Джеффри Лорд - Ричард Блейд, странник

Когда Блейд убил одиннадцатого, они не выдержали. Часть рассыпалась в стороны, но группа из полудюжины кентавров повернула назад, навстречу второму отряду, отставшему мили на полторы. По-видимому, это были самые испытанные воины, их головные уборы из пунцовых перьев казались страннику более пышными, а бороды, свисавшие до груди, указывали на зрелый возраст. Они мчались к соплеменникам и что-то кричали. Высокие гортанные вопли и свист плыли над степью, не распадаясь на отдельные слова; шум ветра в ушах и мерный топот заглушали их.

Блейд устремился следом за беглецами. Во втором отряде было два десятка эстара, и он уже приготовился разметать их, словно пыль, как вдруг заметил, что они поворачивают. Воины в пышных уборах пристроились в арьергарде, и вся группа ринулась на юг. Это не походило на отступление, скорее, на паническое бегство.

Через три-четыре минуты бешеной скачки странник нагнал их. Впереди, в десятке ярдов, мелькали копыта, вились хвосты, кое-кто из кентавров начал оглядываться, испуская тревожный свист и крики. Сейчас на их широкоскулых лицах не замечалось ни гнева, ни боевого задора — только страх. Смертельный ужас, который эти существа испытывали, вероятно, первый раз в жизни!

Огромный черный жеребец гнал по степи перепуганный табун, настигая его с каждым скачком. Два окровавленных клинка свистели в воздухе.

Внезапно Блейд понял, что кулачки Микланы барабанят по его наплечнику.

— Дик, не надо! Хватит!

Он опомнился. Боевая ярость покидала его огромное тело, но он не замедлил бега, а лишь сунул клинки за спину и протянул назад руку.

— Копье!

— Не надо! — девушка была близка к панике.

— Дай мне копье! Я больше не буду убивать!

Она вложила в его ладонь шероховатое древко. Блейд напряг мышцы, дротик свистнул, пролетел над головами эстара и вонзился в землю шагах в двадцати от передового воина. Учитывая низкую гравитацию Слорама, странник мог метнуть его и вдвое дальше.

Беглецы сообразили, что означала эта демонстрация. Взрывая копытами мягкую почву, они начали тормозить, останавливаться, вскоре весь отряд, сгрудившись плотной кучкой, замер перед Блейдом. Лохматые головы эстара были опущены, взгляды уперты в землю, казалось, они боятся встретиться с преследователем глазами.

Блейд нависал над ними как черная скала. Он помочился на землю у их передних копыт, погрозил огромным кулаком; затем, резко развернувшись, направился в степь, на север. Время от времени поглядывая назад, странник видел рыжее пятно, четко выделявшееся на фоне серебристой травы: кентавры все еще стояли неподвижно, ожидая, когда он отъедет подальше.

Вскоре красноватая полоска исчезла, растаяв в степном просторе. Блейд, перейдя с галопа на рысь, повернулся к Миклане, лицо девушки было бледным, как смерть. Он почувствовал себя виноватым. Не стоило ввязываться в эту драку! В конце концов, он мог доказать свое превосходство и иным способом — просто уйдя от погони…

Нет, не мог, сказал он себе. Примитивные народы уважают лишь силу, преклоняются перед жестокостью, превосходящей их собственную жестокость. Нет крови и смерти, не будет и страха!

— Ты говорила, что эстара ничего не боятся, кроме Каджа, — произнес странник — Но мы, похоже, напугали их больше, чем целое стадо рогачей.

Бледные губы девушки шевельнулись.

— Эстара боятся демонов, — сказала она, — могущественных демонов, с которыми не могут справиться. Наверно, они и людей считают демонами, только слабыми. Ведь мы никогда их не убивали, — добавила Миклана со вздохом.

Блейд пропустил ее последнее замечание мимо ушей.

— Демонов? — задумчиво повторил он — Это хорошо! Пусть считают нас демонами, злобными и жестокими, с которыми опасно связываться! Но почему ты решила, что четырехногие принимают нас за сверхъестественных созданий?

— Знаешь, что они кричали? — Миклана махнула назад рукой — Великий Орм! Великий Орм пришел в степь!

— Я ничего не сумел разобрать, — признался странник — Великий Орм? Что это значит?

— Точно не знаю. Может быть, какое-то божество

Кивнув, Блейд увеличил шаг.

Через несколько дней они достигли внутренних районов материка, оставив за плечами три с половиной тысячи миль. Путникам пришлось отклониться к востоку, перед ними простиралось одно из пресных морей, огромный водный бассейн, протянувшийся в широтном направлении. В некоторых местах его берега были песчаными, но кое-где встречались скалы и холмы, каменистые или заросшие редким хвойным лесом. Вид равнины изменился, теперь она вновь больше напоминала африканскую саванну, где изумрудные и голубоватые травы перемежались с рощицами и грудами валунов. Среди них паслось множество копытных, и совсем крошечных, напоминавших земных сайгаков, и огромных быкоподобных тварей с двойным рядом изогнутых рогов и длинной шерстью, свисавшей почти до земли. Шестиногие Каджи тут не попадались, вероятно, эти клыкастые чешуйчатые исполины были неким реликтом древних эпох и встречались не часто.

Зато степь, лес и холмы изобиловали другими хищниками, иногда столь же опасными, как шестиноги. Тут не было рыжих тигров, обитавших, вероятно, лишь среди высокой багровой травы, но зато водились твари помельче, вооруженные огромными загнутыми когтями. Они обитали на деревьях и бросались на свою жертву сверху, пытаясь разорвать передними лапами горло. Понаблюдав, как эти местные рыси охотятся на травоядных, Блейд зарекся входить в лес. Разумеется, он мог бы прикончить такого зверя, отделавшись парой царапин, но, вероятней всего, первой жертвой стала бы Миклана.

На каменистых холмах, в берлогах, жили мохнатые приземистые создания, главным оружием которых являлся запах. Пожалуй, в этом отношении они ничем не уступали скунсам, но вдобавок имели мощные челюсти гиен. С ними соседствовали змеи, большие удавы толщиной с мужское бедро и длиной от трех до шести ярдов, правда, они не выбирались в степь, предпочитая греться на теплых камнях и ловить вонючек, запах этих тварей на них, похоже, не действовал.

В степи были свои хищники, но с каждым из них Блейд смог бы справиться один на один. Более всего он опасался прыгунов, охотившихся стаями. Хотя эти существа с длинными задними лапами напоминали кенгуру, у странника они ассоциировались с волками или койотами. Их широкие клыкастые морды скалились в вечной ухмылке, издаваемые ими отрывистые звуки походили на жалкое щенячье тявканье, но не стоило заблуждаться на счет прыгунов: то были местные волки, и все повадки у них были волчьими. К счастью, они, как и прочие твари в степи, в лесах и на холмах, боялись огня, так что костер гарантировал безопасность во время ночлега.