Крис Уэйнрайт - Голос крови

Офирский торговец не обманывал — ларчик и впрямь был на редкость хорош. Полированные стенки из темно-коричневого дерева украшали прихотливые инкрустации из серебра и перламутра; изящные маленькие петли и замочек, распластавшаяся на крышке серебряная змейка — все было выполнено тонко, филигранно, мельчайшие детали проработаны скрупулезно и точно. Отличная работа!

— Нет! Ты только посмотри, как отделано внутри! Как будто сам Солнцеликий приложил руку! — Торговец вцепился в рукав киммерийца, не желая отпускать покупателя.

Он отодвинул задвижку, открыл шкатулку и поднес поближе к лицу Конана. Переливчатый кхитайский шелк с вытканными цветами и птицами заблестел под лучами солнца.

— Где еще увидишь такую красоту? — Офирец даже пальцами прищелкнул от восхищения, любуясь ларчиком.— Согласен сбросить еще пару монет, но только для тебя, киммериец! Клянусь Белом, это будет самая выгодная покупка в твоей жизни!

Варвар остановился в задумчивости. Ему очень хотелось сделать подарок Денияре, но в кошельке было только десять серебряных монет, а торговец просил дюжину. Бел-заступник, как быстро испаряются эти проклятые монеты! Еще десять дней назад их была тьма-тьмущая, а сейчас не наскрести на какую-то там шкатулку… Конан усмехнулся:

— Давай за десять монет — и мой кошелек в придачу. Посмотри, какой красивый, да еще и почти новый! Для тебя эта сделка также окажется очень выгодной — видно, боги благоволят тебе, мошенник! — Теперь уже киммериец, словно заправский торговец, начал расхваливать свою вещь: — Видишь, кожа не вытерта. Застежка серебряная, бисер… Да где ты еще сможешь купить такой за пару монет?

Торговец засопел, вертя кошелек в руках. В общем-то вещь была ему не нужна, однако выгода представлялась очевидной. Варвар не обманывал: это могло стоить и больше пары серебряных.

— Ладно, по рукам, но только потому, что мы знаем друг друга не первый день, Конан. Другому ни за что бы не отдал, пусть сожрут меня демоны, если вру!

За то время, что варвар провел в Шадизаре, редкий человек на аренджунском базаре не узнал его; да что базар! — весь город если и не видел, так слышать-то уж точно слышал о могучем, ловком, отважном и удачливом киммерийце. Об его делах ходили невероятные слухи — такие, что когда они достигали ушей самого Конана, он с трудом мог догадаться, что это, оказывается, о нем. Сногсшибательные подробности его подвигов, навороченные изобретательными языками умелых рассказчиков, превращали некоторые из его проделок чуть ли не в подобие древних сказок. А там ведь за давностью лет никогда не разберешь, что на самом деле было, чего не было, да и было ли все это вообще.

Варвару такая слава была приятна, а иногда — как сегодня, например,— и полезна: выторговать такой ларчик всего за дюжину монет! В подобных вещицах Конан знал толк, они не раз проходили через его руки — мало ли сундуков успел он очистить за время, что провел в Городе Негодяев…

Расставшись с торговцем и своим кошельком, киммериец отправился к дому Денияры. Она будет рада подарку, хотя повода для этого вроде бы и не было — просто захотелось порадовать любимую женщину.

Уже подходя к знакомому дому, окруженному старыми развесистыми чинарами, варвар услыхал возбужденные голоса женщин вперемешку с плачем и причитаниями. Он ускорил шаги, постучал в калитку, однако никто не выбежал ее открыть.

«Что происходит? Даже стука не слышат»,— забеспокоился киммериец. Не дожидаясь, когда ему откроют, он подтянулся на руках, перемахнул через ограду, пересек двор, вошел в дом и увидел трех женщин — они были так увлечены разговором, что даже не заметили появления киммерийца. Денияра сидела на диванчике спиной к нему, а ее служанки, Мадина и Шариза, рассказывали что-то наперебой, ломая руки и глотая слезы.

— В чем дело, радость моя? — Голос Конана заставил девушек вздрогнуть, и они обернулись, на мгновение застыв от неожиданности.— Что случилось, я спрашиваю? Рога Нергала мне в печень, если у вашего дома уже не собралась толпа любопытных — вы так кричите, что на базарной площади слышно,— продолжил киммериец.

— Конан! Конан! — Служанки бросились к нему, не скрывая радости.— Этот мерзавец, порождение ехидны и шакала, он схватил нашу Замиру! Они затащили ее в паланкин и увезли, надо спасти ее! Он хочет ее к себе в наложницы…

— Ничего не понимаю.— Варвар развел руками.— Вы можете говорить по очереди — так, чтобы можно было разобрать ваши слова? А то стрекочете, словно рой цикад в жаркий полдень! Даже уши заложило, Кром свидетель…

— Тихо! — прикрикнула Денияра на служанок и поднялась с дивана.— Перестаньте стенать — слезами дело не выплачешь! Сейчас я тебе все расскажу.— Она взяла варвара за локоть, и тот почувствовал, что пальцы женщины чуть заметно дрожат.— Ой, а это что? — Она заметила ларец, который Конан вертел в руках, не зная, что с ним делать.— Какая красота! Неужели это мне, милый?

Ох уж эти женщины! Даже в те мгновения, когда, кажется, им совсем не должно быть никакого дела до чего-нибудь еще, они обязательно заметят красивую вещицу, да еще и позаботятся о том, чтобы выглядеть подобающим образом. Но их ведь не переделаешь — таким создали прекрасный пол боги!

— Да вот, хотел тебе подарить,— слегка смутился Конан,— но вижу, что не вовремя. Так что же все-таки произошло?

— Спасибо! — Крепкий поцелуй стал наградой киммерийцу.— Удивительно красивая шкатулка.— Денияра поставила ларчик на стол и лишь тогда начала рассказывать: — Замиру увидел как-то на рынке или на улице, не знаю уж где именно, советник правителя — чернобородый, помнишь? Тот, с которым ты имел дела…

Как не помнить! Это благодаря ему Конан едва унес ноги из дома лекаря, а уж о походе в поместье Горбатого Лиаренуса и вспоминать не хочется, хотя, благодарение Митре, в конце концов все обошлось благополучно, но могло ведь кончиться куда хуже — уж больно жуткими были эти темно-зеленые монстры… Чернобородый ублюдок надеялся сшибить лбами Лиаренуса и его, Конана,— это и без гадалки сказать можно. Да к тому же он так и не рассчитался за это, а ведь обещал, Нергалово отродье, пять чаш серебра!

— Придется мне все же заняться этим мерзавцем! — Конан стиснул зубы.— Так что он такое натворил?

— Прислал ко мне своего управляющего — лысого такого, не знаю, как его зовут. Тот предложил мне продать Замиру этому вельможе, но я, естественно, отказала. А теперь вот,— Денияра всхлипнула,— его люди похитили девушку, когда она с Мадиной шла с базара.

— Доигрался, сын шакала! — сжав кулаки, прорычал киммериец.— Клянусь Кромом, я заставлю его пожалеть о сделанном, чего бы это ни стоило! С ним и у меня кое-какие счеты остались! Плевать, что он большой вельможа, чернобородая гиена! Я ему паршивую бороденку в глотку засуну! Когда Замиру похитили?