Игорь Пидоренко - Чужие дети-3

Егор поднялся вслед за ним по ступеням, вошел. Небольшой холл, несколько дверей, лестница, ведущая на второй этаж. Стекла в окнах матовые, освещения с улицы хватает. Но что снаружи происходит – не увидеть.
У средней двери, за которой кабина лифта (Егор знал это), сидел на стуле еще один сержант. Он встал, а Чесноков, небрежно козырнув, что отражало то ли армейский форс, то ли его отношение к Егору, повернулся и вышел.
Охранник у лифта вновь, едва ли не дотошнее капитана на проходной, изучил пропуск Егора. Затем открыл дверь в лифт. Внизу, в бункере, уже прозвучал предупредительный сигнал, и гостя должны были встретить. Егор был приятно удивлен, когда, шагнув из плавно остановившейся кабины, обнаружил, что встречает его сам Василий Степанович.
Вот кто не унывал, сидя под усиленной охраной и обороной! И отношения с ним у Егора сложились самые сердечные. В меру, конечно, насколько Василию Степановичу позволяла служба. Как-никак, вместе повоевать пришлось. Хоть и недолго, но зато очень круто и до некоторой степени успешно. Был теперь Василий начальником повыше, чем в пансионате, но все равно большую часть времени проводил под землей, с инопланетными детьми, и чувствовал себя прекрасно. Взрослый «заяц» его побаивался, младшие же души не чаяли.
Василий Степанович приветственно раскинул руки:

Не нужно было Василию Степановичу знать, зачем Егор приехал в этот раз. Пока не нужно. Хотя сдавалось Егору, что не обойтись ему без помощи безопасника в том деле, что он задумал.

Василий сокрушенно вздохнул.

Бункер был, конечно, потрясающий. Трехэтажный, с отоплением, кондиционированным воздухом, множеством помещений, среди которых числились и бассейн, и кинозал. Отсутствие сада компенсировалось огромным количеством комнатных растений в специальных ящиках. Неизвестно, для каких целей строился бункер, но «Вольфшанце» не шла ни в какое сравнение.
Дядя Саша приезду племянника обрадовался. Но не было в человеке, сидевшем чуть сгорбившись напротив Егора, той непосредственной живой энергии, что переполняла его раньше. Сощуренные, немного слезящиеся глаза, безвольно повисшие кисти рук. Даже кожа стала какого-то желтоватого цвета. Или это казалось в искусственном свете?
При разговоре дядя Саша покашливал, хотя не курил уже года полтора. Но держаться он старался бодро. Огорчился, что вместе с Егором не приехал Денис, попенял за это племяннику.
В легком разговоре прошло с полчаса. Егор изо всех сил старался не выдать своего нетерпения, не показать, что развалившийся в кресле Василий Степанович мешает ему. А тот не замечал напряженности Егора, подробно и обстоятельно рассказывал, как он собирается провести отпуск в июле. Неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, если бы вдруг из кармана пиджака Василия Степановича не раздался прерывистый резкий сигнал. Тот спохватился, вытащил какую-то коробочку, приложив ее к уху, послушал, кивнул согласно и спрятал назад в карман. Поднялся пружинисто.

Егор тупо смотрел в листок, соображая, зачем ему ехать под Туапсе летом, когда отпуск только в сентябре.
И наконец до него дошел смысл написанного:
«Не трепись – везде «подслушки». Через полчаса зайдите оба в мой кабинет».