Татьяна Смирнова - В шкуре зверя

«Волки, бывшие людьми – против людей, ставших волками. А между ними – пес, на семерых рос… Ерунда какая! – мелькнуло у Йонарда в голове. – Но, Танат их всех побери, как хочется увидеть свое настоящее отражение в кристально чистой воде Ильбарса!»

Вдалеке показались три быстро приближающиеся черные точки, которые превратились в три стремительные серые тени. И вот уже перед Йонардом остановились, устало поводя боками после долгого бега, разведчики.

«Что там?» – взглядом спросил пес.

«У стен башни пусто и тихо», – ответствовал молодой гладколапый волк, переводя дыхание.

«Ворота?»

«Закрыты», – последовал ответ.

«Вот и добрались», – эта мысль почему-то развеселила и обрадовала Йонарда.

Час освобождения приближался.

Стая подошла к воротам башни в тот самый заветный миг слияния золотых и серебряных нитей света, однако огромные, окованные черными железными пластинами створки даже не дрогнули, не то чтобы разверзнуться перед ними в нестерпимом неземном сиянии и открыть дорогу к башне. Йонард в нетерпении прошелся несколько раз вдоль ворот, даже поскреб их лапой, не веря своим глазам. Нет, врата Заката были заперты, причем наглухо.

– Я убью египтянина! – это все, что мог сказать северянин сам себе в утешение.

Безмолвная лунная ночь окутала мир. Ее черные бархатные крылья, слегка траченные звездной молью, ласково обволакивали все живое. Дневная жара легко забылась в прохладном, приятно освежающем ночном воздухе.

Но прохлада не радовала волков, стоявших одной огромной стаей вокруг пса-воина. Они, так же как и Йонард, безмолвно застыли в ожидании около ворот. Но чего они ждали? Разве только чуда…

«Стоят, проклятые! – в сердцах подумал Йонард. – Разрази их гром и молния!»

Внезапно небо содрогнулось от страшного грохота, прокатившегося над окрестностями. Пучок рваных молний впился тысячью зазубренных стрел в одетые панцирем ворота. Они задрожали, подались назад и рухнули, подняв тучи пыли.

Большой черный проем зиял на их прежнем месте.

Йонард снова не поверил своим глазам. Он торжествующе взвыл. Сотни мощных глоток подхватили его боевой клич. Еще не успела осесть пыль, поднятая над грудой обломков, а Йонард ринулся в проем. Пес не оглянулся назад – зачем? Он был уверен в своей стае. И они пошли за ним. Клич стаи звучал все громче и громче в кромешной тьме. Все ярче разгорались хищно-неистовым зеленым пламенем глаза зверей. Они летели, как на пир. Пес первым оказался у входа, мелькнул в проеме и растворился в темноте строения. За ним в крепость, заполняя собой внутренний двор, хлынули волки. Стражники спросонья выскочили из своих каморок. Но далеко убежать им не дали. Волки Большого Пегого и Рваного Уха, как и волки Седого, не знали запрета охоты на человека. Крики и стоны людей, которых рвали звери, летели вслед за их душами к бесстрастному ночному небу. Но боги молчали, отгораживаясь от них непроницаемым пологом дождевых туч. И хлынул дождь, смывая свежую кровь.

Громада Черной башни, сжатая со всех сторон такими же черными базальтовыми выступами скал, внезапно появилась из темноты ночи как воплощенный ужас. У железных дверей башни отчаянная горстка людей из охраны мага из последних сил отбивалась от зверей, обезумевших от ярости. Страх практически парализовал стражников. Они как завороженные глядели с суеверной дрожью в налитые кровью глаза, оскаленные пасти и на змеящиеся между зубов языки, с которых стекала слюна. Йонард метнулся к ним. Волчица была рядом – на полкорпуса позади его плеча.

Ощетинившись длинным копьями и плотно прижавшись к стене, стражники убивали всякого, кто отваживался на прыжок. Когда подоспел Йонард, волки, сбившиеся в кучу, метались возле людей, не в силах что-либо поделать с ними. Волки проворны, хитры и бесстрашны в самой лютой схватке, но, когда надо идти напролом, им зачастую не достает простого отчаяния. Но Йонард показал этим серым бестиям, кого не хватало в их стае. Беззаветное мужество есть только у человека.

Воздух, пропитанный запахом крови, свинцовой тяжестью давил на грудь. Вдруг его разорвал глухой рык, тут же сорвавшийся в предсмертный визг. Еще какой-то один храбрец с лету угодил на копье.

Нехотя, яростно огрызаясь при этом, волки отступили. Места как раз хватило для разгона, и Йонард всей своей тяжестью обрушился на противника. Силой своего удара он разорвал строй, сбив с ног сразу двоих. В образовавшуюся брешь в обороне людей тотчас же устремилась вся волчья стая. Захрустели переломленные копья. Десяток хищников упал, пронзенный насквозь, но другие достигли цели. У них не было оружия, но они и не нуждались в нем. У них был вожак несокрушимой смелости.

Поваленные наземь защитники Черной башни захлебнулись в собственной крови, втоптанные в грязь. Буквально на плечах немногих из отступавших волки влетели в башню.

В этот раз она встретила гостей менее приветливо, чем их далеких предков. Пришло время вернуть долг гостеприимства. Йонард обернулся назад – волчица держалась рядом, такая же спокойная, как и перед началом похода. Подруга вожака.

Волки остановились, заполнив своими телами почти всю переднюю галерею, которая где-то посередине разделялась на три расходящиеся в разные стороны анфилады залов и комнат. Все ждали, когда Йонард подаст знак.

И пес опять взвыл так, что своим стало радостно, а чужим страшно.

«Вперед!»

И стая потекла за ним, как горная река, разбухшая от талой воды. От общей стаи по негласному приказу отделились два отряда. Оставшийся центральный, самый многочисленный, продолжил путь вперед, остальные углубились в боковые коридоры башни. Серые тени, сверкающие зеленые искры во тьме, как отражения мертвенно-зеленого пламени белых черепов-факелов. Пес бежал и слышал доносившиеся звуки боя. Стоны раненых людей и вой волков смешались с лязгом оружия. Битва разгоралась повсюду – в самом темном и укромном уголке башни нельзя было укрыться от безжалостных, не знающих промаха кинжальных зубов.

Никогда раньше Йонард не ощущал в себе такой жажды крови.

«Вперед, вперед!» – подстегивал его внутренний голос. Его голос? Неожиданно на его пути вырос темный силуэт. Враг. Перед глазами сверкнул меч. Но человек, как казалось, слишком долго отводил руку для замаха. Прыжок – и вот оно, податливое горло врага. Клыки глубоко ушли в плоть, кровь обдала морду липкой струей.

«Труп убитого тобой противника пахнет приятнее, – подумал пес, приканчивая следующую жертву. – Как слаб человек!»

И люди дрогнули, повернули вспять, ища спасения в бегстве. Искали и не могли найти. Волки рвали людей в клочья, оставались лишь тела, забранные кольчугами, и мечи, не поддававшиеся звериным зубам. Жесткая резня закончилась быстро.