жестоко избитый стражами, он провалялся несколько седмиц в доме одного из местных знахарей. Во время лечения его навестил Росчи и объяснил Лелюю близлежащие перспективы. Бывшего головореза обирали до нитки и отправляли в острог. На его место уже имелась парочка кандидатов, из тех же его подручных, привыкших к сытой жизни. Или же…всё оставалось как прежде, но только доля Лелюя существенно сокращалась…на какое-то время. – «Так сказать возмещение убытков!» – хитро улыбался Росчи, и Лелюю ничего не оставалось делать, как согласиться.

С той поры более рьяного смотрителя пристанщик ещё не видел. Лелюй так вошёл во вкус, что даже предложил Росчи небольшой доход, идущий только в мошницы старосте и самому смотрителю. Предустье было, так сказать, воротами в море. Посему на пристани вечно околачивались мореходы, жаждущие наняться на какой-нибудь корабль. Они облюбовали кашеварню «Два весла» и проводили там дни и ночи в ожидании выгодного найма. Периодически в «Вёслах» появлялся какой-либо капитан, чья команда действительно нуждалась в пополнении, но из-за выгодных предложений мореходы затевали порой жестокие драки, вовлекающие в себя и люд за пределами кашеварни. Лелюй взялся решить эту проблему. Понемногу, постепенно, но он добился того, что теперь мореходы сами приходили на суда, нуждающиеся в новых членах команды, но…обладали этой возможностью лишь те, кто вносил в кошель людей Лелюя определённую мзду. Попытки же всех остальных жестоко пресекались, вплоть до внезапного исчезновения непокорного моряка. Поначалу корабелы ещё кочевряжились, но вскоре в их буйных головах, созрела напрашивающаяся мысль, и они подчинились этим новым правилам. Их хаотичное блуждание по пристани упорядочилось, почти прекратились драки и Росчи вздохнул свободно: неприкаянные мореходы давно были его головной болью.