Александр Зорич - Сомнамбула-2. Другая сторона Луны

– Я думаю, – серьезно ответил Максим, – тот, кто завалил вражеский крейсер, может рассчитывать на многое… Например, на капитанскую должность.

– Капитанская должность? Этого я, пожалуй, не потяну, – скромно отозвался Прокопыч. – Тут надо культуру… Соображение, манеры… А я что? Вырос без мамы, всю жизнь на верфях трудился… Спину гнул, чтобы дармоедов своих – Сашку и Пашку – поднять… Мне бы что-нибудь попроще… Погоди-ка, – вдруг насторожился Прокопыч. – А что это он, дисколет-то наш? Погибать не собирается, что ли?

Максим, последовав примеру боцмана, тоже обратил свой взгляд на «Гималаи».

Крейсер до сего момента неуправляемо падал на Сатурн. Он уже несся сквозь границу стратосферы. Вокруг него набухал пышущий плавильным жаром плазмоид, который обещал вскоре прожечь броню корабля насквозь и пожрать его без остатка…

Но картина вдруг начала меняться!

Разноцветные огоньки маневровых дюз расцвели по ведущей кромке корабля, заставив его изменить угол атаки – вражеский капитан явно стремился отыграть секунды у беспощадных законов термодинамики.

И это было только начало! Вот уже две неповрежденные маршевые дюзы крейсера изрыгнули фонтаны голубой плазмы – и обреченный, казалось, корабль плавной запятой махнул вверх!

– Уходит, гад! – возмущенно взревел Прокопыч.

– Не может быть! – взвизгнул Степ.

– Гнида! – ахнул кулаком по казеннику своей «Королевской жабы» Шляпа.

Максим от комментариев воздержался. Но на самом деле им овладело настоящее бешенство. Ни мгновения не колеблясь, он бросил «Барракуду» наперерез дисколету.

Разумеется, его неожиданный маневр едва не поотрывал всему экипажу головы. Однако окончание маневра его бравые молодцы встретили возгласами восторга – никому не хотелось, чтобы крейсер «Гималаи» сбежал.

Что он сможет сделать против самого живучего крейсера Солнечной системы со своими четырьмя не самыми лучшими лазерными пушечками, Максим не знал… Но нельзя же сидеть сложа руки!

Вдруг на связь вышел «Справедливый». К удивлению Максима, это был голос самого товарища Альфы.

– Ты что творишь, Макс?!

– Веду преследование вражеского крейсера!

– Категорически запрещаю преследование! – в голосе Альфы зазвучала сталь.

– Но почему?

– Отставить «почему»!

– Товарищ Альфа!.. Это же шанс!

– Хорошо, тогда слушай внимательно, – после секундной паузы произнес товарищ Альфа. – Если все пойдет по худшему варианту, ты просто погибнешь. Потому что идти на «Барракуде» против дисколета это все равно, что идти с зубной щеткой на разъяренную самку еврокракена. Добром не кончится по-любому. Но если вдруг произойдет чудо, я уж не знаю, какое, и ты все-таки завалишь «Гималаи», это нанесет нашему делу огромный урон.

– Какой урон?! Они же враги! Ты сам говорил!

– Да, они враги. Но они сильные враги. Кроме «Гималаев» у них есть еще минимум два дисколета: «Тигр» и «Пилигрим». Где они – мы не знаем. Встречаться с ними в открытом бою по-прежнему очень рискованно. Сейчас нам нужно вовсе не уничтожение «Гималаев», не бойня, в которой мы потеряем часть флота, а. переговоры. Переговоры, Максим! Ты меня понял?

Максим покорно кивнул – товарищ Альфа всегда прав. Даже когда прав не до конца.

«Гималаи» ушел. Уковылял, как выразился Прокопыч. И настал черед выполнять главный план командования «Армии пробуждения». «Барракуда» едва успела уйти в сторону, как кольцо D было взорвано и тысячи болидов вспороли облачные перины Сатурна, выжигая кристаллический аммиак и высветляя туманные недра газового гиганта на расчетные тысячи километров.

Десятки опытнейших пилотов, сотни остроглазых наблюдателей вперялись в обозначенный товарищем Дементьевым квадрат планеты, но они не увидели ничего, ровным счетом ничего кроме небольшого аэростата-ретранслятора с комплексом лазерной связи на борту.

Где же Аэрополис?! Где растреклятый Аэрополис?! Эти вопросы никому не давали покоя.

И в ту минуту, когда казалось, что все зря, что гигантские усилия затрачены впустую, анархист Шляпа в своей развязной манере вдруг выкрикнул:

– А это что за бледная поганка по правому борту?! Прокопыч и Максим немедленно развернули все устройства оптического наблюдения по указанному пеленгу.

Они увидели… нечто и впрямь очень похожее на поганку!

На перевернутую поганку, висящую шляпкой вниз в тропосфере Сатурна под аммиачным облаком. Облаком, изорванным на куски метеорным катаклизмом, но все же до конца не сожженным.

Шляпка поганки была верхней гондолой Аэрополиса, ножка – несущей фермой, а пять исполинских баллонов были попросту не видны, скрытые жемчужными кусками облаков.

То же касалось и еще двух огромных гондол Аэрополиса, которые тонули в нижнем ярусе облаков.

– Как веревочка ни вейся, все равно конец найдут! – констатировал бравый боцман, потирая мозолистые руки.

– Товарищи, – взволнованно обратился Максим к экипажу.

– От лица командования поздравляю вас. Мы нашли Аэрополис…

– Ура! – рявкнули юнги, а боцман загнул такую лексическую конструкцию, от которой даже немало повидавший на своем пилотском веку Максим восхищенно улыбнулся.

На самом деле не матюги Прокопыча вызвали его улыбку. А ожидаемая радость товарища Альфы – и Сони. Вот ради чего стоило жить. Вот ради чего стоило умереть.

– А мы его не потеряем? – тревожно поинтересовался Степ.

– Кого?

– Аэрополис!

– Эт-то мы сейчас увидим, – закусив губу, процедил Максим.

Они уже полчаса сопровождали похожий одновременно и на перевернутую поганку, и на причудливо мутировавшую грушу могучий плод современнейших технологий.

«Сопровождение» выглядело не совсем обычно. Ведь в то время как Аэрополис громадной галлюцинацией скользил сквозь разноцветную мешанину ядовитых ледяных облаков, скользил неспешно, и в этой неспешности своей опирался на атмосферу Сатурна, «Барракуда», идущая над стратосферой, была лишена какой-либо опоры. Поэтому, чтобы более-менее выровнять свою скорость с Аэрополисом и не потерять его из виду, они были обречены фактически падать на планету.

А чтобы это падение не превратилось в необратимое, чтобы их корабль не сгорел в атмосфере Сатурна, Максим был вынужден расходовать огромные объемы топлива. То есть непрерывно мучить видавшие виды движки перегревом и добивать систему охлаждения.

Потоки белой гиперзвуковой плазмы рвались от «Барракуды» вниз, к Аэрополису. Со стороны казалось, что корабль стоит на огненном столпе. Стоит, ритмично покачиваясь, будто бы приплясывая.

– Нет, правда, ну уходит же! – Степу вторил герой дня, нервный Шляпа. – Сейчас ка-ак вильнет вбок – и ищи-свищи в облаках!