Алина Чинючина - Сказка о принце. Книга вторая

Утром лорд Лестин понял, что ожидание напрасно и Патрик не придет. И нужно ехать во дворец, потому что нужно… А потом обрадовался: ну, конечно же! Патрик встретился с Марчем, все хорошо, но было слишком поздно уже, и они остались в городе. И сейчас все разъяснится, нужно только увидеть Марча…

И утро было таким хорошим, прохладным по-осеннему и ясным, так рвалось с небес солнце, обещая светлый день, что лорд Лестин приободрился. Дорога до дворца даже не показалась ему такой длинной, как вчера. Улицы Леррена сияли, умытые предрассветным дождиком. Отпустив кучера и наказав ему вернуться ко дворцу к вечеру, Лестин крякнул и пригладил бороду. И чего волновался, старый дурак? Марч наверняка уже здесь…

Лорд Марч действительно был здесь – они столкнулись в коридоре, Марч шел с кипой каких-то бумаг, хромая и припадая на покалеченную когда-то ногу. И посмотрев на тщательно выбритое его лицо, на котором сквозь слой пудры все-таки проступала усталость, встретив измученный и растерянный взгляд, Лестин все понял. Они прошли друг мимо друга, только коротко поклонившись на ходу. Но в ту минуту, когда они встретились глазами, Марч едва заметно покачал головой.

Лестин кивнул сухо – и свернул к лестнице. Солнце померкло. Постоял у перил, морщась и потирая левую сторону груди – что-то стало побаливать сердце. И пошел тяжело по ступенькам вверх – в покои Его Величества короля Августа.

Малыш лежал в жару, полуприкрытый легкой простыней, откинув голову. Он уже несколько часов никого не узнавал. Бесшумно суетился у его постели лекарь, темно-малиновые шторы были задернуты, горели несколько свечей. Пахло воском, лекарствами и молоком. Большой плюшевый медведь сидел, одиноко растопырив лапы, в кресле в углу; на ковре у входа валялись бумажные голуби.

Запекшиеся, обметанные лихорадкой губы, прикрытые глаза, обведенные голубоватыми тенями, тонкая шейка вся в ярких пятнах сыпи… Его Величество король Август Первый Дюваль, малолетний правитель Лераны… мальчик шести лет от роду.

Когда Лестин, стараясь ступать по ковру неслышно, подошел к огромной кровати, от полога отделилась невысокая фигурка. И только по шороху платья и золотым волосам лорд Лестин узнал Изабель – так осунулось и похудело за эти дни ее лицо.

– Как он? – едва слышно спросил лорд.

– Плохо, – так же полушепотом отозвалась принцесса.

– Что говорят лекари?

Изабель молча покачала головой. И понимай как хочешь…

Старый лорд осторожно коснулся ее руки, успокаивая и утешая. Глаза принцессы были сухими, губы твердо сжаты – и только теперь Лестин увидел, как изменилась и повзрослела Изабель за это время. Одета она была очень аккуратно и строго, волосы стянуты в узел на затылке, поверх платья – передник сестры милосердия, но главное не в этом – по-взрослому усталыми и твердыми стали прежде веселые ее глаза. Горькая жалость и тяжелая ненависть толкнулись в его душе. Эх, девочка, девочка, да по силам ли тебе… тебе – и этому ребенку, ставшему игрушкой в руках жадных до власти взрослых.

– Как себя чувствуют их высочества? – так же негромко спросил лорд.

– Они сейчас в детской, – отозвалась Изабель, – с мадам Фивен. Занимаются рисованием. Мессир Тюльен опасался за их здоровье и распорядился удалить девочек подальше, но теперь, кажется, опасности нет. Их высочества чувствуют себя хорошо.

– А вы?

Девушка пожала плечами:

– Я болела скарлатиной в детстве и поэтому могу не бояться.

И прерывисто вздохнула. Видно было, что она очень устала, и Лестин решился предложить:

– Быть может, вам следует пойти отдохнуть, ваше высочество?

– Да, – кивнула принцесса, – скоро я уйду и вернусь только к ночи. – И добавила, помедлив, тихонько: – Я не хочу оставлять его на ночь одного…

Понятно, подумал старый лорд. Не «не хочу», а «боюсь» – вот что она хотела сказать.

Изабель быстро огляделась – и сделала знак лекарю выйти, тот послушно попятился за дверь. Принцесса коротко вздохнула, шагнула еще ближе, так близко, что лорд Лестин ощутил слабый запах ее духов и дыхания.

– Лорд Лестин… – она говорила едва слышно. – Есть ли вести от моего брата?

Бог весть, как сумел он сдержать изумленный вздох и не выдать себя. Откуда она узнала? Ведь не могла же она видеть их встречу на рассвете, а рассказать… некому ей было рассказывать…

Или – сердцем поняла?

Или – мелькнула мысль – провокация?

– Что вы, ваше высочество, – ответил он так же вполголоса. – Откуда – у меня? Вам бы следовало обратиться к лорду-регенту…

Изабель махнула рукой. Потом коротко усмехнулась:

– И вас запугали?

– Простите, ваше высочество, я не понимаю вас…

Все он понимал, конечно. И жалко ему было девочку, но… нельзя же, никак нельзя. Хотя бы еще несколько дней – пока не разъяснится, где же Патрик.

Темные глаза принцессы метнули гневные искры.

– Не ожидала от вас, – так же тихо, но твердо и зло отчеканила она. – От вас – трусости не ожидала! Даже лорд Марч…

Не договорив, она отвернулась. Поправила простыню на маленьком тельце и, не глядя, бросила:

– Уйдите, пожалуйста, лорд Лестин. Здесь нельзя… ему не нужны лишние.

Старый лорд грустно и понимающе усмехнулся. Все было сказано предельно ясно.

Тем же вечером лорд Лестин задержался во дворце. Вроде и ни за чем… то бумаги разронял и собирал долго и тщательно, то в коридоре его кто-нибудь да перехватывал… каждому по слову – полчаса долой. А потом он вдруг в библиотеку решил завернуть… куда-то из дома делся сборник афоризмов, а вот куда? Библиотекарь же лорда Лестина знал давно, тот пользовался неограниченным доверием, и искомый сборник был найден очень быстро и торжественно выдан – под честное, конечно же, обещание вернуть через неделю.

Потом Лестин еще какое-то время бродил между полок, склоняя голову к плечу и рассматривая корешки. За дальней полкой, прямо возле стены лорду встретился маленький, неброско одетый человек. Они обменялись парой слов, Лестин вытянул с полки сборник законов, изданный при Карле Первом, и спокойно пошел обратно.

Следующие два дня во дворце странным образом сочетались приглушенная, почти траурная тишина – и суматоха. Нет, работа Совета шла в обычном режиме, и маленький король, как и прежде, упоминался лишь в бумагах, где рядом с его именем стояла всегда роспись лорда-регента. Но шепот, но слухи, но сплетни за углом, за задернутыми шторами, за полуприкрытыми дверями! Но деньги, переходящие, позвякивая, из рук в руки! Но гаденькие ухмылки тех, кто уже мысленно делил новые кресла! Лорд Лестин с радостью уехал бы – если бы мог. Было нельзя.

Каждый вечер Лестин наведывался в библиотеку, жалуясь на мерзавца кота, решившего поточить зубы о книжные полки в его доме и испортившего половину ценных книг. Давно бы выкинул животину на улицу, да мышей ловит отменно. Неброско одетый человек ожидал его между полкой и стеной – и отрицательно качал головой: