Джеффри Лорд - Ричард Блейд, странник

— Я полагаю, спортивные дела здесь не при чем. Вернее, они нас не касаются. Пусть приятели и приятельницы нашей милой Микланы решают, засчитать ли ей победу над Слорамом или нет. Нам же будет доставлена любопытнейшая информация, причем из первых рук, — он сделал паузу, обвел многозначительным взглядом собеседников и продолжил. — Вспомните, что мы знаем об эстара, живущих рядом с нами уже тысячи лет? По сути дела, ничего!

— Ну, по-моему, ты несколько утрируешь, Крод, — пробасил великан Ройни. — Мы знаем, как они живут и чем занимаются, мы в деталях представляем их физиологию, мы…

— Это первичная информация, неполная, отрывочная и малоинтересная, — философ небрежно помахал рукой. — Да, нам известно, что эстара живут в пещерах, что отрыты в склонах холмов, либо в хижинах и шалашах из шкур; что эстара охотятся на степных зверей, таких же страшных и диких, как они сами; что в Слораме существует множество враждующих друг с другом племен; что наши четырехногие поклоняются демонам, весьма кровожадным и падким до плоти путешественников с других континентов. Ну и что? — Взгляд Сарагги скользнул по раскрасневшимся лицам женщин, миновал Майка, Блейда и Лоторма и уперся в Ройни ок’Дорана. — Ну и что, я вас спрашиваю? Какой смысл в этих сведениях? Нас-то должно интересовать совсем другое!

— А именно? — Ройни, оперевшись локтями о стол, утвердил подбородок на могучих кулаках. — Что бы ты хотел знать, Крод?

— Ну, например, почему эстара так агрессивны… почему они не желают вступать в контакт с нами — разве что в гастрономическом аспекте… почему они, несмотря на несомненные признаки разума, остановились в развитии… И, наконец, их религия! — Сарагга, словно призывая к вниманию, потряс сжатым кулаком. — Их религия, друзья мои! Это загадка! Насколько мне известно, в ней начисто отсутствует понятие добра!

Наступило молчание. Казалось, все собравшиеся за круглым столом, накрытым посреди поляны фей, очаровательного творения Саны, раздумывают над вопросами Сарагги. Блейд давно уже заметил, что пятеро исследователей предпочитают собираться именно здесь, среди затейливых фонтанов и плеска водяных струй, а не в сосновой роще философа и не в жилище Майка. О крепости Ройни, заваленной каменными глыбами, и белом цилиндре Лоторма и речи быть не могло, эти места хорошо подходили для работы, но не для дружеских встреч. Сегодня же они собрались именно на такую встречу, вернее говоря, на пир в честь возвращения Микланы. Впрочем, вино и обильное угощение не помешало коснуться и деловых вопросов — предстоящей экспедиции в Слорам.

То, что ему предстоит очутиться там в облике кентавра, Блейда отнюдь не смущало, после чудесного явления Микланы он испытывал полное доверие к уренирской науке вообще и к мастерству инженера Лоторма в частности. Если уж ему удалось создать такое обольстительное вместилище для сознания и души сестрицы Майка, то не подлежало сомнению, что кентавра он слепит на славу! К тому же тело, данное страннику от природы, никуда не пропадет, не исчезнет; оно будет дожидаться хозяина в лаборатории Лоторма, как сброшенная на время одежда.

Глубоко вздохнув, Блейд поднял глаза вверх, к высокому куполу, на котором уже начали загораться звезды. Он испытывал глубокое умиротворение; вид звездного неба, плеск фонтанов и аромат цветов сулили покой, томные взгляды Микланы обещали еще одну бурную ночь, столь же приятную, как и две предыдущих, а впереди его ожидало приключение. В очередной раз странник поразился мудрости уренирцев, которым удалось сочетать в своем мире все, о чем только мечталось человеку: покой и риск, благоденствие и опасность, любовь, странствия, приятные труды и долгую жизнь, заключительным аккордом коей становилось слияние с божеством. Да, это был истинный рай!

Затянувшееся молчание нарушил Кармайктолл.

— Наш друг Сарагга со свойственной ему мудростью заглянул в корень проблемы, — заметил он. — Действительно, мы не имеем ответов на перечисленные им вопросы. Мы могли бы попросить одного из Уренов провести ментаскопирование эстара, но мне представляется, что это был бы слишком легкий способ решения проблемы. Разумеется, мысленное слияние с четырехногими может дать ценную информацию, но взгляд со стороны и наблюдения, сделанные сэром Блейдом, не менее важны и интересны. Мне кажется…

— Не забудь, что я тоже умею наблюдать! — напомнила Миклана.

— Конечно, конечно, моя радость! — Майк усмехнулся. — Я только хотел подчеркнуть, что наш гость — очень опытный наблюдатель. Не всякий из твоих друзей может похвастать тем, что ознакомился с десятком резерватов, а сэр Блейд побывал в двадцати пяти мирах! Он великий странник, и я без боязни передаю тебя под защиту его могучих рук…

— И ног, — подсказала Сана.

Очаровательная подруга Блейда внезапно хлопнула себя ладошкой по лбу.

— Руки, ноги — это все прекрасно, — заявила она, — но есть кое-что столь же существенное.

Девушка звонко прищелкнула пальцами, и ближайший фонтан закрыла массивная фигура эстара — то самое изображение, которое Майк уже демонстрировал Блейду. Как и в первый раз, видение медленно вращалось на незримой подставке, позволяя рассмотреть то мощный круп, то не менее могучую грудь, выпуклые бока и гриву всклокоченных волос. Миклана с пристальным вниманием вглядывалась в четырехногое существо. Наконец она сморщила носик и покачала головой.

— Нет, так дело не пойдет! Это никуда не годится!

— Что, детка! — Майк повернулся к сестре. — Что тебя не устраивает? Масть? Или клыки? Но мы же договорились, что у сэра Блейда будут самые обычные зубы…

— При чем тут масть и зубы? — Миклана пожала плечиками. — Я говорю о… о… — она выразительно покосилась на брюхо кентавра, на заднюю его часть, полускрытую массивными ляжками.

С полминуты собравшиеся за столом обменивались недоуменными взглядами; первой сообразила Сана. Хихикнув, она поднялась, обошла вокруг изображения кентавра, заглядывая ему под брюхо, потом метнула насмешливый взгляд на подружку Блейда.

— Ну, милая моя, нельзя же иметь все сразу! Либо польза, либо удовольствие!

— А почему бы и не то, и не другое? — глаза Микланы с надеждой обратились к Лоторму.

Тот, в свою очередь, поднялся и осмотрел половые органы кентавра. Они отличались не только чудовищной величиной, но и крайне неудобным расположением — с точки зрения гомо сапиенс, разумеется. Покачивая головой, инженер что-то пробормотал под нос; вид у него был весьма неуверенный.

Вернувшись на место, он еще раз смерил эстара долгим пристальным взглядом и сказал:

— Работа усложняется. Это уже не просто интересная задачка, а целая проблема! И я отнюдь не уверен, что у нее есть решение.