Светлана Борисова - Лживая птица счастья

Первым на рассвете проснулся Анжей. Глянув на безмятежно спящую девушку, он сомкнул глаза и чуть слышно простонал: «Ну, я и влип! Вот дурак! Наверняка по закону подлости все выплывет наружу и Штейн не просто размажет меня, а распылит на атомы!.. Господи! Он-то ладно, а что скажет Алиса, когда узнает?»

Он грубо тряхнул Мари за плечо.

— Подьем, боевая подруга! Собирайся, труба зовет. Нужно смыться, пока нас не застукали, — угрюмо произнес он, вскакивая на ноги.

— Иди к черту, Сапковский! Я — свободная женщина и никуда не спешу, а ты можешь отправляться туда, куда собрался: я тебя не держу, — лениво ответила Мари, перевернувшись на другой бок. Но не тут-то было. Подхватив упрямицу на руки, он совершил мгновенный марш-бросок и поставил ее под душ, а затем открыл воду, и закрыл руками уши. Девушка, оказавшись из теплой постели под ледяным душем, издала такой визг, что его предусмотрительность оказалась нелишней.

— Что ж ты так орешь? — ехидно улыбнувшись, произнес юноша, и шустро выскочил за дверь от разъяренной Мари, жаждущей реванша. Та немного побилась о закрытую дверь и, опомнившись, уже миролюбиво мурлыкнула из-за нее:

— Анжичек, ты же не можешь вечность держать меня взаперти. Лучше сразу сдавайся, подлый трус.

— Выпущу, только обещай, что без драк.

— Хорошо-хорошо. Я же ангел, если не обращать внимания на мои рога и копыта. Ты мне веришь?

— Как папе римскому, — ответил Анжей, внезапно распахивая двери и ловя вывалившуюся ему в руки девушку. — Э, нет! Давай уж на сегодня прервемся ты и так достаточно вымотала меня за ночь. Прости, — печально глянув, сказал он, мягко отстраняя от себя игриво настроенную красавицу. Мари внимательно заглянула ему в глаза, но юноша быстро отвернулся от нее, и пошел прочь.

Собирались они быстро и в полном молчании. Анжей помог натянуть девушке тесное платье и осторожно застегнул молнию на ее спине, боясь ненароком прищемить нежную белоснежную кожу. Не удержавшись, он поцеловал ее в шею, но тут же отстранился и, распахнув дверь, выскочил в коридор. Мари бросилась следом. Догнав его на лестнице, она, ни на шаг не отставая, пошла рядом с ним. Сапковский чуть удивленно покосился на свою подопечную, отметив необычную скорость ее передвижения. Мари заметив это, слегка улыбнулась. Оказавшись в машине, она спохватилась и, достав телефон, позвонила Соне.

— Привет. Вы с Иваном уже дома?

— Мы-то да, а ты где? — сухо ответила подруга.

— Я тоже скоро буду дома и перезвоню тебе. Хорошо?

— Только попробуй этого не сделать! Ты должна мне очень многое прояснить, особенно, что происходило в известной тебе комнате, — ответила подруга и, не прощаясь, отключилась.

— Черт! Кажется, Ладожские в курсе наших ночных развлечений, — расстроено буркнула Мари и озабоченно покосилась на окаменевший профиль совсем помрачневшего юноши. — Анжей, мне очень жаль…

— Замолчи. Без тебя тошно, — с раздражением процедил тот, по-прежнему глядя только перед собой.

Спустя некоторое время, он все же немногословно извинился, грубо сказав при этом, что никто силком его на нее не затаскивал, и снова угрюмо умолк. Мари, обидевшись за такое извинение, тоже отвернулась и больше не проронила ни слова за всю дорогу. Она тоже помрачнела и уже раскаивалась в происшедшем, видя как переживает ее юный любовник. «Идиотка, нашла с кем переспать! Надо было сразу отказаться от своей затеи, как только увидела его в фойе с той женщиной. Конечно, он сказочный поросенок, но все же не заслуживает с моей стороны такой мести. Надеюсь, я не внесла разлад в их отношения. Мне бы этого не хотелось». Мари неуютно заерзала на сиденье. «А, может, как раз этого я и добивалась, увидев их счастливые лица? Зависть?.. Черт! Как это непростительно!.. Ладно, разберутся, если любят друг друга. К тому же есть надежда, что все осталось шито-крыто, иначе Соня сказала бы мне, поднимись шумиха. Повезло, что нас застукала моя подруга, а не кто-то другой» Она еще не подозревала, насколько им обоим повезло, и как вовремя Мирон отвлек Ника от наблюдения за ней и они отправились в виртуал на поиски приключений.

Лживая сказка о вечной любви. Продолжение локальной войнушки с домашними злыднями

Бесшумно ступая по брусчатке, Мирон с трудом догнал Ника.

— Мой райделин, мы куда-то опаздываем, что несемся на всех парах? Ставлю сто против одного, что на свидание с красоткой. Что не угадал? Странно. Меня не удивило бы, если и здесь у тебя отыскалась бы пара знакомых девушек, склонных к авантюрам, — ухмыльнувшись, шепнул он на ухо хозяину. Тот сердито на него покосился и, ничего не ответив, все же замедлил шаг. Мирон смог, наконец-то, оглядеться по сторонам.

Совсем недавно стемнело, и они шагали по узким улочкам на окраине довольно крупного провинциального города. Судя по освещению масляными фонарями и архитектуре домов, они находились где-то в центральной Европе середины семнадцатого начала восемнадцатого веков.

В виртуальном мире царила холодная осень. Правда, золотая красавица еще не превратилась в скуксившуюся серую старуху, и весело кружила разноцветными вихрями опавших листьев по тихим улочкам древнего города. Но порывы сильного ветра с холодным дождем, и гигантские лужи, отблескивающие черным глянцем в свете тусклых желтых фонарей, наводили тоску на немногих прохожих, спешащих по своим домам или делам. Об этом говорили их сгорбленные фигуры и унылые лица.

Не обращая внимания на дурную погоду, Мирон был весел. Его карие глаза оживленно светились и он как любопытный щенок, с удовольствием глазел по сторонам, очарованный необычной обстановкой. Не обращая внимания на изумленные взгляды встречных и холодные струйки воды, текущие ему за шиворот, Мирон заглядывал в окна на фасадах невысоких старинных домов, мимо которых они проходили. Он стремился разглядеть, чем делают средневековые жители, но быстро убедился, что они заняты самыми обычными делами — кто-то ужинал при свете свечей, кто-то готовился лечь спать, и вскоре ему надоело такое однообразное зрелище. Юноша с легким разочарованием понял, что в жизни людей доиндустриальной эпохи нет ничего интересного. Никаких тебе дуэлей или душераздирающих сцен с местными золушками, похищаемых красавцами-злодеями, которыми полны исторические романы.

Услышав, что в одном из домов скандалят, Мирон встрепенулся: хоть что-то из ряда вон. Он с любопытством прислушался, но и здесь его постигло разочарование, хозяева ругались как-то вяло, без души и вполне понятно почему. Усталость, вызванная тяжелой изнуряющей работой и ранний подъем не располагали к фейерверку пламенных чувств.

«Эх, темный народ! Учились бы у своих потомков, которые вкладывают душу, разыгрывая шекспировские страсти перед соседями, — насмешливо подумал юноша. Задумавшись, он еле успел увернуться от нечистот, выплеснутых из окна.