Джон Робертс - Конан Победитель

— Ты правда хочешь спуститься туда, к ним? — с ужасом спросил его парень.

— Раньше или позже, но когда-нибудь всякий мужчина обязан что-то сделать, если он недаром ест хлеб, — глубокомысленно сказал Конан. Он выбрался через окно и спрыгнул вниз. Меч он достал из ножен и держал в вытянутой руке, чтобы не споткнуться о него или, чего доброго, не напороться при приземлении. Прыжок удался: он согнул колени и легко опустился на носки. Щита у Конана не было, он схватил меч обеими руками и крикнул чужакам:

— А вы — закаленные парни, раз уж вышли в такую стужу, чтобы напасть на нас! Кто вас послал сюда?

Один из чужаков повернулся лицом к Конану. Кровь у. киммерийца застыла в жилах от ужаса. Глаза пришельца были закачены, видны были только белки. Движения казались какими-то скованными. И при каждом движении раздавался скрежет. Одежда была разорвана, в прорехах виднелись открытые раны и превратившаяся в лед кровь.

— Кром! — вырвалось у Конана. — Это же мертвец!

Мертвец шел прямо на Конана. Несмотря на скованность движений, он приближался быстро. Остальные продолжали размеренно бить бревном в створку двери.

Живые ли, мертвые — Конан знал лишь один способ, чтобы одолеть врагов Как только мертвец протянул к нему руки с растопыренными пальцами, Конан изо всей силы нанес ему удар в бок. И ударил словно по стволу дерева — меч вырубил большой кусок мерзлого мяса вместе с костями. Из раны шурша посыпались кристаллы заледеневшей крови Мертвец, казалось, и не заметил удара. Страшные пальцы-клешни сомкнулись на шее киммерийца и начали сдавливать.

Конан отбросил меч и в отчаянии вцепился руками в запястья мертвеца. Но ледяные пальцы неумолимо сжимали его шею, дышать стало невозможно, и силач киммериец рухнул на колени. В глазах у него потемнело. Ледяные пальцы все так же неумолимо сжимали шею. И безостановочно ударял таран в дверь дома. Собрав последние силы, Конан сломал ледяные руки в запястьях. Но только когда он обломал и все пальцы, которые, как сосульки, впились ему в шею, он снова смог свободно дышать. Мертвец взмахнул обрубками рук и ударил Конана по голове. И тут дверь дома подалась под ударами тарана.

Конан подхватил с земли меч. Он рубил и рубил страшный кусок замерзшего мяса, пока не удалось нанести удар по шее. Голова мертвеца покатилась в снег. Лезвие меча слегка затупилось от бесчисленных ударов по льду.

— Это мертвецы! — закричал Конан. — Берите топоры и дубины! Меч против них бессилен!

Рядом с ним один из воинов в ужасе уставился на высокого мертвеца:

— Это же Хрульф, мой друг! Но ведь его убили позавчера, когда на нас напали из засады!

— Этих мертвецов разбудило какое-то колдовство, потому что мы не похоронили их! — крикнул в ответ Конан. — Мы должны убить их во второй раз, иначе они всех нас погубят!

Он разрубил мечом одного из мертвецов, которые били тараном в дверь. И тут дверь распахнулась. Из дома высыпали воины Альквины с факелами в руках. Конан успел увидеть, как один молодой боец упал на землю, — ледяные пальцы сдавили шею несчастного, мертвец зубами грыз его лицо. В доме был сущий ад. Женщины и дети кричали, от страха ревели и мычали коровы, ржали лошади. Животные чуяли, что творится что-то страшное, противное природе. Воины бились с ледяными чудовищами секирами и простыми топорами, нескольких уже удалось разбить в куски, словно ледяные глыбы.

— Ворота! — послышался чей-то крик. Обернувшись, Конан увидел, что главные ворота крепости медленно отворяются.

— Скорее закройте ворота! — закричала Альквина. Она стояла рядом с киммерийцем, глаза ее блестели, волосы развевались на ветру.

— Назад в дом! — крикнул ей Конан. — Уж мы одолеем этих ледяных тварей! — Не дожидаясь, пока Альквина уйдет в дом, он бросился к воротам. Пускай они мертвецы — можно убить их и во второй раз. Но пришлось отступить — в воротах уже теснились целые полчища ледяных чудовищ. Они наступали в зловещем молчании, от которого кровь стыла в жилах. У многих не было руки или ноги На теле каждого зияли страшные раны. В глазницах блестели кристаллы льда. Снег и лед покрывал их бороды, белел в разинутых ртах.

— Это воины Одоака! — воскликнул Конан. — Убитые, которых мы оставили в лесу после сражения!

Конан бросил меч и схватил большой камень — обломок, видимо когда-то свалившийся со стены. Собрав всю силу своих мускулов, Конан швырнул его в ближайшего из врагов. Мертвец с грохотом рухнул наземь и больше не шевельнулся. Конан оглянулся в поисках другого подходящего камня. И тут он увидел, как здоровяк крестьянин, с которым он недавно мерился силой, крушит ледяное чудовище деревянной дубиной.

Вокруг шло побоище. Воины Альквины пустили в ход все, что могло служить оружием против заледенелых чудищ. Конан мысленно возблагодарил богов за то, что после сражения в лесу, прежде чем бросить убитых на поле боя, победители догадались забрать их оружие. В этот миг киммериец услышал за своей спиной чей-то крик. Мгновенно обернувшись, он увидел, что одно из чудовищ сжимает в ледяных лапах королеву. Альквина отчаянно вырывалась из ледяных объятий. И вдруг она лишилась сознания. Мертвец подхватил ее и вскинул на плечо.

Со сверхъестественной легкостью и быстротой чудовище бросилось к воротам. Другие мертвецы продолжали биться с живыми, хотя было ясно, что у них нет шансов победить людей. В это время сорвался с привязи сбесившийся со страху бык, он поддел рогами одного из мертвецов и бросил его на крышу дома. Конан пустился вдогонку за похитителем Альквины. Мельком он увидел еще, как один молодой парень плеснул на ледяного мертвеца из котла жиром и поджег его факелом.

— Отличная мысль! — крикнул ему Конан.

Мертвец со своей ношей был уже за воротами, на равнине, где высились каменные глыбы. Он бежал в сторону леса, на запад, Конан мчался со всей быстротой, на какую был способен. И сейчас его снова сбивало с толку — как это существо, у которого кровь в жилах превратилась в лед, может бежать с такой немыслимой скоростью. Пар от дыхания киммерийца повис в воздухе, точно лента. Его черная грива развевалась на ветру подобно знамени. Всякий обыкновенный человек уже сто раз поскользнулся бы на заледенелой земле или оступился бы, не разбирая дороги в сумраке. Но не Конан! Ведь он вырос в горах. Его глаза различали все в свете месяца так же хорошо, как другой видит окружающие предметы при ярком солнечном свете в полдень.

Ледяное чудовище уже приближалось к Большим камням — огромному кольцу каменных глыб на краю равнины. Оно, казалось, чувствует, что Конан вот-вот настигнет его. Мертвец остановился и обернулся назад. В ту же секунду Конан схватил Альквину и вырвал ее из лап чудовища. При этом часть ее одежды осталась в руках у мертвеца. Конан быстро опустил бесчувственное тело королевы на землю и приготовился к схватке с мертвецом. Вид у того был ужасный — наверное, страшнее всех остальных, потому что голова мертвеца была разрублена вдоль надвое.