Юрий Бурносов - Армагеддон-2. Зона 51

«Тигр» бесшумно остановился, рядом, немного не доехав «голова в голову», затормозил второй. Сидевший за рулем Миллерс показал большой палец – мол, все в порядке, следуем за вами. Рацию они пока принципиально не включали на случай, если у местных мог оказаться сканер-перехватчик.

– Загоняй машину туда, где зелень погуще, – сказал Гумилев Саничу. – Пойдем пешком.

Когда они вышли из «тигра» и остановились среди буйной растительности, почему-то сразу вспомнился «Сталкер» Тарковского. Танки, сплошь покрытые травой. Никаких танков здесь не было, но мир выглядел новым, свежим и нетронутым. Как ни странно, даже позитивным.

– Мы не собирались идти пешком, – с укоризной сказал Решетников, подойдя вплотную.

– Нас сразу засекут. Даже если не подумают, что мы из-за периметра, все равно попрячутся.

– Или нападут.

– Или нападут, – согласился Гумилев. – Мы сюда все же не в классики приехали играть, Константин…

У машин Гумилев оставил Иванову и Вессенберга. Оба явно остались недовольны, но Оксана не стала спорить из субординации, а Вессенберг, похоже, из вредности. Он демонстративно сел на подножку и принялся дочитывать про своих кроликов. Гумилев сузил глаза – он не одобрял такой подход, не на пикник же приехали. Но говорить Вессенбергу ничего не стал.

Гумилев взял наизготовку свой М-4. Эти автоматы им выдали американцы – надежная конструкция, давно уже принятая как единая для всех американских сил специальных операций. Основными отличиями М-4 от М-16 был ствол меньшей длины и выдвижной телескопический приклад, потому что вначале планировалось вооружать ими только экипажи боевых машин. Таким образом, нелегально привезенные с собой вместе с научной аппаратурой М-16 можно было не тащить, но кто же знал заранее…

Шелестела листва, шуршала высокая трава под ногами. Если бы не сложные фильтры, наверное, пахло бы цветами… Словно на пикник.

– Движение справа, – отрапортовал Лобачевский, взглянув на биоиндикатор. Еще одна разработка гумилевских лабораторий, которую собиралось купить министерство обороны, но пока все еще думало и проводило испытания. Тем временем ученые выдали усовершенствованный образец. Шесть штук «Илиада» взяла с собой, сейчас использовали два.

– Слишком маленький объект, – отозвался Грищенко.

Из кустов выскочил перепуганный енот и помчался прочь, высоко подпрыгивая среди зарослей. Кто-то – голос Гумилев не угадал – разочарованно выругался.

– Не стреляем, пока не поймем, что это необходимо, – предупредил Гумилев. – Только при реальной угрозе. Не хватало нам еще воевать с енотами или опоссумами.

– Слышали?! – грозно поставил точку Санич, дабы показать, кто тут главный по военным вопросам.

Показались первые окраинные дома. Городок был не из самых бедных – возможно, тут жили сотрудники аэрокосмических предприятий или каких-то подобных перспективных контор. Заросший водорослями бассейн, поваленный гриль, красный «БМВ» с разбитым лобовым стеклом на подъездной дорожке… Скелет. Маленький, с продавленными ребрышками грудной клетки. Вот тебе и позитивный мир, черт бы его побрал…

– Ребенок, – пробормотал Лобачевский, тоже заметивший скелет.

– Привыкайте, – сжав зубы, сказал Гумилев. – Не то еще увидите.

– Прямо двадцать метров два объекта, – доложил Грищенко, исправно наблюдавший за биоиндикатором. – Я так понимаю, вон за тем домом с бежевыми стенами.

Санич тут же взял руководство на себя:

– Антон, Макс, Витя – со мной. Остальные на месте.

– Можно я тоже? – высунулся из-за спины Миллерса Тарасов.

– Я сказал – остальные на месте!!! – рявкнул Санич.

Гумилев застыл с поднятым автоматом, потому что тоже рефлекторно двинулся за первой группой. Четверо сотрудников службы безопасности исчезли за живой изгородью, направляясь к упомянутому дому с бежевыми стенами.

– Кстати, мы остались без биоиндикатора, – как бы между прочим заметил Нестор Тарасов. Гумилев не мог не отметить, что молодой ученый прав. Нестор по-прежнему выглядел крайне спокойным, словно не раз уже бывал в переделках, хотя по данным предоставленного Саничем досье он даже не отбывал срочную службу по состоянию здоровья. Потом, если верить медицинским тестам и нормативам по физподготовке, здоровье наладилось.

– Занять круговую оборону, – скомандовал Решетников, и Гумилев был ему за это благодарен, потому что сам не додумался. Благодарность Гумилева выросла через пару минут, когда через кустарник с той стороны, откуда они только что пришли, бросились три человека. Это были типичные безумцы, больные люди, которые жаждали только одного – убивать. Гумилев за считанные доли секунды успел рассмотреть и выпученные в злобе глаза, налитые кровью, и грязные неухоженные волосы, и оружие в руках с обломанными желтыми ногтями.

Решетников снял первого, с садовыми вилами, направленными прямо в грудь опешившему Артемьеву. Остальных двух хладнокровно застрелил Тарасов – прямо в лоб, словно стрелял по ростовым мишеням в тире.

– Я думаю, что так надежнее, – сказал он, поймав через стекло шлема взгляд Гумилева. – Я видел в фильмах про зомби. Нужно разрушить мозг.

Наверное, Нестор Тарасов был прав, потому что у двух убитых им сумасшедших в руках было куда более серьезное оружие, чем вилы: израильский «узи» и помповое ружье «моссберг». Только сейчас до Гумилева дошло – ведь он видел, что в руках у «зомби»! Видел даже ногти, но не среагировал…

Сквозь кусты уже ломился Санич со своим отрядом.

– Живы… – облегченно выдохнул он. – А мы там двоих взяли…

– Кого взяли? – спросил Гумилев голосом, не обещавшим ничего хорошего.

– Двоих… пациентов. Обездвижили, все, как полагается…

– А мы вот не обездвижили, как видишь. Палили боевыми.

Гумилев не мог сказать, что сожалел об убитых. Но вели они себя глупо, и ошибка Санича, который не оставил здесь человека с биоиндикатором, могла стоить очень дорого. Себя Гумилев тоже винил – сэкономил, пытался сохранить ценные приборы. На будущее нужно оставить два резервных, а с собой брать четыре, причем выдать их не только безопасникам, но и ученым.

– Кто стрелял? – с интересом осведомился Грищенко, разглядывая валяющиеся трупы.

– Я, – выступил вперед Тарасов.

– Метко и грамотно, – похвалил майор.

Остальная пара безопасников страховала собравшихся – мало ли кто прибежит на выстрелы.

– Олег, грузи улов, – распорядился Гумилев. Из-за кустов потащили запеленутых в сетки и обездвиженных капсулами с миорелаксатором больных. К черту больных, подумал Гумилев, теперь они – объект «Б», как об этом договорились еще в Москве. Слово «больной» тут неуместно.

Когда объекты «Б» уложили в «тигры», в каждый по одному, Гумилев сказал: