Дуглас Брайан - Цитадель песков

— Я, Соня Огненная Грива, благодарю тебя за предложенное гостеприимство и с радостью принимаю воду из мухабадских колодцев! — звонко проговорил незнакомец.

— Женщина! — Диайе не сумел удержаться от удивленного возгласа.

Рыжеволосая женщина рассмеялась.

— Ты думал, мудрейший, что проделать подобный путь под силу лишь мужчине?

Диайе не ответил. Он был слишком потрясен.

Пока Соня пила воду и пойла своего усталого верблюда/зеваки продолжали глазеть на нее. Несколько человек остались любопытствовать и после, когда толпа разошлась, шумно обсуждая случившееся и гадая — кто могла быть эта таинственная женщина, которая не побоялась пересечь пустыню в одиночку.

Соня блаженно растянулась в тени платана. Кто-то из мухабадских женщин принес ей лепешку, и теперь, утолив и жажду, и голод, она наслаждалась покоем.

Неожиданно она почувствовала, что кто-то стоит рядом и пристально смотрит на нее. Приподнявшись на локте, Соня повернулась в сторону непрошеного соглядатая.

Это был высокий, стройный человек лет сорока, одетый в простую одежду местного жителя. У него было смуглое лицо, тонкий нос с горбинкой, большие влажные глаза. Гордая осанка этого человека странно не гармонировала с его обликом простолюдина.

— Не будет ли слишком назойливым,— она нарочно подчеркнула голосом последнее слово, намекая на бестактность визитера,— осведомиться: что нужно почтенному от бедной странницы?

— Прости.— Голос прозвучал глухо и устало.— Я не хотел тебя беспокоить.

— И все же побеспокоил,— заметила Соня, однако более дружелюбно. Она уселась поудобнее, потянулась, хрустнув косточками.— Ты хотел поговорить со мной?

— Если это не в тягость тебе.

Соня качнула головой.

— Садись рядом. Или ты предпочел бы место, скрытое от человеческих глаз? Тогда скажи — где, и пойдем туда.

— Безразлично.— Человек уселся рядом с Рыжей Соней.— Мое имя Афолле. Ты, я слышал, называла себя Соней… Ты гирканка?

— Как ты догадался?

Афолле неопределенно пожал плечами.

— Имя… Внешность… Ты очень красива,— добавил он неожиданно.

Соня тотчас подобралась и настороженно отодвинулась. Ее ладонь накрыла рукоять одного из кинжалов.

— Осторожней с этим,— предупредила она.— Я не доверяю мужской лести. Вы, мужчины, слишком много болтаете…

Афолле рассмеялся — почти против своей воли.

— У нас то же самое говорят о женщинах.

Но Соня не разделяла его веселости.

— О женщинах всюду говорят самые разные глупости,— хмуро пробормотала она.— Оставим это. Ты назвал свое имя, Афолле. Будет лучше, если ты назовешь и свое дело. У тебя ведь есть какое-то дело ко мне?

— Да.— Афолле помолчал, поглядывая на свою собеседницу искоса. Он как будто колебался: рассказывать ли ей все или же ограничиться какой-то частью истории.

Соня не торопила его. Водила пальцами по пыли, оставляя извилистые узоры, ждала, наслаждаясь бездействием и покоем.

Наконец Афолле проговорил:

— Я предложил бы тебе свой кров… если ты не откажешься, Соня. Мои жены и дети будут рады видеть тебя у нас. Они станут прислуживать тебе, если захочешь.

— Жены? — Соня приподняла бровь, усмехаясь.

— Да, я взял двух жен. Младшая, моя любимая,— Хилаль… Мы соединили наши судьбы давно, еще в годы юности. Она была очень хороша собой. Она и сейчас хороша, хотя годы оставили свой след на ее лице и руках. Хилаль принесла мне двоих сыновей. Превосходные мальчики! Старшая же, Сулайм, вошла в мой дом всего год назад…

— Как это? — Соня покачала головой.— Наверное, будет лучше, если ты объяснишь мне все с самого начала. Мне не хотелось бы допустить какую-нибудь неловкость, оставаясь у тебя в гостях, почтенный Афолле.

— Так ты согласна принять мое приглашение? — Афолле от волнения едва не подскочил.

— Разумеется. И с глубокой признательностью. Пока что Никто не предлагал мне ничего лучшего. Тебя не оскорбит, если я заранее предупрежу: у меня нет денег…

Смуглое лицо Афолле потемнело.

— Ни слова больше! Не говори о деньгах, женщина! Ты уже почти оскорбила меня!

— Прости.-— Соня произнесла это от всей души.— Я недавно с проклятого Запада — там все только и говорят, что о деньгах…

— Ты ненавидишь Запад? — жадно спросил Афолле.

— Аквилонцев,— сквозь зубы ответила Соня,— но это неинтересно. Продолжай, Афолле. Ты обещал мне рассказать о своих женах.

— Разве? — Афолле еле заметно улыбнулся. Все-таки Соня была любопытна.

Соня неопределенно дернула плечом.

— Ты сказал, что твою младшую жену зовут Хилаль и что ты прожил с нею всю жизнь, между тем как старшую…

— Старшую жену, Сулайм, я ввел в свой дом всего год назад. Да, это так,— кивнул Афолле.— Она была женой моего старшего брата. Поверь, Сулайм — хорошая жена. Мой брат был доволен тем, что соединил с ней судьбу. Она родила ему трех дочерей и сына. Теперь же, когда брат мой умер, Сулайм и ее дети вошли в мой дом.

— Какой варварский обычай! — возмутилась Соня.— Неужели женщина не имеет права обрести свободу после смерти мужа? Неужели она не может хотя бы выбрать себе мужа по душе?

Афолле негромко посмеялся в бороду.

— Ты независима, горяча и никогда не жила под постоянной угрозой Великих Песков, странница. Подумай! Ведь после смерти моего брата Сулайм осталась совершенно беззащитной, одинокой. Кто защитит ее, кто вспашет принадлежащую ей полоску земли, кто позаботится о ее коровах? Вряд ли в нашем селении нашелся бы достойный муж для нее. По нашему закону и обычаю я обязан заботиться о ней. Это справедливо и милосердно, Соня!

Соня молча выслушала Афолле, чувствуя, как румянец медленно заливает ее щеки. Несомненно, этот житель песков был прав. Слишком уж поспешно осудила чужестранка обычаи земель, о которых почти не имела понятия.

— Мне стыдно,— проговорила она наконец.— Ты прав, а я ошибалась.

— Признак сильного характера! — воскликнул Афолле.— Ты сумела признать свою неправоту, Соня. Да, я не ошибся в тебе, когда с первого взгляда увидел: вот та, которая мне поможет.

Соня тряхнула. головой, расправила плечи.

— Мне не нравится, когда обо мне судят, точно о скаковой лошади,— заявила она.

— Прости.— Афолле встал, протянул Соне руку.— Позволь мне проводить тебя в свой дом. Там я расскажу тебе остальное. Кроме того, ты устала и нуждаешься в отдыхе. Несколько часов сна в прохладе, за стенами, на мягких коврах. В изголовье твоего ложа я поставлю кувшин с холодной водой, чтобы тебе приятнее дышалось.

Соня покачала головой.

— Да, Афолле, ты умеешь уговаривать. Думаю, ты убедил бы даже гремучую змею попить молочка и помурлыкать у очага.

Афолле развел руками, словно прося извинения. Мол, таков уж я уродился!

Соня легко поднялась на ноги.