Джеффри Лорд - Осень Ричарда Блейда

С минуту странник размышлял. Сообщение Нибела отнюдь не обескуражило его; паллаты почти не применяли металлов, и Блейд не сомневался, что затея с металлоискателем ничего полезного не даст. Однако он ошибся! Если пилот прав, то под холмом скрывается некая полость, пустое пространство, в котором нет ни металла, ни камня.

— Ну, что будем делать? — спросил Нибел. Лицо его посерело от усталости, и Блейд только сейчас понял, что спуск и посадка дались его пилоту не даром.

— Спать! — сказал он, поворачиваясь к челноку.

— Ты это серьезно, командир?

— Разумеется. Ты должен отдохнуть, Гарри, иначе не сможешь отвезти нас наверх.

— А как же это? — Нибел покосился в сторону холма.

— Полагаешь, нам надо пробить скалу, добраться до купола, постучать и, когда нам откроют, вручить им верительные грамоты от вашего президента?

— Ну, не знаю…

— Это же нереально! Разве ты сам не понимаешь, Гарри?

Пилот поглядел на равнину, потом — на скалистый гребень, освещенный солнцем, и махнул в ту сторону рукой.

— Мы могли бы поискать в скалах…

— …дверцу в страну Оз, — с иронией закончил странник. — Нам ее не откроют, дружище, уверяю тебя.

— Значит, так: прилетели, посмотрели, улетели?

— Этого я не говорил. Я сказал, что надо отдохнуть. Потом займемся розыскными мероприятиями.

— Хм-м… У тебя есть план?

— Кое-что получше — ключик! Во всяком случае, я надеюсь, что он сработает.

Пилот с подозрением уставился на Блейда.

— Ты что же, протащил на корабль атомную бомбу? Никогда не поверю!

— О чем может думать янки-империалист? Только о бомбах! — Блейд широко ухмыльнулся.

— Может, я и империалист, — возмущенно заявил Гарри, — но не янки! Я — бедный ниггер, масса!

— Да, с докторской степенью и папашей-миллионером… Ладно, пойдем в свою конуру. Выспимся, отдохнем, а потом я примусь за дело.

Они зашагали к кораблику, взметая фонтанчики пыли. Холм, освещенный солнцем, равнодушный в молчаливый, торчал позади, словно напоминание о поражении. Внезапно Нибел развернулся, подскочил к нему и, склонившись над пыльной поверхностью, начал быстро водить рукой.

— Что ты делаешь? — Блейд замер на половине шага.

— Отвожу душу, если ты не против, командир…

Пилот вернулся. Теперь на холме красовалась некая надпись, и каждый, кому придет в голову посетить Луну в ближайший миллион лет, мог бы ее прочитать. Каждый, безусловно — ибо кое-какие американизмы были известны всей планете, от Камчатки до Огненной Земли.

Пока же ее прочитал только Ричард Блейд.

— Вот видишь, Гарри, — сказал он своему пилоту, — ты все-таки обижен и оскорблен, раз пытаешься оскорбить чужаков. Но думаю, они тебя не поймут.

— Почему же? Уж английский они знают наверняка!

Блейд пожал плечами. Конечно, многие паллаты знали английский, но в их собственном языке не было ругательств и даже подобная концепция оставалась для них непонятной.

Что, безусловно, свидетельствовало об ограниченности разума чужаков.

Уставившись в пульт управления, подмигивавший цветными огоньками, Ричард Блейд размышлял, проигрывая варианты предстоящей беседы. Только сейчас, пребывая на спутнике Земли, в нескольких ярдах от убежища паллатов, он понял, насколько опасна его миссия. Воистину, она была чревата самыми непредсказуемыми последствиями, и стоило семь раз взвесить все обстоятельства, прежде чем воспользоваться никер-унном!

До сих пор отношения с пришельцами находились в состоянии неустойчивого равновесия: паллаты старались явно не обнаруживать себя, лидеры Земли словно бы не замечали их присутствия, народы же, как всегда, безмолствовали и питались сплетнями, слухами и завлекательной продукцией Ван Дайкена. Однако определенный контакт был налицо; ведь взаимное игнорирование — тоже форма контакта, причем не самая лучшая.

Действия Блейда могли сдвинуть это равновесие; от того, что он сделает или скажет, зависела последующая реакция чужаков. Они могли прислушаться к мнению эмиссара палланов, роль которого он намеревался сыграть, могли вообще не вступать с ним в разговоры, могли избрать самое неприятное решение. Неприятное для Земли, разумеется! Блейд представлял себе, на что способны Защитники, хотя средства, имевшиеся в их распоряжении, оставались тайной за семью печатями. Вероятно, они могли превратить Солнце в сверхновую звезду или разнести в клочья любую из планет, но странник полагал, что паллаты не станут прибегать к таким сильнодействующим средствам. Другое дело — санация Земли: полная, с уничтожением животной жизни, либо частичная, в результате которой будут истреблены только полуразумные дикарипаллези. Эта ситуация казалась вполне возможной; если уж паллаты пойдут на решительные действия, то вряд ли они ограничатся чисткой земных ядерных арсеналов, которые всегда можно возобновить. Здесь невольно напрашивалась аналогия с методом, использованным Гераклом для приведения в божеский вид авгиевых конюшен.

Но кроме этого Блейда беспокоила еще одна проблема, не столь глобальная, но тоже весьма существенная. Эта проблема сейчас находилась рядом с ним, в соседнем кресле, и требовала немедленного разрешения.

Оторвав взгляд от пульта, странник посмотрел на спящего Гарри Нибела, обдумывая его судьбу. Темнокожий пилот, не подозревая об этом, спокойно слал; гладкая кожа казалась чуть сероватой, под глазами пролегли черные полукруги, полные яркие губы, чуть полуоткрытые, слегка подрагивали. Он был красив — настоящей мужской красотой, не признающей различий в цвете кожи, в национальной принадлежности и расе. Тонкие черты лица — скорее семитские, арабские, чем африканские, гордый профиль, открытый выпуклый лоб, небольшие, изящной формы уши… Немудрено, подумал Блейд, что женщины вешаются на шею этому парню.

Он принялся размышлять над весьма деликатной проблемой. Предположим, ему удастся установить связь с паллатами; предположим, состоится беседа — несомненно, на оривэе. Как на это отреагирует Нибел?

Оба пилота, первый и второй, знали, что выполняют крайне секретное задание. Их командир, он же — эксперт по контактам с чужаками — обладал неограниченными полномочиями и властью; его надо было доставить в определенную точку, к куполу неподалеку от Океана Бурь, а затем вернуть на Землю. Разумеется, и Дугласу, и Нибелу полагалось оказывать полное содействие в этой миссии; особенно Нибелу, ибо он сопровождал командира на поверхность Луны. Такие инструкции были даны Стоуном и повторены пилотам их начальством из НАСА, которое обеспечивало техническую сторону операции.

Техническую сторону — только! По словам генерала, о странном куполе у Океана Бурь было известно очень немногим: специалисту, который его обнаружил, начальнику соответствующего отдела и двум высшим чинам НАСА. Всего четыре человека, если не считать Дугласа и Нибела! Но это не означало, что кто-либо из этих четверых — даже директор Национального Управления Аэронавтики! — будет допущен к материалам экспедиции. Блейд и его пилоты должны были отчитаться перед Стоуном, тот доложит президенту, а президент решит, кому и сколько положено знать. Разумеется, если полученные сведения будут затрагивать интересы всей Земли, то Штаты передадут информацию всем правительствам и странам — тем, кто готов поверить в столь невероятную историю, но на первом этапе поднимать шумиху не стоило.