Роберт Сальваторе - Беззвёздная ночь

В руке Фреда была диадема — тонкая серебряная цепь с вставленным в нее большим камнем.

— Как красиво, — зачарованная бледно-зеленым камнем, пересеченным по центру черной полоской, выдохнула девушка.

— Красиво — это еще не все, — отозвался Фред и протянул украшение, чтобы она его примерила.

Девушка надела цепочку на голову, застегнула. Камень оказался точно посредине лба, и она чуть не вскрикнула, потому что очертания предметов вдруг задрожали и смазались. Теперь она могла видеть только силуэт Фреда. Не веря своим глазам, Кэтти-бри обернулась, всматриваясь в глубь пещеры. Казалось, что подземная тьма осветилась неярким светом звезд, и девушка вполне отчетливо видела все выступы и ямки в каменном полу и на стенах.

Полоска в камне на ее голове расширилась, и он стал похож на кошачий глаз, но этого она, конечно, видеть не могла.

— Идти в Подземье с горящим факелом в руке было бы не очень разумно, — заметил Фред. — Одна-единственная свеча выдаст тебя и сделает мишенью для многих охотников. Да к тому же много ли масла ты сможешь унести с собой? К концу первого же дня твой фитиль окажется совершенно бесполезным. А с Кошачьим Глазом свет и вовсе не нужен, сама видишь.

— С Кошачьим Глазом?

— Так называется этот агат. — Фред показал на камень в диадеме. — Аластриэль сама наложила на него заклинание. Обычно камни, зачарованные таким образом, показывают разные градации серого цвета. Но госпожа предпочитает звездный свет. Очень немногие во всех Королевствах могли бы похвастаться таким даром.

Кэтти-бри кивнула, но промолчала. Раздумывая над своим отношением к госпоже Серебристой Луны, она почувствовала угрызения совести, и собственное поведение представилось ей нелепым и глупым. Как она могла усомниться в этой женщине, позволив глупой ревности затуманить глаза!

— Я получил указание попытаться отговорить тебя от этого опасного путешествия, — продолжал дворф, — но Аластриэль уже тогда знала, что у меня ничего не выйдет. Ведь ты и вправду похожа на Дав, такая же целеустремленная и упорная, да к тому же не менее свято верящая в собственное бессмертие. Хотя госпожа и боится за тебя, но знает, что ничто, даже Подземье, тебя не остановит.

В тоне дворфа не было ни сарказма, ни пренебрежения, и Кэтти-бри, не ожидавшая подобных слов, снова растерялась.

— Ты проведешь ночь в пещере? — сменил тему Фред. — Я могу развести костер.

Кэтти-бри покачала головой. Дзирт и так уже ушел вперед слишком далеко.

— Ну да, само собой, — тихонько пробормотал дворф.

Но девушка его уже не слышала; она шла к входу в туннель. Чуть приостановившись, она позвала Гвенвивар, боясь, что не обойдется без ее поддержки. Когда большая кошка материализовалась, девушка оглянулась, чтобы попросить Фреда поблагодарить за нее Аластриэль, но тот уже ушел.

— Пошли, Гвен, — сказала девушка с напряженной улыбкой. — Надо найти Дзирта.

Пантера исследовала вход, а потом скользнула внутрь, очевидно взяв след.

Кэтти-бри помедлила, бросив прощальный взгляд на кусочек неба, видимый из пещеры. И подумала о том, увидит ли она вновь звезды.

Он шел по узким коридорам и просторным залам, таким громадным, что их противоположные стены и свод терялись из виду. Он совершенно беззвучно преодолевал участки голого камня и жидкой грязи. Углубляясь все дальше в туннели Подземья, Дзирт До'Урден с каждым шагом все лучше вспоминал те дни, когда ему приходилось в одиночку выживать в подземных дебрях, когда он еще был охотником.

Надо было вновь разбудить в глубине своего существа ту первобытную сущность, которая жила, руководствуясь инстинктами. В диких лабиринтах Подземья не было времени на раздумья — только на действия!

Дзирту было неприятно, что придется подчиняться примитивной дикой составляющей его души. Но ведь и само это путешествие не нравилось ему, а идти было необходимо. Если он погибнет здесь, так и не добравшись до Мензоберранзана, его затея принесет друзьям только вред. Его не станет, но темные эльфы не узнают об этом и все равно пойдут в Мифрил Халл. Ради Бренора, Реджиса и милой Кэтти-бри надо было идти вперед, значит, Дзирт должен снова превратиться в первобытного охотника.

Решив в первый раз за день отдохнуть, он забрался к самому своду одного высокого туннеля, повис головой вниз, зацепившись ногами за край глубокой и узкой расселины в стене, и задремал, держа руки за поясом, поближе к саблям.

Спустя час его разбудило какое-то отдаленное эхо. Звук был слабым, похоже, кто-то наступил в жидкую грязь, и Дзирт замер, настороженно прислушиваясь к колебаниям воздуха и по едва слышному затухающему эхо вычисляя, откуда донесся звук.

Оттолкнувшись от стены, он перевернулся в воздухе и пролетел пятнадцать футов до пола. Сначала Дзирт коснулся камня носками мягких сапог, а потом только стал на полную стопу, приземлившись совершенно бесшумно. Он побежал, стараясь держаться подальше от тех туннелей, откуда слышалось эхо, — ему не хотелось лишних осложнений по пути в город дроу.

С каждым шагом он двигался все увереннее. Возвращалось прежнее чутье, а вместе с ним и воспоминания о времени, когда он в одиночку скитался по Подземью. Он вышел в туннель, где под ногами хлюпала жидкая грязь, воздух был теплым и слышалось тихое шипение и бульканье горячей, насыщенной воздухом воды. Тут и там торчали влажные блестящие сталагмиты и сталактиты, превращая туннель в сплошной лабиринт.

Дзирт хорошо знал это место, помнил его еще с того времени, когда искал выход на поверхность. Он почувствовал одновременно облегчение и трепет. С одной стороны, дроу был рад, что находится на верном пути, но с другой — именно поэтому ему и было страшно. Он пошел на звук воды, зная, что нужный ему туннель начинается как раз позади горячих источников.

Воздух все нагревался и вскоре стал горячим, но Дзирт не снимал плаща, чтобы в случае неожиданного столкновения в этом довольно опасном месте руки не были заняты ничем, кроме верных сабель.

А место и впрямь было опасным. Какие угодно чудища могли таиться за бесчисленными природными колоннами, а Дзирту с большим трудом удавалось беззвучно передвигаться в раскисшей жиже. Шагни он чуть медленнее, нога бы глубоко погрузилась в грязь, и следующий шаг неминуемо сопровождался бы громким хлюпом. Дзирт только один раз сознательно замешкался, чтобы послушать, какой получится звук. Сравнив его с услышанным чуть раньше эхом, он понял, что тот шум был произведен сразу несколькими парами ног.

Дзирт быстро осмотрелся, оценивая температуру воздуха и степень излучаемого сталагмитами тепла. Чужие шаги становились громче, и дроу понял, что в его сторону движется целый отряд. Он внимательно оглядел все ответвления туннелей и удостоверился, что те, кто сюда шел, не пользовались светом.