Роберт Сальваторе - Беззвёздная ночь

Сам мучась не меньше, я не нахожу слов, чтобы утешить ее, хотя и не думаю, что есть слова, способные принести мир ее душе. Именно поэтому я должен и дальше оберегать своих друзей. Я понял, что мне нужно преодолеть личную скорбь, превозмочь тоску, что овладела и дворфами Мифрил Халла, и суровыми варварами Сеттлстоуна.

Судя по тому, что Кэтти-бри рассказывает о той роковой ночи, чудищем, погубившим Вульфгара, была йоклол, прислужница Ллос. Зная эту неутешительную правду, я обязан стать выше сиюминутной печали и подумать о том, что настоящая тоска еще, возможно, впереди.

Я не в состоянии понять темные забавы Паучьей Королевы (и сомневаюсь, что даже верховные жрицы этой злобной твари понимают ее истинные намерения), но даже мне, самому нерадивому из всех когда-либо штудировавших катехизис дроу, ясно, что появление йоклол — незаурядное событие. Вмешательство прислужницы означает, что охота за мной была начата по приказанию самой Паучьей Королевы. А это не предвещает Мифрил Халлу ничего хорошего.

Конечно, это всего лишь предположение. Возможно, моя сестрица Вирна действовала в согласии с другими темными силами Мензоберранзана, и моя связь с миром дроу оборвалась с ее смертью.

Но когда я смотрю в глаза Кэтти-бри или вижу страшные шрамы Бренора, то вспоминаю, как ненадежны и обманчивы бывают наши надежды. Мои злобные родичи уже отняли у меня одного друга.

Но больше я никого не отдам!

В Мифрил Халле никогда не найти ответов на мои вопросы, и я не буду знать, по-прежнему ли темные эльфы одержимы жаждой мести. Не отправится ли к поверхности новый отряд, чтобы получить награду, назначенную за мою голову. Неся на своих плечах такой груз, отважусь ли я отправиться в Серебристую Луну или другой город? Сумею ли вернуться к обычной жизни? Смогу ли спать спокойно, боясь в глубине души, что темные эльфы могут появиться в любой момент и мои друзья опять окажутся в опасности?

Кажущаяся безмятежность Мифрил Халла, задумчивая тишина, царящая в нем, не помогут мне разгадать намерения дроу. Но ради моих друзей я должен проникнуть в замыслы врагов. Боюсь, есть лишь одно место, где это возможно.

Вульфгар отдал свою жизнь за то, чтобы его друзья могли жить. Разве может быть моя жертва меньшей?

Наемник прислонился к колонне, стоящей посреди широкого лестничного пролета, находившегося в северной стороне необъятной пещеры, в которой размещался город дроу, Мензоберранзан. Джарлакс снял свою широкополую шляпу и провел ладонью по гладкой лысой голове, выругавшись сквозь зубы.

В городе повсюду горели огни. В высоких окнах домов, высеченных в природных сталагмитовых образованиях, дрожал свет факелов. Огни в городе дроу! С незапамятных времен дома обрисовывало мягкое свечение призрачного феерического огня, по преимуществу сиреневых и голубых оттенков, но оно было совсем иным.

Джарлакс сделал шаг в сторону и поморщился, наступив на больную ногу. Сама Триль Бэнр, Мать-Хозяйка Арах-Тинилит, одна из самых высокочтимых жриц, залечивала его рану, но Джарлакс подозревал, что коварная жрица нарочно не довела дело до конца, чтобы боль в ноге постоянно напоминала наемнику о неудаче, которой окончилась попытка взять в плен предателя Дзирта До'Урдена.

— Этот свет глаза режет, — раздался за спиной недовольный женский голос. Джарлакс обернулся и увидел старшую из дочерей Матери Бэнр, ту самую Триль. Она была небольшого роста, ниже Джарлакса примерно на фут, но держалась с достоинством и уверенностью. Джарлаксу лучше других были известны ее силы (и взрывной характер тоже!), поэтому, общаясь с этой миниатюрной женщиной, он всегда был настороже.

Щурясь, она подошла и стала рядом, пробормотав:

— Чертов свет.

— Так повелела твоя мать, — напомнил ей Джарлакс. Он старался не смотреть на нее «здоровым» глазом, а второй был скрыт темной лентой, завязанной на затылке. Наемник снова надел шляпу и низко надвинул ее на лоб, чтобы Триль не заметила, как он ухмыляется в ответ на ее недовольную гримасу.

Триль не слишком нравились действия ее матери. Джарлакс понял это, когда Мать Бэнр стала осторожно намекать о своих планах. Но из всех жриц Паучьей Королевы Триль была, пожалуй, самой фанатичной и ни за что не восстала бы против Матери Бэнр, главы первого Дома, — если только Ллос не приказала бы ей.

— Пошли, — буркнула она. Жрица повернулась и двинулась к самому красивому из трех зданий Академии, громадному сооружению, по форме напоминавшему гигантского паука.

Джарлакс, намеренно хромая, пошел за ней, преувеличенно постанывая на каждом шагу. Однако попытка разжалобить жрицу и выпросить еще один сеанс магической терапии ничем не увенчалась. Триль просто остановилась у двери в величественное здание и терпеливо ждала его, что было несколько не в ее характере, так как она никогда никого не ждала, и наемнику это было отлично известно.

Войдя в храм, Джарлакс вдохнул тяжелый воздух, в котором аромат благовоний смешался с запахом подсыхающей крови недавних жертв; из всех уголков доносились молитвы. Триль ни на что не обращала внимания; в коридоре несколько учеников поклонились ей, но она, даже не взглянув, прошла мимо.

Поглощенная своими мыслями, дочь Бэнр направилась наверх, в личные покои Хозяек Школы. Она прошла небольшую прихожую, в которой пол шевелился от множества ползавших там пауков (некоторые были Джарлаксу по колено).

Триль остановилась между двумя одинаковыми, богато украшенными дверьми и жестом указала наемнику на правую. Джарлакс помялся и попытался скрыть замешательство, но Триль, видно, не удивила его реакция. Она схватила наемника за плечо и грубо развернула:

— Значит, ты здесь не впервые!

— Я был здесь только после окончания школы воинов, — ответил Джарлакс, высвобождаясь из ее цепких рук. — Как и все выпускники Мили-Магтир.

— Ты проник на верхние этажи, — рявкнула Триль, глядя в лицо наемнику. Он усмехнулся. — Ты колебался, когда я показала направо, — продолжала жрица, — потому что знал, что слева — моя личная комната. Думал, я тебя туда приглашу?

— Я вообще не думал, что ты вызовешь меня сюда, — парировал Джарлакс, пытаясь сменить тему. Ему было не по себе под пытливым взглядом Триль. Может, он недооценил ее тревогу по поводу намерений матери?

Триль вперила в него тяжелый взор и долго смотрела, не моргая, плотно сжав губы.

— У меня свои осведомители, — наконец сдался Джарлакс.

Триль не шелохнулась.

— Ты сама просила, чтобы я пришел, — напомнил он.

— Приказала, — поправила она.

Наемник склонился в преувеличенно низком поклоне, широко взмахнув снятой с головы шляпой. Глаза жрицы вспыхнули злобой.