Юрий Бурносов - Армагеддон. Крушение Америки

– Стив, а можно тебя спросить, куда нас везут?

– Да к Мастеру, – тут же ответил белобрысый. – Обычно всех, кто приходит, везут к Мастеру.

– И много народу приходит?

– Когда как. Раньше много было, но их пулеметами отгоняли. Чокнутые лезли, а там разберись поди, кто в самом деле чокнутый, а кто не до конца… Сейчас мало народу приходит, поэтому кого гонят, кого, как вас, пускают в город. А там уже смотрят – пригодятся или нет.

– А почему нас пустили, сэр? – спросила Мидори. Белобрысый замешкался, словно раздумывая, стоит ли здесь с кем-то разговаривать, кроме хоккеиста, но все же ответил:

– Ну, вы не чокнутые – раз. Не бандиты – два, хотя бандитов тоже иногда пускают. И вообще компания у вас занятная, такие велено забирать.

– А ваш Мастер, он не устает беседовать со всеми прибывшими? Дело-то к ночи.

– Мастер никогда не устает и никогда не спит, – сказал Стив Шоу. В голосе его прозвучали страх и почтение. – Он скажет, что с вами делать. Прости, но я больше не могу с тобой разговаривать. Мы подъезжаем.

Грузовичок остановился, и белобрысый коротко сказал:

– Выходим.

Он даже попытался помочь Атике вылезти из кузова, но девушка брезгливо отдернула руку. Шибанов огляделся: грузовичок стоял посередине огороженного каменной стеной двора. Кладка была старой, видимо, какое-то историческое здание; по ней прихотливо вился густой плющ. Возле стены стоял белый «ролсс-ройс», под капотом которого возился человек в спецовке, насвистывая почему-то гимн Армии спасения [36].

– Ага, вот они, – сказал уже знакомый всем капитан Долтри, выходя из арки. – Еще раз добро пожаловать.

– Вы и есть Мастер?! – наивно удивилась Мидори, внимательно разглядывая капитана.

Долтри нахмурился, потом перевел взгляд на белобрысого:

– Ты им уже все разболтал?

– Я только… – пробормотал виновато Стив Шоу, но капитан его перебил:

– Ты пойдешь на гауптвахту, придурок. За свой длинный язык. Ты что, гребаный экскурсовод? Простите, мэм… – повернулся он к Атике.

Шоу скис.

– Шагом марш! Доложишь сержанту Клементи, он с тобой разберется.

– Есть, сэр… – промямлил Шоу и побрел прочь.

– Так что с нами-то? – напомнил о себе Шибанов.

– Сейчас я провожу вас к Мастеру. Идите за мной.

…В полутемной зале, куда привели четверку, стояло кресло наподобие трона. В кресле сидел седой человек с пронзительными глазами, которого Шибанов явно где-то видел. Ростислав никогда не интересовался американской политикой, но Мастер оказался ему знаком. В самом деле, как и говорили – то ли министр, то ли сенатор… На нем были безукоризненный черный костюм, белая рубашка, синий шелковый галстук. У стен застыл человек десять автоматчиков. Маленький столик стоял по правую руку от кресла Мастера. На нем лежала стопка старых газет, рядом стояла статуэтка Богоматери – с виду золотая, но вполне могла быть мексиканской или китайской копеечной поделкой.

– Приветствую вас в Солт-Лейк-Сити, – торжественно произнес Мастер, и его слова гулко отдались под высокими сводами. – Капитан, я думаю, черномазого можно сразу увести. И снимите с него побрякушки.

– Что?! Чего?! – закричал было Джей-Ти, но его уже поволокли прочь охранники.

– Это наш друг! – возмутился Шибанов. – Что с ним будет?!

– Ничего страшного, – мирно сказал Мастер и улыбнулся. Он напоминал дедушку, беседующего со внуками. – Негр должен работать на общее благо. Ему найдут достойное занятие. Это угрожало и вам, мисс, – обратился он к Атике, – но пред вашей красотой я падаю ниц и не могу отдать такого распоряжения.

– Я не мисс, – сурово ответила Атика. – Я миссис. Миссис Атика Шибанофф. Вот мой муж.

– Шибанофф… Русский?! – удивился Мастер, встал с кресла и подошел ближе. Вгляделся в лицо Ростислава. – Русский… Что ты здесь делаешь? Из эмигрантов?

– Нет, я приехал сюда работать. Я играл в хоккей, – честно признался Шибанов. Он не видел смысла врать, к тому же информацию при желании ничего не стоило проверить.

– Хоккей… – задумчиво повторил Мастер, возвращаясь на свой трон. – Это хорошо. Хоккей – интересная игра. Правда, она давно превратилась в постановку. Скажи мне, ты дрался в игре честно? Я имею в виду моменты, когда вы охаживали друг друга по морде.

– Когда как. Иногда для вида, иногда – всерьез.

– Впрочем, это неважно, – сказал Мастер. – Мы не для того здесь собрались. Кстати, я хотел вам представить полковника Роулинсона. Полковник, выйдите к нам, прошу.

Из тени к креслу, где сидел Мастер, вышел человек, похожий на мумию. Его горло от воротника форменной куртки до самого подбородка было замотано пожелтевшими бинтами, серая кожа на лице высохла и отслаивалась чешуйками, а волосы напоминали мочало. Роулинсон напоминал ракового больного в четвертой стадии, стоящего одной ногой в могиле. От полковника одуряюще пахло лосьоном, но искусственный запах свежести не мог перебить естественного запаха гниения и разложения.

– Меня зовут Роулинсон, tovarishch. Полковник Чарльз Роулинсон, – сказал человек с забинтованной шеей скрипучим, натужным голосом. – Я очень рад видеть у нас в гостях русского. Я уже сталкивался с одним. Он меня обманул. Убил и бросил умирать.

– Мы не имеем к этому никакого отношения, – возразил Шибанов.

– Кто знает, кто знает… – полковник сел на складной стульчик рядом с креслом Мастера, напоминая средневекового шута. – Мастер, вы здесь говорили о хоккее и о схватках. У меня есть предложение немного развлечься.

– Слушаю вас с нетерпением, – благосклонно сказал Мастер.

– Разрешить русскому сразиться с одним из моих людей, сэр?

– Спросим у него. Слышали, мистер Шибанофф? Хотите встретиться с парнем полковника? – с надеждой поинтересовался Мастер. – Не скрою, от этого во многом зависит ваше будущее.

– Готов, – сказал Шибанов, потому что ему больше нечего было ответить. – Надеюсь, сражаться придется не в настольный хоккей? Терпеть его не могу.

– Браво, браво, – Мастер засмеялся и даже хлопнул еле слышно в ладони.

– Хорошо, tovarishch, – с удовлетворением произнес и Роулинсон. – Русские – храбрые, я в этом никогда не сомневался. И, отвечая на ваш вопрос: нет, это будет не настольный хоккей. Куда интереснее.

Он повернулся и крикнул:

– Позовите Сонни!

Атику и Мидори автоматчики отвели в сторону, освободив таким образом место, готовое стать рингом. Сонни, очевидно, требовалось некоторое время на подготовку, потому пауза затянулась.

– Скажите, Мастер, я могу задать вам пару вопросов, пока мы ничем не заняты? – довольно нахально спросил Шибанов. Мастер пожал плечами:

– Отчего же нет? Только, прошу вас, обращайтесь ко мне «сэр».

– Хорошо, сэр. Я безусловно знаю вас. Где я мог вас видеть?