Дэвид Вебер - Венец рабов

Он фыркнул, и они с Танди обменялись горькими, циничными усмешками. Потом Виктор пожал плечами и продолжил.

- Это не совсем то же самое, что отдать код от задней двери вору. Скорее как отдать его самому крупному скупщику краденого в округе. Полегчало, нет? В некотором смысле это даже хуже, поскольку скупщик знает множество воров и всегда рад воодушевить их на новое дело.

- Ладно, я поняла, - согласилась Танди, в свою очередь пожимая плечами. - Черт, я даже могу предложить несколько сценариев, когда наш гипотетический бюрократ из Лиги будет на самом деле поощрять проведение подобной операции. В конце концов, один из способов проучить зарвавшуюся мелкую нацию - особенно зависящую от торговли - это сделать грязное дело руками пиратов, от которых можно откреститься. Итак, раз уж мы согласились на предмет потенциальных проблем для Эревона, в чём же "большая возможность"? У эревонцев уже есть сеть, связывающая их с Солнечной Лигой. Зачем им ещё одна?

- "Солнечная Лига" - это большущий кусок галактики, лейтенант. Боюсь, моя быстрая импровизация…

- Называйте меня Танди.

Она произнесла это очень неожиданно. Практически резко. Словно - что скорее всего так и было - хотела принудить как Виктора Каша так и себя к сближению. По крайней мере, двинуть их в этом направлении.

Каша поколебался, делая глубокий вдох. А затем, к её удивлению, пробормотал:

- Это всегда сложно для людей вроде нас, верно? Никогда не был уверен, проклятие это, или благословение.

На долгое мгновение они встретились взглядами. Сейчас, глаза в глаза и при хорошем освещении, Танди была удивлена. Она полагала, что у Каша глаза тёмно-карие, почти чёрные. Но это было не так. Цветом они напоминали дерево, в которое на Ндебеле переродился тик; цвет этот, как она знала, сильно менялся от времени и окружающей обстановки. Иногда это был удивительно тёплый и светлый коричневый.

Вот как сейчас. Она почувствовала, что в ответ по её лицу расплывается улыбка. Та самая улыбка. Непроизвольная улыбка, иногда приходящая к ней и заставляющая мужчин забыть о её метаболизме.

Каша ещё раз глубоко вдохнул и отвёл взгляд.

- Хотел бы я…

Он тряхнул головой.

- Лейтенант… Танди, эта моя импровизация и близко не отражает реальность. Солнечная Лига огромна. Даже в сравнении с Республикой Хевен, не говоря уже о звёздных нациях типа Мантикоры и Эревона. Иметь дополнительные терминалы сети, ведущие в другие районы Лиги - считая, что хотя бы один из них туда ведёт - было бы для торговли Эревона благословением. Но и это едва ли имеет значение. Если и можно в истории с момента наступления эпохи межзвёздных путешествий выделить одну чёткую и последовательную тенденцию, это будет обязательная экономическая экспансия в результате открытия новой туннельной сети. Всё это - с точки зрения эревонцев - означает одновременно как расширение возможностей для бизнеса, так и нарастание угроз. В любом случае Эревон хочет уверенности, что Конго… как же это правильно назвать? Скажем просто "на замке". Безопасен, если хочешь.

Танди изучала схему на столе, пытаясь представить стоящую за ней трёхмерную реальность.

- О'кей. Тогда почему эревонцы не захватят Конго сами? Они же звёздная нация с настоящим флотом. У них есть даже первоклассные корабли стены.

- Ну… Позволь сформулировать это так. Эревонцы, как и андерманцы, привержены "реалполитик". Но есть и некоторое отличие. Империю основал Густав Андерман, и думал он как военный. Поэтому андерманская версия "реалполитик" имеет отчётливый милитаристский привкус. Андерманцы скорее всего действительно просто атаковали бы и захватили Конго. А Эревон был основан консорциумом успешных гангстеров. Гангстеры же - и это уж точно не изменилось на Эревоне - в основе своей осторожный и консервативный народ. Воистину хладнокровные бизнесмены. Излишне жёсткое поведение с большей вероятностью навлечёт на твою голову реакцию полиции или других гангстеров, и это вдвойне справедливо, когда потенциальным источником проблем является некто вроде Мезы. Поэтому для них естественна тенденция мыслить в терминах "договорённостей". Вместо того чтобы изображать из себя полицейских, они предпочтут просто поставить полицейских себе на довольствие.

Он внезапно улыбнулся уголком рта.

- Иногда я думаю, что именно этим объясняется то, что они не относились к строительству своего флота - даже посреди войны - с тем же фанатизмом, что и грейсонцы. Потому что уж о чём грейсонцы не думали, так это о "договорённостях".

- Это может сработать с полицией, - согласилась Танди. - Но мне кажется рискованным такой способ построения отношений со звёздной нацией. Как там было в старой поговорке? "Честный полицейский - это тот, кто продаётся только один раз"? Как можно быть уверенным, что звёздная нация не продастся ещё раз? В чём секрет?

Виктор задумался на несколько секунд, а затем помотал головой.

- Ну, не скажу, что здесь есть некий универсальный рецепт. Но в данном случае так уж получилось, что я считаю существующим однозначное решение проблемы эревонцев. Причём такое, которое удовлетворит и Республику Хевен, и - во всяком случае я так думаю - человека, на которого ты работаешь, - улыбнувшись, он пошевелил пальцами в воздухе. - Оставим непроизнесёнными предположения насчёт его личности. Капитан ли, губернатор ли, или они оба, мне на самом деле неважно, - улыбка погасла. - Причём у этого решения есть то преимущество, что оно будет ударом по Мезе и "Рабсиле", которые являются истинными отбросами галактики. И - это важно для меня, даже если не важно больше ни для кого - в его результате начнётся исправление подлинной несправедливости.

Глаза Танди расширились.

- А ты абициозен, да? О'кей, Виктор. Расскажи мне о своём решении.

Когда Виктор рассказал, глаза Танди стали ещё шире.

- Ты конченый сумасшедший. С какой стати капитану Розаку - ты не слышал от меня этого имени - идти на это?

Он ей объяснил. После чего глаза Танди стали как щёлки.

- Отдаю тебе должное, Виктор Каша. Ты не только умён, но и смел. Что заставляет тебя считать, что ты можешь сказать нечто подобное и не быть убит? Заметь, ничего личного.

- Убит тобой? - он пожал плечами. - Ты не выйдешь из ресторана живой - ну, не отойдёшь от него больше чем на десять метров - да и зачем вообще тебе это делать? Ты точно не сочла это личным оскорблением. Не сочтёт и Розак, когда ты ему это передашь. В конце концов, я не обвиняю его в чём-то ином, кроме как в проницательности и амбициозности. В Лиге это вряд ли считается оскорблением.

Взгляд Танди быстро оббежал помещение в поисках предполагаемой угрозы и не нашёл её.

- Назвать человека очень проницательным и очень амбициозным - это оскорбление, Виктор, - пробормотала она. "Не выйду живой - не отойду больше чем на десять метров - что он имел в виду?" В ресторане не было никого, кто представлял бы для неё какую-либо серьёзную угрозу. - Ну, ладно. Не вполне оскорбление. Просто опасно к тому близко.